Хелен Тодд - Люфт. Талая вода [litres]

– Ну вот и все, беги собираться. – Роб забрал у нее тяжелую кастрюлю с супом. – Я накрою на стол, а ты побудешь в руках Молли. Она не простит, если ты откажешься от ее магии перевоплощений.

– Да, она сказала, что платье – подарок. Сгораю от нетерпения его увидеть, – Ани улыбнулась.

– Или посмотреть на то, как она краснеет при Якове?

Роберт тепло ее обнял, показывая этим простым жестом нежность и заботу.

– После его появления Молли заметно расцвела.

Про себя Ани подумала о том, что ее подруга и прежде была улыбчивой и счастливой, но сейчас она стала спокойнее.

– Вот и хорошо, – Роб убрал прядь волос с лица Ани и коснулся ее губ своими, после чего прошептал: – Она, как и ты, не должна быть одна. Беги, а то точно опоздаешь.

Он неохотно выпустил ее из своих объятий, после чего продолжил складывать посуду, которую стоило отнести наверх.

В гостиной потрескивал камин, обогревая прохладное помещение. Ани аккуратно раскладывала подол платья, чтобы то не помялось, а Роберт, в шутку, укладывал его в другую сторону, смеша и в то же время зля девушку.

За столом сгустилось напряжение. Воздух потяжелел, словно вот-вот начнется гроза. Каждый звук вынуждал вздрагивать, в ожидании того, что за ним последует. Молли нервно кусала губы, не обращая внимания на то, что легкая розовая помада почти стерлась. С каждой секундой она становилась все более хмурой и расстроенной. Если Яков не придет через полчаса – опоздает, и Коул может подумать, что он безответственный. А так хотелось, чтобы парень пришелся ему по душе.

– Как прошло утро? – Коул прервал молчание, прекрасно понимая волнение дочери.

– Неплохо, только Ани все чаще у зеркала, я ей говорила, говорила… а она никак не отрывалась.

Молли сказала это так спокойно, что любой, даже не знакомый с ней человек, ощутил подтекст «Я же говорила, что вот так все закончится».

– Ничего, все с чего-то начинают. – Он тепло посмотрел на Молли, про себя отмечая, насколько спокойнее она стала реагировать на все события и разговоры. – Ани, не бери в голову переживания Мол, она слишком боится потерять тебя, поэтому чрезмерно опекает. К сожалению, участие в жизни других… не то, что должно заменить твою собственную, но ты придешь к этому со временем.

– Она может сойти с ума! Забыть о еде, сне…

– Не забудет. – Коул посмотрел на Роберта, после на дочь. – Аннетт в надежных руках, а хранители знают свое дело.

– Спасибо.

Роберт кивнул, чуть крепче обнял Ани и прошептал ей что-то приятное, после чего она улыбнулась.

– Ладно, я паникую, паникую. – Молли подняла руки вверх, признавая, что принимает их позицию. – Но если что…

– Ты предупреждала, – Коул кивнул.

Мол хотела ответить, но тут раздался звонок в дверь. Она встала с кресла и, не подумав, что все это выглядит странно и выдает ее эмоции, поспешила открыть.

Ее сердце билось так сильно, что пришлось выждать небольшую паузу, прежде чем повернуть ключ в замке. Она приложила прохладные ладони к алым щекам, пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, после чего открыла дверь.

Яков вошел в помещение вместе с сильным и пронзительным ледяным ветром. Тот влетел в пекарню вместе со снегом, который витал повсюду, словно крошечные привидения.

– Подожди, я закрою, а то тебя продует.

Он коротко поцеловал ее в губы и поспешил сохранить тепло, плотно закрыв дверь. Снял пальто, шапку, после чего повесил их на крючок у входа.

Молли на мгновение застыла, испытывая смешанные чувства. Хотелось думать о привычном волнении, предвкушении объятий и внимании, вот только внутри растекалось новое ощущение ожидания чего-то большего и полного отсутствия предположений, что будет. Яков оставался для нее загадкой – он вел отношения, а не она. Все было двояко: с одной стороны, Молли ценила заботу, с другой – хотела, чтобы Яков не затягивал, а сразу очертил их отношения каким-то привычным шаблоном. Она не понимала, что его спокойствие и сдержанность никак не связаны с силой его симпатии. И это давало в их связи легкую трещину, люфт, мешающий полному соединению деталей.

– Я принес торт и трюфельные пирожные. Ты ведь говорила, что любишь бисквиты и какао.

Яков улыбнулся, пропуская приветствие. Казалось, они виделись совсем недавно, хотя это было вчера.

– Да, и, послушай, там… мой отец…

Мол нервно заламывала пальцы, не зная, чем ему помочь в знакомстве с Коулом.

– Тише, – он поставил пакеты и крепко ее обнял. – Не переживай, ладно? Это наше знакомство, моя ответственность. Не порть себе праздник.

– Все – твоя ответственность, – она вздохнула, но сдалась. – Хорошо, я согласна. Только еще одно… там есть твой знакомый.

– Роберт, я знаю, я виделся с ним возле пекарни, мы пару раз говорили. Когда-то он здорово меня выручил, выбив дополнительную операцию.

Яков тепло улыбнулся, взял пакеты, еще раз поцеловал Молли, только на этот раз в висок.

– Тебе невероятно идет это темное платье.

После этих слов Молли еще больше залилась румянцем, поправила вьющуюся прядь волос и поспешила вниз. Переживания сменились предвкушением.

Вот только и здесь все пошло не так, как она фантазировала. Коул и Яков коротко и достаточно сухо поздоровались, после чего Роберт предложил безалкогольный глинтвейн.

– Вы любите… – Ани не знала, что отрезать гостю: торт или пирог с лимоном.

– Можно на «ты», – Яков тепло улыбнулся. – Люблю лимонник, кажется, в пекарне его готовят не часто и кусочек отхватить редкость?

– Все верно, как тогда в госпитале: почти что по праздникам. – Роберт поставил тарелки.

В это время Молли аккуратно нарезала тоненькими кусочками запеченное в духовке мясо со специями.

– Да, к счастью, сейчас праздники спокойнее. – Яков кивнул, после чего обратился к Коулу: – Я слышал, вы отличный стрелок и когда-то преподавали в колледже.

– Были и такие времена, но пекарня мне ближе. Здесь можно сохранить человеческое тепло.

Их разговор лился настолько просто и легко, что взбудораженная своими опасениями и фантазиями Молли успокоилась. Привычные темы, хлеб, блюда. Комплименты ужину и разговоры о машинах.

Коул легко вел беседу с Яковом, словно они были давно знакомы. Коул замечал, как волновалась его дочь, что определенно говорило о ее чувствах, но больше всего ценил спокойствие парня. Яков ничего не обещал, не рассказывал о будущих планах, надеждах и мечтаниях о совместной жизни. Для обоих этот вечер был знакомством, которое понемногу открывало их друг для друга, помогая многое понять.

– Молли говорила, что у нее будут выходные на следующей неделе. Я бы мог ее пригласить в театр, кино, может, в кафе, если она будет не против?

Яков спрашивал это с такой же легкостью, как говорил о машинном масле пару минут назад. Будто это давалось ему без волнений. Вот только Молли, в силу своих переживаний, пропустила то, что не ускользнуло от ее отца: Яков спрашивал разрешения с теплом. Явно хотел быть рядом, ему важно было одобрение отца.