Филип Дик - Электрические сны

Она почти готова. Еще несколько дней – и она созреет. Пока это все еще была личинка, белая, мягкая, влажная. Солнце ее высушит и согреет. Позволит внешнему слою затвердеть. Сделает его темным и прочным. Она вылупится из кокона и однажды, когда его мать зайдет в гараж… Позади вроде-как-мамы была еще одна мягкая личинка, только недавно отложенная жуком. Маленькая. Только-только появившаяся. Он увидел, где именно открепился вроде-как-папа – то место, где он вырос. Он тут созрел. А в гараже с ним встретился папа Чарльза.

Чарльз начал проворно отступать от гниющих досок, отбросов и грязи, от влажных грибов и личинок. Он протянул подрагивающую руку к забору – и резко отпрянул.

Еще одна. Еще одна личинка. Поначалу он ее не заметил. Она была не белая. Она уже потемнела. Паутина, желеобразная мягкость, влажность исчезли. Она была готова. Она пошевелилась, вяло задвигала руками.

Вроде-как-Чарльз.

Стволы бамбука раздвинулись – и рука вроде-как-папы крепко схватила мальчика за запястье.

– Оставайся прямо здесь, – сказал он. – Самое подходящее место для тебя. Не шевелись. – Второй рукой он начал срывать остатки кокона, окутывавшего вроде-как-Чарльза. – Я ему помогу. Еще немного слабоват.

Последний обрывок влажной серости был сорван – и вроде-как-Чарльз заковылял прочь. Вроде-как-папа расчистил неуверенно двигающейся твари дорожку к Чарльзу.

– Сюда, – проворчал вроде-как-папа. – Я его придержу. Когда поешь, станешь сильнее.

Рот у вроде-как-Чарльза открывался и закрывался. Он жадно потянулся к Чарльзу. Мальчик отчаянно вырывался, но громадная рука вроде-как-папы удерживала его на месте.

– Прекрати, молодой человек! – приказал вроде-как-папа. – Тебе же будет легче, если…

Тут он завизжал и затрясся. Выпустив Чарльза, он шатко попятился. Его тело стало конвульсивно сотрясаться. Он налетел спиной на стену гаража, дергая руками и ногами. Какое-то время он катался и бился в мучительном танце. Он скулил, стонал, пытался уползти. Спустя какое-то время он начал затихать. Вроде-как-Чарльз беззвучно осел. Он тупо валялся среди бамбука и разлагающегося мусора: обмякшее тело, пустое бессмысленное лицо.

Наконец вроде-как-папа перестал шевелиться. Только бамбук тихо шелестел на ночном ветру.

Чарльз неловко поднялся с земли. Он вышел на зацементированную дорожку. Перетти и Даниэльс подошли ближе, испуганные и настороженные.

– Не трогай его! – резко приказал Даниэльс. – Он еще не умер. Надо немного подождать.

– Что вы сделали? – промямлил Чарльз.

Даниэльс поставил канистру с керосином и облегченно вздохнул.

– Нашлась в гараже. Мы, Даниэльсы, дома в Виргинии всегда травили комаров керосином.

– Даниэльс залил керосином нору жука, – пояснил потрясенный Перетти. – Это была его идея.

Даниэльс осторожно толкнул ногой скрюченное тело вроде-как-папы.

– Теперь он мертвый. Умер, как только умер жук.

– Наверное, остальные тоже умрут, – сказал Перетти. Он раздвинул бамбук, чтобы посмотреть на личинок, которые там и сям росли среди отходов. Когда Перетти ткнул вроде-как-Чарльза палкой в грудь, тот не пошевелился. – Этот мертв.

– Лучше подстраховаться, – мрачно заявил Даниэльс. Взявшись за тяжелую канистру, он подволок ее к началу зарослей. – Он там уронил часть спичек на дорогу. Принеси их, Перетти.

Они переглянулись.

– Точно, – тихо согласился Перетти.

– Надо бы включить шланг, – сказал Чарльз, – чтобы огонь не перекинулся.

– Давайте шевелитесь, – нетерпеливо бросил Перетти.

Он уже нырнул в темноту. Чарльз поспешно последовал за ним, и при свете луны они принялись искать спички.

Название рассказа: Фостер, ты мертв! (Foster, You’re Dead!)

Название эпизода сериала: Безопасность превыше всего! (Safe & Sound)

Рассказ впервые издан в сборнике Star Science Fiction Stories No.3 (издательство Ballantine, 1955).

Это первый рассказ Филипа К. Дика, опубликованный на русском языке в СССР (журнал «Огонек», 1958 год).

В школе всегда была отчаянная тоска; сегодня же она казалась невыносимой. Майк Фостер закончил плести водонепроницаемую корзину и выпрямился. Ребята вокруг него все еще работали. За толстыми железобетонными стенами сияло холодное осеннее солнце, в прохладном воздухе окрестные холмы переливались зеленым и бурым. В небе над городом лениво кружили несколько наблюдателей НАТС.

Рядом с партой беззвучно возникла зловещая фигура миссис Каммингс.

– Фостер, ты закончил?

– Да, мадам, – ответил он торопливо, подвигая корзину вперед. – Можно идти?

Миссис Каммингс придирчиво осмотрела его работу.

– А капкан сделал?

Майк пошарил в парте и извлек аккуратный капкан на мелкого зверя.

– Все готово, миссис Каммингс. И нож тоже.

Он продемонстрировал острое как бритва лезвие ножа, выточенное из корпуса развалившейся нефтеналивной цистерны.

Учительница взяла нож и привычно провела пальцем по лезвию.

– Плохо. Ты переточил, нож сразу же затупится. Ступай в главную оружейную лабораторию и посмотри, какие у них ножи. Потом доделай свой.

– Миссис Каммингс, – взмолился Майк Фостер, – неужели прямо сейчас? Можно я доделаю его завтра? Ну пожалуйста!

Весь класс следил за разговором с нескрываемым интересом. Майк залился краской – он терпеть не мог выделяться, но уйти надо любой ценой. Нельзя терять ни минуты!

– Завтра практика по раскопкам, – отрезала неумолимая миссис Каммингс. – У тебя не будет времени работать над ножом.

– Будет! – горячо заверил Майк. – После занятий.

– Нет, ты и так отстаешь по рытью. – Учительница критически осмотрела щуплую фигуру мальчика. – Нож заканчивай сегодня, а завтра весь день проведешь в поле.

– Какой от этого толк? – в отчаянии воскликнул Фостер.

– Копать должен уметь каждый, – терпеливо ответила миссис Каммингс. В классе захихикали, но после грозного взгляда учительницы шум утих. – Когда начнется война, поверхность земли будет покрыта развалинами и обломками. Чтобы выжить, нам придется копать, не так ли? Видели, как суслик подкапывает корни растений? Все превратятся в маленьких коричневых сусликов. Нужно учиться раскапывать развалины в поисках уцелевших вещей – наверху ничего не останется.

Майк Фостер съежился в комочек, нервно поглаживая рукоятку ножа, а миссис Каммингс отошла от его парты и величаво поплыла по проходу. В классе злорадно ухмылялись, но Майк, подавленный и несчастный, ничего не замечал. Никакие занятия не помогут: он будет убит первыми же бомбами. Бесконечные прививки – все бесполезно. Чтобы пострадать от бактериологического оружия, надо остаться в живых после первого удара. А Майк Фостер в живых не останется. Если только…

Он вскочил, подбежал к столу учительницы и выпалил: