Эленора Валкур - Следы на облаках. Том 2 [litres]

– Расслабься и получай удовольствие.

– Но я хочу знать…

– Я сказал, заткнись! – рявкнул он. – А то вырублю, так даже проще будет. Достала ты меня! Со вчерашнего утра за тобой гоняюсь! То зеркало блокировано, то сосед этот твой… Совсем старик с катушек съехал, с ножом на меня попёр. Пришлось обратно через зеркало уходить, чтобы меня никто не запомнил. Но он-то уже отбегался… Хе-хе… А теперь и ты к нему отправишься.

Что?! Этот ублюдок убил Петра Семёновича?! Просто потому, что тот помешал ему пройти через квартиру? Внутри вскипела холодная ярость, улетучив остатки страха. Сначала мама, потом – Эмма, потом – вообще не имеющий к этой истории никакого отношения сосед! Размазать бы эту мерзкую ухмылку, чтоб умылся кровью. Но я взяла себя в руки и прикусила язык. Всё равно не справлюсь. Лучше оставаться в сознании и ждать подходящего момента. Ещё успею выставить счёт.

«Неандерталец» сосредоточился и принялся загадочно водить руками, потом из глубины его существа исторглись гортанные, режущие слух звуки. Он гаркал их, как заклинание, и с каждым словом становилось все мрачнее и мрачнее. Голова кружилась, мутило и, простите, на горшок тянуло. Но настоящий Страх схватил меня за горло позже, когда я осознала, что Жизнь, словно истощающийся ручеек, реально покидает тело. Это было самое жуткое ощущение на моей памяти, с которым я изо всех сил пыталась бороться, но тщетно. Холод постепенно завоёвывал каждую клеточку, лишая последней надежды. Руки и ноги уже не шевелились. От ужаса впервые в жизни из моего угасающего сознания полилась молитва, даже не скажу, кому конкретно адресованная. Просто отчаянный крик о помощи.

И вдруг в темноте дальнего угла комнаты возникла смутная фигура Глеба. Но я сразу его узнала, хотя он просто стоял там и ждал, когда всё кончится.

Голос уже не слушался, мышцы одеревенели. Это конец. И в качестве последнего «гвоздя» «неандерталец» возложил мне на грудь тяжёлый предмет вроде медальона – красивый витой треугольник из металла с огромным ярко-красным камнем внутри.

– Ну вот и ладненько, – прокомментировал он, – теперь займусь ардонцами. А ты лежи, отдыхай, – издевательски хихикнул мучитель: – Кровавое Око за тобой присмотрит.

Он вышел и запер за собой дверь на ключ, напевая весёлую песенку. А я оказалась в сложном состоянии, которое не могу описать словами. Первая мысль была, конечно, о смерти. Но в глубине души я знала, что не умерла «насовсем», хотя это что-то очень-очень близкое.

Несмотря на тяжесть в груди, полную обездвиженность и даже отсутствие дыхания, я осознавала где я и кто я и что случилось. Это было безумно жутко.

– Вставай, чего лежишь-то? – подошёл ближе Глеб.

Я взглянула на него и не поверила глазам. Он улыбался.

– Ты с ума сошёл? Я не могу встать. Помоги мне.

– Не можешь? – иронично хмыкнул он. – Ты даже не дышишь, но как-то говоришь со мной. Значит, можешь и встать. Попробуй.

Это было дико, но я решила попробовать. Первые усилия, правда, результата не дали. Но через какое-то время, после нескольких попыток, у меня получилось сесть, а потом и встать.

Поначалу я обрадовалась. Думала, просчитался «неандерталец», не вышло у него… А потом увидела бездыханное тело, застывшее на столе. Слёзы душили. Я не должна была умереть. Это невозможно! Я не готова! Не сейчас!

Отчаяние раздавило и практически сломало меня. Я прижалась к стене, как загнанный зверёк, не понимая, что теперь делать и кто я теперь. И снова на помощь пришёл Глеб:

– Не бойся. Всё будет хорошо. Я тебе помогу.

– Как?!

– Ты умерла, как и я, – радостно констатировал он, – и теперь мы, наконец, сможем быть вместе.

– Мне страшно, – жалобно сказала я, всем своим существом желая почувствовать, наконец, какое-то утешение, покой и уверенность. Пусть кто-то возьмёт за руку и скажет, что всё будет хорошо, что всё кончилось и теперь я свободна от боли, страха и отчаяния. Я так устала бороться…

– Не бойся. Теперь всё будет хорошо, – ответил Глеб так, словно услышал мои мысли. – Я уведу тебя отсюда. Ты будешь со мной. Мы больше никогда не будем одиноки.

Он уверенно потянул меня за собой, но у противоположной стены я инстинктивно затормозила.

– У тебя больше нет тела. Не бойся, мы пройдём, – и Глеб сделал смелый шаг.

Он исчез за кирпичной кладкой, но тут же вернулся. Это меня приободрило, и я решительно шагнула. Однако в моем случае преграда оказалась непроходимой. Боли не было (ну, в привычном понимании), просто всё «тело» словно прошил разряд тока.

– Что это?

– Не знаю, – растерялся Глеб, – попробуй ещё раз.

– Нет!

Что-то мне показалось ненормальным, я присмотрелась внимательней к комнате. Стоило немного сфокусироваться, и в прозрачном полумраке отчётливо проявилась сетка мелкого плетения с красноватым отливом. Она покрывала всё: стены, потолок, пол – и окутывала моё покинутое тело полностью.

– Что за…

– Что? – встрепенулся Глеб. – Что ты видишь?

– А ты не видишь, что ли?

– Я вижу только тебя.

– Здесь всё оплетено какой-то мерзкой красной паутиной. Похоже, именно она не выпускает меня. «Неандерталец» это имел в виду, когда сказал, что за мной присмотрит «кровавое око»?

– Похоже. Вот чёрт! – с досадой выдохнул Глеб. – Подожди. Я понял. Надо снять с тела эту штуку.

– Да? И как мы это сделаем?

– Не знаю, но что-то надо придумать. Не торчать же здесь вечность? Подожди. Я сейчас вернусь.

Глеб покинул комнату, и я осталась одна. Ладно. Может, Глеб и правда решит проблему, а я пока попробую понять, что происходит. Итак. «Неандерталец» готовил меня к ритуалу. Значит, сие действие не сам ритуал, а лишь подготовка. В чём же тогда заключается ритуал? И что, чёрт возьми, этому Рогову надо?

Допустим, он собирает Знаки и какой-то ещё Ключ. Это ясно. И раз речь идёт о ритуале, следовательно, Знаки и Ключ тоже понадобятся там. Интересно, что предпримут Нина и Павел? Если Павел всё ещё жив, конечно. Я в это верила. Потому что иначе бы Нина оказалась совсем одна. Придумать бы, как с ними связаться.

В ожидании Глеба я решила исследовать странную паутину. Сантиметр за сантиметром прощупала все стены и потолок, так как обнаружила в себе удивительно приятную способность «летать». При прикосновении «паутина» щипалась, как крапива, и вызывала тошноту, хотя головой я понимала, что вроде как тела у меня теперь нет и тошнить не должно. Постепенно даже привыкла, что «вот она – я», а «вот оно – тело». Это уже не казалось таким диким, как вначале. Но проблема сама не решится.

Я обошла, а точнее «облетела» вокруг стола. Здесь «паутина» плотнее и ярче по цвету, чем везде. А красный камень в медальоне как будто пульсировал, но, может, это разыгралось моё воображение. И тут я вспомнила об ардонцах, которых, должно быть, уже точно так же убили или отправили обратно в Ардо. Стоило мне подумать о них, как сознание обрело некую вязкость, из топкой глубины которой очень легко всплывали образы, поразительно материальные, словно я видела их сквозь прозрачный тонкий экран…