Светлана Багдерина - Путешествие в Шахристан

Многочисленные заведения, в которых можно оставить деньги, предназначались не столько для чиновников, составляющих половину населения столицы, сколько для прибывших по торговым и служебным делам гостей, составляющих вторую половину оной. Признаться, с самых берегов Рахата мы не видели такого разнообразия лиц и костюмов!

Обитатели столицы выглядели зажиточнее шахраев, виденных мною в провинции, хотя и последние в основной своей массе, как мне показалось, отнюдь не бедствовали. Дома столичных обитателей несколько обширнее и украшены роскошнее, но главным отличием столичного шахрая от провинциального является одежда: если в обычных шахрайских городах предпочитали восточные фасоны, то в столице чаще можно было увидеть костюмы забугорского покроя, которые шахрабадцы носили то ли по долгу службы, то ли в качестве дани моде.

Типажи, виденные мной на улицах Шахрабада: обыватели, прогуливающиеся со своими супругами, и купец, делающий некий заказ сабрумайскому учёному

Одеждами столичная самобытность не ограничивалась. Видимо, дабы произвести впечатление на зарубежных гостей и приезжающих из провинции, местные улицы, проложенные с геометрической точностью, блистали особенной, неестественной даже для Шахристана чистотой: казалось, упавший на них мусор или даже неосторожно осевшая пыль тут же отскакивает от мостовой и с неимоверной скоростью уносится куда-то вдаль...

- Магией улицы чистите? - спросил изумлённый не меньше моего граф, который по случаю визита к шаху также облачился в лучшую свою бекешу, от чего стал похожим на собственный парадный портрет.

- Магией? - удивился Нибельмес-ага. - Если честно, мы относимся к этой отрасли знания скептически, хотя в Ширин-Алтынской школе магии и трудятся волхователи из Шантони и Узамбара. Но улицы приводят в порядок обычные дворники.

- Так уж и обычные? - не поверил боярин.

- Совершенно обычные... просто у них самые хорошие на Белом Свете инструменты и жалование, - лукаво добавил Нибельмес-ага и тут же спросил с явной гордостью: - Здорово получается, правда?

- Да куда уж лучше!

- И не жалко на дворников-то разоряться? - боярин казался чем-то уязвлённым. - У нас, в Лукоморье, говорят: чисто не там, где метут, а там, где не сорят.

- Не в обиду будь сказано благородному послу, - как-то совсем в духе сабрумайских рестораторов начал Нибельмес-ага, - но состоящие на службе у эмирата учёные из братской Сабрумайской земли полагают, что ваша формула противоречит некоему принципу неизвестной мне науки термодинамики. Не знаю, что это такое, но у меня нет основания не доверять учёным. Я лично считаю, что слова 'чисто там, где не сорят' придумали те, кому жалко платить деньги дворникам.

- Это ты сейчас на лукоморцев намекаешь?! - боярин явно готов был взорваться от возмущения.

- Что вы, мне такое и в голову не приходило!!! Уверяю, я намекал на асхатов. Это они предпочитают жить в хаосе и мусоре. Видели бы вы горы отходов, окружающие их города!

- Видели, - подтвердил я, вспоминая рассказы князя Грановитого об асхатской кампании и о том, как лукоморская смекалка пригодилась в преодолении асхатских мусорных баррикад. - Мы думали, они специально к нашему приходу накидали.

- Нет, у них всегда так. Хотя асхаты уверяют не без гордости, что 'грязь - стены отечества'. И ещё говорят, что чем беднее и грязнее живут люди, тем больше в их жизни морали.

- А как грязь связна с моралью?

- Судя по всему, у нас с вами схожий образ мыслей: мы, шахраи, тоже этого совершенно не понимаем. А вот асхаты, представьте себе, искренне гордятся своим рабским образом жизни и неустроенностью своей страны! Асхатское бездорожье, говорят они, лучше всяких стен защищает их страну от завоевателей. А то, что оно разоряет самих асхатов хуже всяких завоевателей - на это им наплевать...

- Ну с дорогами и в Лукоморском государстве, прямо скажем, не очень... - признался Никодим и едва заметно покраснел.

- И вы этим гордитесь? - ужаснулся шахрай.

- Чем тут гордится-то? - не понял Никодим.

- Стыдимся мы этого... - честно уточнил граф.

- Тогда не всё так плохо. То, что вы видите проблему и признаёте её, даёт надежду на решение этой проблемы! Безнадёжна ситуация, когда проблемы не понимают или считают, что так и надо. Так что построите вы дороги, я уверен! Думаете, когда наши предки пришли в эти земли, здесь уже были мощёные камнем трассы с путевыми указателями? Да здесь была дикая степь! Поколения за поколением трудились, прежде чем обустроить эту страну. И знаете, чем больше мы работаем, тем заметнее, что предстоит ещё много чего сделать. Не меньше, если не больше, чем сделали наши предки. А если почивать на лаврах, то скоро ничего кроме лаврушки не останется - и винить не кого...

- Да кого уж тут винить, если сам ничего не делаешь!

- Ну, асхаты вот склонны приписывать свои неудачи не неправильной организации труда, а проискам врагов...

- Да как будто нужны они кому! - фыркнул боярин.

- Вот именно за такие слова у них последнее время, насколько я слышал, модно обвинять во всех бедах Лукоморский обком, - улыбнулся Нибельмес-ага.

- Наш обком?! - в один голос воскликнули мы трое, так что даже подивились своему единодушию, а Нибельмес перестал улыбаться.

- Лукоморский обком, к нашей радости, уже давно распущен, - начал граф, словно дивясь нелепости подозрений. - Да и созывали его совсем против другого врага, пострашнее асхатов...

- Когда мы создавали обком, то ни я, ни царица Елена, ни князь - тогда ещё никакой не князь - про асхатов и слыхом не слыхивали! - мне было до слез обидно за такой поклёп на наше героическое, не побоюсь этого слова, предприятие недавних грозных дней.

- Да и обком - он же того... оборонное командование! А не нападальное... нападательное... нападывательное... тьфу на них... Я же правильно понимаю? - почесал украшенной перстнями дланью в затылке боярин, и даже Пётр Семёнович указал на него как на последний аргумент неопровержимой логики.

- Уважаемые лукоморцы, до этой минуты, признаюсь, я вообще не слышал ни про какой Лукоморский обком. Про очередное асхатское суеверие я хотел рассказать в качестве шутки...

- Хороши шутки - на честных лукоморцев напраслину возводить!

- Но, Ваше сиятельство, согласитесь, возвести напраслину на кого-нибудь большого, сильного и чужеземного куда проще, чем расписаться в собственном безделье и бездарности.

- Вообще-то честно и по совести было бы признать свое неумение...

- А если бесчестно и бессовестно?

За таковым разговором мы дошли до очередного перекрёстка, оформленного, как и большинство столичных перекрёстков, в виде небольшой круглой площади, в центре которой на аккуратной клумбочке возвышался памятник очередному героическому шахраю [17] На этот раз с ретортой и змеевиком в руках, 'первому самогонщику', как прозвал его втихомолку граф. и устроенной у его ног караулкой. Хотя за время пребывания в Шахристане я уже начал привыкать к обилию стражи на улицах города, но всё же в столице вооружённых патрулей было особенно много.