Сосукэ Нацукава - Кот, который любил книги

— Ну… ты глупец, — все еще не отсмеявшись до конца, холодно сказал он. — Нет, ты не один такой дурак. Эти глупости, что ты вот сейчас тут нагородил, повторяют многие. Это очень распространенное заблуждение.

— Почему заблуждение?

— Потому что. Потому что это верх глупости — думать, что невозможно заставить людей покупать книги. — И президент снова визгливо рассмеялся. — Только глупцы могут утверждать, что в наше время книги плохо продаются. Книги великолепно продаются! И наше издательство просто процветает!

— Вы насмехаетесь надо мной?

— Вовсе нет. Это факт. Книгу очень легко продать. Нужно только помнить одно правило. — Президент радостно посмотрел на мрачно молчавших Ринтаро и Саё и закончил шепотом, словно раскрывая страшную тайну: — Нужно продавать то, что покупается. Вот это правило.

Странная логика, подумал Ринтаро. Тут явно какой-то скрытый смысл.

— Именно так, — улыбнулся президент. — Мы продаем книги вовсе не для того, чтобы дать читателю знания. Мы выпускаем книги, которые людям нравится читать. Меня не интересуют книги, в которых есть идеи, философия — словом, то, что, как считалось раньше, нужно передавать из поколения в поколение. В том числе эзотерические откровения или жестокая правда жизни. Ныне общество не нуждается в подобных книгах, они не будут раскуплены. Издателю не нужно знать, что́ необходимо сказать миру. Ему нужно знать, что́ этот мир хочет услышать. Вот что нужно понимать.

— Послушайте… Вы говорите ужасные вещи.

— Ну раз ты это понимаешь, то ты умный мальчик. Выдающийся! — Президент со смешком взял со стола пачку сигарет и закурил. — Но это правда жизни. Именно так мы получаем хорошую прибыль.

Над столом вилась лиловая струйка сигаретного дыма. Сквозь дым было видно, как за окном беззвучно падают книги.

— Если твое детство прошло в книжном магазине, то ты должен понимать это, Нацуки. Люди очень заняты, у них слишком мало времени, чтобы тратить его на толстенные литературные шедевры, да и денег тоже жаль. Однако для социального статуса книги все еще имеют значение. Полагаю, каждый человек захочет создать видимость образованности, изображая, будто читает сложные книги. Мы учитываем потребности таких читателей — и делаем для них соответствующие книги. Иными словами, простой пересказ или краткое изложение разлетаются как горячие пирожки! — Президент довольно рассмеялся. — Другим хочется пощекотать себе нервы, и для таких подойдет описание насилия или эротика. Есть еще категория — люди, страдающие полным отсутствием воображения. Для них мы издаем «правдивые жизненные истории» — о том, что якобы действительно произошло. Это расходится лучше всего, даже допечатки делаем. Огромная прибыль, продажи растут.

Ринтаро почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота.

— Для тех, кому совсем не до чтения, сойдут каталоги с краткими аннотациями. Если не знать правил создания успешной книги и правил успешного продвижения книги, то не сразу поймешь, будет читатель покупать эту книгу или нет. А самое главное — это отсутствие рисков.

— Прекратите!

— Не прекращу. — В голосе президента зазвучали стальные нотки.

Ринтаро показалось, что в комнате резко упала температура. Но хотя ему было жутко холодно, лоб покрылся испариной.

Президент повернулся в кресле и искоса взглянул на Ринтаро.

— Есть огромная разница между книгами, которые интересны лично тебе, и теми, что хотят получить люди. — Взгляд президента смягчился, в нем даже было некое сострадание. — Вспомни, много ли покупателей было в «Книжной лавке Нацуки»? Сколько людей сейчас читают Пруста или Ромена Роллана? Кто станет покупать такие книги за немалые деньги? Ты, наверное, понимаешь, что нужно многим людям… Чтобы книга была легкой для понимания, захватывающей и дешевой — вот чего они хотят… И книге приходится меняться, тут ничего не поделаешь…

— В самом деле… — с отчаянием пробормотал Ринтаро, с трудом подбирая слова. — Книги все больше худеют…

— Книги худеют? Какое поэтичное выражение. Однако это все равно не значит, что они будут покупаться.

— Продажи — это не главное! По крайней мере, мой дедушка верил в это до самого конца.

— Значит, надо поставить на полки все, что не продается, и похоронить себя вместе с мировыми шедеврами? Как в «Книжной лавке Нацуки»?

Ринтаро с ненавистью смотрел на президента. Но не нашелся что ответить.

— Никому не интересны истина и этика. Все устали от жизни и жаждут просто развлечения или душевного покоя. Чтобы выжить в таких условиях, книга должна меняться. Ничего другого ей не остается. Продажи — это все. Даже самый гениальный шедевр канет в Лету, если он не будет продаваться.

Ринтаро почувствовал легкое головокружение и приложил ладонь ко лбу. Потом по привычке поправил очки, однако так и не смог собраться с мыслями. То, что он услышал, было слишком неожиданно.

Если бы речь шла об очаровании и ценности книг… О, тут Ринтаро мог говорить часами! Но то, о чем говорил президент, было за гранью понимания. Ринтаро просто никогда не задумывался об этом. И вообще, мир, с которым он столкнулся сейчас, был для него совершенно чуждым и незнакомым.

— Эй, Нацуки, что с тобой?

Голос Саё вернул его из забытья. Она подошла к Ринтаро и с силой стиснула его ладонь.

— Все хорошо.

— Что-то мне так не кажется…

— Я сказал, все нормально.

Саё не двинулась с места, со злостью глядя на президента.

— Он говорит очень странные вещи.

— Я тоже так думаю. Но в его доводах есть своя логика.

— Плевать на логику, — отчеканила Саё. — Я мало что смыслю в логике, но то, что он говорит, ненормально.

Ринтаро покосился на профиль Саё. И тотчас же услышал голос кота: «В этом Лабиринте очень силен дух истины. Но не все истинно, что кажется истиной. Где-то в ней кроется ложь».

От слов президента Ринтаро так растерялся, что все подходящие слова вылетели у него из головы. Доводы были шокирующе безжалостными, но что-то в них не сходилось. Ринтаро снова поправил очки.

— Зачем ломать над этим голову, Нацуки-кун? [13] Кун — в японском языке вежливый суффикс для обозначения приятелей, коллег; обычно используется по отношению к лицам мужского пола. — непринужденно проронил президент, выпустив изо рта густую струю сигаретного дыма. — Ты еще совсем юн. Есть вещи, которые ты не хочешь принимать. Но я знаю, как устроен мир. Ценность книги измеряется не восторгом читателей. А количеством проданных экземпляров. То есть тиражом. В наше время все решают деньги — и ценность книги тоже. Даже идеальный бегун сойдет с дистанции, если забудет об этом правиле. Печально, конечно… — Голос президента словно вбивал в голову Ринтаро чужие мысли. Он явно пытался подавить его волю к сопротивлению, но Саё цепко держала друга за руку, как бы стараясь помочь ему собрать ускользающие мысли.