Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ c издательской обложкой]

Был и неизвестный. Человек в зеленом плаще, с туловищем, деформированным ударом кузнечного молота. Из незнакомца торчало четыре стрелы.

Редик покосился на вновь прибывших зеркальным глазом, но ничего не сказал. Слишком занятый телом Лесоса.

Наконец, бросил его, сел на древесный ствол и погрузил руку в могучую грудь, словно и не было никакой преграды. Рука скрылась до половины предплечья. Демон сосредоточенно повозил ею туда-сюда, точно делая сложный выбор, вытащил печень и, глянув на них еще раз, любезно произнес незнакомым голосом:

— Я просто шел мимо. Даже сделать ничего не успел, а этот идиот убил тело. Одним ударом! — он мотнул головой в сторону человека в зеленом плаще, и в шее Редика что-то сухо щелкнуло, а голова повисла под неестественным углом. Шаутту пришлось вернуть ее назад, потянув себя за волосы. — Потрясающе и очень необычно. Выбил дух. Бамс!

Последнее он визгливо выкрикнул, тихонько рассмеялся, заметив, что Дэйт вздрогнул.

— Ну, пришлось извиниться и найти новое вместилище. Теперь я несколько голоден. Вы просто так глазеете или хотите присоединиться к обеду?

Он дружелюбно протянул печень гостям, выждал несколько секунд, не дождался реакции и впился в нее зубами. Ел лунный человек, как дикий зверь. Жадно, быстро, заглатывая куски сырой плоти и почти столько же роняя себе на грудь и на землю. Он неотрывно наблюдал за людьми, иногда покачивая головой из стороны в сторону, и глаз качался туда-сюда.

Словно маленький зеркальный маятник, ловя на себе блики последних солнечных лучей.

Бам. Бам. Бам. Бам.

— Вы не боитесь, — наконец изрек демон и ткнул пальцем в Дэйта. — Ну разве что вот у этого сердечко чуть быстрее бьется. А ты так не человек, а камень, южанин. Уважаю.

— Засунь свое уважение на ту сторону, — произнес Мильвио.

— Грубо, — опечалился демон, отложив печень и снова засунув руку в разорванную грудь убийцы своего бывшего тела. На этот раз на свет появилось сердце. Он обнюхал его, остался удовлетворен результатом и сказал прежде, чем снова начал есть. — Грубо. Но я вас прощаю. Все мы сегодня перенервничали. Вы убили тех, кто должен был меня накормить, я вот ваших друзей. Мы в расчете.

Кусок сердца исчез во рту и демон, жуя, схватился за висящий на щеке глаз, с раздражением выдернул его и выкинул назад, через плечо, как досаждающий предмет.

Мильвио сделал шаг к нему, и демон хохотнул:

— Ты странный, южанин. Возможно, встреча со мной так поразила тебя, что ты сам решил прыгнуть в мой рот. Но я уже сказал. Мы в расчете. Я потешил себя убийствами и насыщаюсь плотью. Прихлопнуть вас можно, но это не доставит мне никакого удовольствия. А в вашем мире не следует утруждаться даже на такую мелочь, если она не приносит удовольствия. Так что, — он пару раз презрительно пошевелил ладонью, точно прогоняя мух. — Проваливайте, пока я добрый. И помолитесь своим Шестерым за то, что ушли целыми от доброго меня.

Дэйт скосил глаза на Мильвио.

— Он врет, — спокойно ответил треттинец. — Шаутты обожают разрушать надежды. Отпустит нас, а затем начнет охоту. Уверен, мы не доедем даже до фермы.

Демон сокрушенно покачал головой, и надгрызенное сердце упало с его ладони обратно в грудную полость мертвого кузнеца с неприятным чавкающим звуком.

— Умный. Не люблю умных. Сделаешь еще шаг, и я оторву твоему другу голову! — внезапно страшно рыкнул он, когда южанин преодолел еще ярд. — Что в тебе не так, треттинец?

Голова вновь «сползла» с шеи с неприятным щелчком, и в этот самый миг Мильвио, совершенно неожиданно для Дэйта и шаутта, метнул свой меч.

Он кинул его резким, пружинистым, взрывным движением, как копье — и узкий полуторник серебряной молнией сверкнул через поляну и вошел поднимающемуся демону в живот, пробив насквозь. Сила броска оказалась такова, что пригвоздила тело Редика к дереву.

Брызнула ртутная кровь, зашипела, испаряясь, и лунный человек, не издав ни звука, застыл изломанной насмешкой на человека. Из его рта закурился зловонный дымок.

— Сильный, — голос треттинца остался ровным, словно он говорил о чем-то незначительном, и вокруг не происходило ничего необычного. — После разрушения одного тела смог перетечь в другое, благодаря ране. Очень сильный. Обычно они сразу уходят на ту сторону и могут захватывать только мертвых. Интересно.

— Он не заберется в следующего? — Дэйт подумывал отрубить Редику голову.

— Не после поцелуя Фэнико. Спасибо.

— Я ничего не делал.

— Вот за это и спасибо. Не совершать глупости — иногда бесценное качество.

— Мы будем их хоронить?

— У нас нет лопаты. И времени. Здесь все еще опасно. И гроза приближается. Я попрошу Шестерых милости для тех, кто был с нами эти последние дни. Идем.

Они вернулись к успокоившимся лошадям и выехали на дорогу в тот момент, когда в траву упали первые капли.

Друмстаг, шахтерский город, расположенный в серповидной долине между двух выросших на лесистой равнине, порядком изрытых за тысячелетия холмов. Здесь добывали руду, которую после, баржами, сплавляли по извилистому длинному руслу Мелки, впадавшей на западе в полноводную Ситу.

Два года назад внезапный оползень обрушил склон одного из холмов и камни в земле, захватив с собой целый квартал, утащили все это в реку, основательно запрудив ее и повысив уровень воды, которая теперь затопила окрестные поля, превратив их не то в озеро, не то в болото.

С утра Друмстаг, отошедший от свирепой грозы, продолжавшейся всю ночь, мокрый, точно пастуший пес, выглядел жалко и бедно. Часть улиц утопала в воде, часть оказалась запружена людьми, прибывающими сюда с севера, по куда более оживленному тракту, чем те лесные дороги, по которым путешествовали Мильвио и Дэйт.

На открытых каменистых площадках, среди гор выработок, располагались палаточные лагеря тех, кто пришел, и тех, кто уходил. Еще столько же — тянулось вдоль берегов. Многие в них ждали кораблей, чтобы уплыть как можно дальше и как можно быстрее. Куда-нибудь поближе к Лентру.

У Мильвио была точно такая же идея, но сейчас, глядя на пустую реку, Дэйт очень сомневался, что им удастся хоть как-то двинуться в ближайшие дни, особенно учитывая количество ожидающих. К тому же, этих дней у них нет.

Одна из армий его соотечественника, движущаяся вдоль восточного побережья, стремящаяся к осаде Гавека и связыванию там северных сил треттинцев, пока остальные войска разбираются с Ириастой, скоро пройдет здесь или же очень близко от Друмстага, а следовательно, ожидание у моря погоды, как говорят соланцы, может выйти (Да нет! Выйдет!) боком.

Они так и не нагнали Мату. Возможно, потеряли его в грозе, возможно он ошибся и свернул не туда. Дэйт надеялся, что парень жив, хотя в нынешние времена никогда и ни на что нельзя надеяться.