Д Кузиманза - Колдун для акул [СИ]

— Если бы меня волновал только дом… Кстати, как вам дом?

— Мечтаю его продать, — искренне признался Алекс. — Только вряд ли я найду покупателя.

— Как только узнают, что вы здесь, набежит толпа.

— Вы думаете?

— Уверен. И мой вам совет: дом пока не продавайте. Он в хорошем состоянии, есть не просит… Всё равно через две недели его у вас оторвут с руками.

— Но вы сказали, что он дематериализуется.

— Вот и продадите его до полуночи, в стиле Золушки.

— Но мне придется платить дворецкому.

— Кому?

— Дворецкому Киту.

— А с каких таких делов Кит сделался дворецким? Он вам это сказал?

Алекс замялся:

— Честно говоря, это я его спросил, привратник он или дворецкий. И он ответил, что да. А кто он?

— Не знаю. Известно, что не слуга. А точно знал только ваш отец, — развел руками унтер Дирк.

— Ладно, вы пришли не столько из-за дома, сколько… Из-за чего вы пришли?

Дирк покрутил двумя пальцами ножку рюмки.

— Капитан Антоний Ромишев был в нашем городе известный человек. Человек. Понимаете, у нас тут людей раз-два — и обчелся. И вот через неделю после его гибели я начал волноваться. Убит не абы кто, не рядовая личность. Убит при очень странных обстоятельствах и не в глуши какой, а в крупном центре королевства. И что же мы наблюдаем? Следствие не ведется, полная тишина и незамутненное спокойствие в деле убитого капитана. А вокруг его дома, тем временем, идет совсем не мышиная возня.

— У вас есть хоть какие-нибудь предположения, кто это мог сделать?

— Нет. Я надеялся, что вы мне поможете. Но раз вы так редко с ним общались… Да! А как с опознанием тела? Вы не возражаете?

— Нет, но разве его не похоронили? Или проблемы?

— Никаких проблем, — сказал Дирк раздраженно. — Откуда им, быть — в этом городе раз-два и обчелся мужчин ста восьмидесяти пяти сантиметров ростом с рыжими как апельсин волосами. Все документы находились при нем, — Алексу показалось, что в раздражении Дирка было немало сарказма. — На всякий случай я хотел бы удостовериться. — Он положил на стол три большие фотографии.

Мысленно стиснув кулаки, Алекс опустил глаза на снимки. На них в разных ракурсах был снят человек, лежащий боком на куче веток и сухой травы, под рыжей гривой волос, на виске убитого темнела черточка — след диска, причины смерти. Отец был бежевой рубашке и более темных брюках, щиколотки и заломленные за спину руки связаны. Лицо искажено, измазано чем-то бурым, только закрытые глаза выделяются светлыми кругами.

— Это… — Алекс пристально всматривался в снимок, взял его в руки, повертел, опять положил на стол. — Это он. Хотя я не понимаю… — он машинально коснулся глаз на фотографии. — Это он, да. Но что за гадость у него на лице?

— Смесь ила с небольшими алмазами, — ответил Дирк. — Этот анализ они сделали, пока дело замерло.

— С алмазами? Ил? Это сделал какой-то психопат?

— Нет, тут все очень понятно. Странно только, почему этот намек, сделанный специально для нас, поняли и в Сентэриде?

— Не понимаю. Объясните, что означает этот намек?

— Не хочу и не буду. Но вы должны были это увидеть… на всякий случай. Именно поэтому я пробрался сюда. Это, во-первых. А во-вторых, хотите или не хотите вы продавать дом отца, но я советую вам сейчас же уехать из Оркодубра. И как можно быстрее покинуть пределы дистрикта Сентэрид.

— Сейчас же? — не поверил своим ушам Алекс. — Но я уже убедился, что ночью дорога небезопасна.

— А что с вами случилось?

Услышав его рассказ, Дирк только пожал плечами:

— Чепуха! В первом случае вы съехали с дороги, во втором вас спутали с другим.

— А если опять спутают?

— Нет, я дам вам пропуск. Пока я здесь шериф, никто не посмеет тронуть человека под моей защитой.

Он огляделся, вскочил из-за стола, принес из угла подсвечник, зажег свечу, отколол от воротника булавку и, прокалив над свечой, уколол безымянный палец. Алекс в изумлении следил, как Дирк стряхивает капельку крови в рюмку с алкоголем.

— Дайте руку.

— Но…

— Дайте руку!

— Хорошо, хорошо… Ой! Я все-таки не понимаю…

Выдавив кровь в ту же рюмку, Дирк отпил глоток и протянул ее Алексу:

— Пейте!

— Вы серьезно?

— Очень серьезно. После этого никто вас не тронет… по пути в Сентэрид. А там уж выкручивайтесь сами, но уезжайте, как можно скорее. Оставьте все на столе, запрягайте вашу лошадь и уезжайте.

— Куда-то подевалась бричка.

— Бросьте на спину лошади одеяло, садитесь верхом и…

— Я не умею ездить верхом, — признался Алекс.

Дирк сердито фыркнул:

— Ладно, я пришлю парня со своей одноколкой. Но только из флигеля ни ногой. Договорились? Даже если он начнет гореть. Договорились?

— Хорошо.

Дирк встал из-за стола, быстро поклонился и исчез за входными дверями со всей возможной быстротой.

— Ненормальный дом и безумный флигель, — прошептал Алекс, но все-таки слова Дирк, его озабоченный тон убедили его.

Он кое-как прибрал остатки ужина и как раз ставил початую бутылку в бар, когда услышал, что открывается входная дверь. Но это не был возвращавшийся Дирк или, например, Кит. Это была девушка.

Она была в вечернем платье, на которое пошло не больше сотни граммов золотистой тафты. Декольте платья было таким глубоким, что Алексу показалось, он видит ее пупок. Светлые, почти белые волосы распущены по плечам. Удлиненное, ясное личико, глубокие темные глаза, небольшой ровный нос, пухлые губы. Она приблизилась к нему легкими шагами, осматривая с ног до головы своими ничего не выражавшими глазами. Подошла совсем близко и улыбнулась одними губами, показав ровные мелкие зубы, белые и поблескивавшие, как сахар.

— Ну и высокий же вы! — сказала она.

— Да ну? — пробормотал Алекс, соображая, не ей ли принадлежит спальня во флигеле.

Ее глаза прищурились. Можно было заметить, даже при этом кратком разговоре, с каким скрипом крутятся шарики у нее в голове. Красивая и глупая, мечта многих.

— И красивый, — добавила она. — Вы знаете, что вы красивый!

Алекс пожал плечами.

Она прикусила губу, откинула голову и посмотрела на него из-под прищуренных век. Потом опустила ресницы так, что они почти коснулись щек, и медленно подняла их, как заводная кукла. Это должно было положить его на обе лопатки и положило бы, если бы он не был так взволнован.

— Вы грабитель? — спросила она, видя, что он не падает к ее ногам.

— Честно говоря — нет, — ответил Алекс. — Я тут пока живу.

— Кто вы? — она откинула голову назад, ее волосы заблестели в тусклом свете, пробивающемся сквозь жалюзи. — Вы подшучиваете надо мной?

— И не думаю.

— Что, что?

— Вы же слышали, что я сказал.

— Вы ничего не сказали. Вы смеетесь надо мной. — Она поднесла ко рту указательный палец и прикусила его. Это был узкий и тонкий палец, нежный, изящной формы. Она держала его во рту, тихонько причмокивая, поворачивая, как ребенок соску и хихикая без видимой причины. Потом шагнула к Алексу томным движением, плечи ее бессильно опустились, и она упала прямо в его объятия. Он должен был подхватить ее, не желая, чтобы она упала на пол. Он схватил ее за плечи. А она тотчас согнула ноги в коленях, и ему пришлось прижать ее к себе, чтобы поставить прямо. Когда ее голова оказалась на его груди, она посмотрела на него и снова захихикала.