Наталья Землянская - Хроники Шеридана [litres самиздат]

***

– Чего бы тебе хотелось, девочка моя? – спрашивала Мама, склонившись над постелью так чудесно избежавшего смерти ребенка.

– Скрипку… – чуть подумав, отвечала Рио.

– Скрипку? – удивилась Элен, и просияла: наконец-то её бестолковое дитятко решило приобщиться к искусству!

Она и раньше пыталась как-то повлиять на свою младшую, у которой, по её мнению, были все задатки, чтобы стать неплохой танцовщицей. Но Мэрион, разок примерив пуанты, решительно отказалась:

– Лучше сразу впихните меня в «испанские сапоги»!.. – заявила она огорчённым родителям.

Неудача постигла и занятия живописью: лелея надежду, что их дочь пойдет по стопам своей знаменитой тётки, родители отдали её в художественную школу. Рио и впрямь неплохо рисовала, особенно ей удавались шаржи и карикатуры. Но многочасовое корпение над листом бумаги, когда нужно было зачем-то изображать какой-нибудь шар или конус, да потом ещё и правильно его заштриховать, приводило девочку в уныние – и Мэрион поставила жирный крест на честолюбивых надеждах предков.

Литературные потуги маленькой баронессы вообще закончились громким скандалом: мисс Сколопендра сочла вирши, распространяемые Мэрион в школе, оскорбительными для большей части педагогического состава. Отец потом долго извинялся – и с литературой тоже пришлось завязать.

Пробовала Мэрион себя и в спорте: с её неуёмной энергией она умудрялась быть членом школьных сборных по футболу, баскетболу, плаванию и лёгкой атлетике одновременно. Но Мама довольно кисло воспринимала её спортивные успехи – это было совсем не то, чего бы ей хотелось для дочери:

– Художественная гимнастика ещё куда ни шло. Но футбол!

Очень неплохо показала себя дочка совсем с неожиданной стороны, когда ей в руки попалось «Пособие юного химика» одного маститого автора. Вскоре, по настоятельному ходатайству педсовета округа в министерство образования графства, книга эта была срочно изъята из школьных библиотек, и попала в разряд ограниченных к выдаче изданий. Ничего такого уж крамольного в книге и не было, до многого Рио дошла своим умом… Но сгоревший кабинет химии в школе, где училось юное дарование, наглядно доказал учёным мужам, что далеко не все учебники полезны.

К счастью для Города, химия довольно быстро надоела неугомонной девчонке. Мэрион не умела долго сосредотачиваться на чем-то одном.

И вот теперь – скрипка.

Поразмыслив, Элен решила, что занятие музыкой – дело вполне безопасное.

– Искусство!.. Как же! – бурчал дядя Винки, узнав, что Элен приобрела для дочери скрипку. – Ей просто нужен новый способ уничтожения человечества!

Зануда была того же мнения:

– Вы бы ей ещё барабан купили!..

Остальные высказывались более осторожно, кое-кто даже умилился. Но когда окрестности Замка огласили первые визгливые аккорды, сопровождаемые задушевными собачьими завываниями, даже самые терпеливые обитатели Лостхеда поняли: это – конец!

– Дорогой, – жаловалась как-то спустя неделю за ужином одна из гостей, графиня Сазерленд своему мужу, – я бы не хотела съезжать отсюда в самый разгар сезона! Но эти ужасные звуки!..

– А придётся!.. – ехидничал дядя Винки, попыхивая трубкой. – Или ждите, пока ей наскучит музицировать.

Скупость графини взяла верх над благоразумием – и супруги остались в Замке, поскольку в гостинице пришлось бы платить за номер, к тому же перед самым Карнавалом все лучшие отели были набиты под завязку. Но кое-кто все же съехал, в том числе и Рыжая Рита. Вместе с ней исчез холодильник.

– Как она умудрилась утащить этакую громадину – ума не приложу! – удивлялась Бабушка.

– Она просто душевно к нему привязалась!.. – смеялся Красавчик.

С тех пор, как Дедушка вернулся с Дунией, Рита взяла за правило несколько раз на дню спускаться в Кухню и заглядывать в морозные внутренности белоснежного красавца: сначала она медленно прохаживалась перед ним взад и вперёд, а потом, решив, что усыпила бдительность агрегата, стремглав кидалась к нему и распахивала дверцу… Но – увы! – её постигала очередная неудача. Постепенно это действо превратилось у неё в навязчивую манию.

– Почему бы не рассказать этой женщине, где вы побывали и как попали туда? – сердилась Бабушка, на что её престарелый племянник лишь виновато отвечал:

– Но, душечка, я ведь абсолютно ничего не помню!

– Амнезиус маразматикус! – выдал диагноз Красавчик.

Дуния не поняла насмешки, но на всякий случай показала остряку мощный кулак. Остроумец поскучнел лицом и отвернулся к распахнутому окну, откуда доносились душераздирающие скрипичные арпеджио.

Этажом выше на подоконнике сидела Мэрион… Прижимая подбородком скрипку, она задумчиво водила смычком по струнам. Рядом на полу, умильно склонив голову набок, сопел Хендря. Дядя Винки был отчасти прав, утверждая, что инструмент понадобился Мэрион вовсе не для занятий музыкой. Он нужен был ей, чтобы думать.

Детям часто приходят самые невероятные идеи. Вот и Мэрион вбила себе в голову, что, подобно гениальному сыщику, под плач скрипки найдет решение накопившихся загадок.

А призадуматься было над чем…

Во-первых, загадочный журналист.

– И зачем ему понадобилось наше привидение?– удивлялась Мэрион.

– Может, оно что-нибудь знает? – предположил Толстяк.

– Пойди спроси!

Второй проблемой стал… отец Себастьен.

Очнувшись тогда, на смертном одре, Мэрион успела увидеть, как он выходит из комнаты вместе с двумя крылатыми юношами. О чём-то беседуя, они дошли по коридору до лестницы, и там его спутники вылетели в окно, а священник долго стоял, задумавшись. Позже она спросила его про ангелов, но он ответил, что ей померещилось.

Конечно, по роду своей деятельности священник имеет полное право запросто общаться с небожителями, но почему он ей соврал?

А тут ещё Хендря.… Надо же вернуть ему прежний облик! Или не надо?..

И Рита… Мэрион подозревала, что та исчезла не по собственной воле.

О Каггле она старалась не думать, надеясь, что всё будет так, как сказал дядя Винки. Хотя откуда ему знать?.. Минутами угрызения совести становились совершенно нестерпимыми – и она ругала себя почем зря и считала предательницей.

Было и еще одно, приводившее Мэрион в крайнее замешательство.

– Мамочка, – голосом благовоспитанной девочки спросила она как-то у матери вскоре после своего чудесного спасения. – Баронесса – это почти что принцесса?

– Предположим… – насторожилась Элен, ожидая очередного подвоха в виде какой-нибудь невозможной просьбы.

Дочка озабоченно нахмурилась:

– В сказках, когда принцессу кто-нибудь спасает, она обычно выходит за него замуж… Так что же, – подпрыгнула она от возмущения, – мне теперь за Хендрю выходить???