Наталья Филимонова - Нога судьбы, или Истории, рассказанные за чашечкой кофе

Карманное зеркальце – очень удобно в этом плане. Ставишь знак на крышку – и все. Чтобы ответить на звонок, просто откидываешь крышку.

Ну и зеркальце у меня специально – прямоугольное, в черной металлической оправе. Так что можно смело по нему говорить даже прилюдно – все просто решат, что это телефон, а вовсе я не сошла с ума и разговариваю с зеркалом. Я ношу обыкновенно зеркальце в одном кармане, а настоящий мобильник – в другом.

– Я на минутку, – я выскользнула из-за стола, извлекая из кармана зеркальце. – Сестренка чего-то от меня хочет.

Жюли кивнула и вновь сосредоточила все свое внимание на Арису, продолжавшей говорить в микрофон. Пообщаться по зеркалу здесь не представлялось сейчас возможным – я просто не услышу свою собеседницу.

Я вышла из кафе и едва не налетела на Константина, расхаживавшего туда-сюда перед входом, прижимая к уху телефон. Мужчина, скривившись, отшатнулся от меня, однако ничего не сказал.

Я раскрыла зеркальце и в свою очередь прижала его к уху.

– Привет! – затараторила моя многоюродная, но любимая сестрица Яся. – Ты представляешь, бабуля разрешила мне на следующее полнолуние остаться на Вратах самой! Я буду Привратницей!

Я с улыбкой слушала хвастливые разглагольствования сестренки. При небольшом усилии я могла ее даже увидеть – она стояла перед круглым настенным зеркалом в сенях у бабки Ягны, как всегда, растрепанная и с улыбкой от уха до уха. Пожалуй, из всей нашей многочисленной семьи именно Яся была мне самым близким человеком. Впервые самостоятельно открыть Врата – большое событие в жизни каждой будущей Привратницы.

Я еще продолжала улыбаться, когда сложила зеркальце, сунула его в карман и собралась возвращаться в кафе. Но в этот момент я увидела того, кто заставил улыбку на моих губах мгновенно погаснуть. Да сегодня просто какой-то день встреч с пришельцами из прошлого! Этот-то что здесь делает?! Оздоравливается на целебных водах, чтоб его?

Человека, проходившего мимо кафе, я не узнать не могла – как-никак мы с Виталиком несколько лет прожили вместе. И он определенно узнал меня – и, похоже, собирался подойти и поздороваться.

Сказать, что я совсем с ним не хотела разговаривать – просто ничего не сказать. Он был, пожалуй, единственным из всех моих бесчисленных бывших, кому я искренне желала всего плохого. А еще я подумала, что он наверняка сейчас спросит, как обстоят мои дела… и мне придется сказать, что я по-прежнему не замужем. И он сможет позлорадствовать.

Я не успею нырнуть в кафе, поняла я. Да и Виталик может в любую секунду меня окликнуть.

В этот момент Константин, по-прежнему расхаживавший из стороны в сторону, наконец, закончил свой разговор и опустил руку с телефоном, как раз проходя мимо меня. Рассуждать было некогда – и я решилась на отчаянный шаг. Я буквально вцепилась в Константина, развернула его к себе, и, пока он пытался сказать что-то возмущенное, впилась в него страстным поцелуем. Константин замер, а я прижалась к нему, обнимая обеими руками.

За моей спиной послышался чуть смущенный кашель, а затем – удаляющиеся шаги. Отлично! Но надо переждать еще немного для верности. Ушел? Ага, теперь точно ушел! Я отпрыгнула от Константина подальше. Мало ли.

– Извините! – пришлось опустить глаза, однако я успела заметить, как вспыхнули на щеках моего визави алые пятна.

– Это что сейчас было?! – прохрипел он.

– Чудеса маскировки в экстремальных условиях, – буркнула я, не поднимая глаз и только скосив их туда, куда, по моим представлениям, должен был уйти Виталик. Достаточно далеко – отлично! Константин проследил за моим взглядом и почесал нос.

– Сколько ж вам лет-то? – как-то болезненно поморщившись, спросил он.

– Три… тридцать. Тридцать три. С половиной.

– А по вам не скажешь…

– А это я молодильных яблочек объелась.

– Не переусердствуйте, не то скоро агукать начнете…

Я запоздало сообразила, что он вовсе не пытался сделать комплимент моему моложавому виду, но закатывать пощечину или устраивать скандал именно сейчас показалось не очень уместным. Я аккуратно отступила и совсем уже приладилась было сбежать в спасительное кафе, но он перехватил меня за локоть.

– Ягелева, – прошипел он мне на ухо. – У вас удивительный талант портить и разрушать все, к чему вы прикасаетесь. И у меня начинает складываться впечатление, что вы преследуете меня.

Я раскрыла было рот, чтобы возмутиться. Это я его преследую?!

– Я уж молчу про то, что сегодня вы в очередной раз едва не убили меня. И мне еще придется расплачиваться за прокатный мотоцикл… Я даже не пытаюсь искать объяснения вашим поступкам! Так вот – сейчас просто держитесь от меня подальше, хорошо? Мне слишком важно договориться с этим типом!

– Не очень-то и хотелось! – я, наконец, выдернула свой локоть из его захвата. Да пошел он в лес… по мухоморы!

Жюли и Арису, уже снова устроившаяся за столиком, одинаково задрали брови, когда мы с Константином один за другим влетели в кафе с красными и насупленными лицами.

– Ну, что тут у вас было? – поинтересовалась я, опускаясь на свое место.

– Ничего особенного, – пожала плечами Арису. – Все присутствующие мужчины уже бросили пить насовсем. И заодно прониклись огромным уважением и почтением ко всему женскому полу… а у вас как дела? – она сделала особенное ударение на «вас» и глазами показала на Константина, на скулах которого все еще пламенели алые пятна. Я почувствовала, как разгораются мои веснушки.

– Ну он ведь и правда симпатичный, – мурлыкнула Жюли.

– Тьфу ты! – я в сердцах едва не смахнула собственный бокал. Хмм, кажется, это уже не мохито. Мартини с соком?

– Он меня ненавидит. И взаимно, между прочим. Просил не попадаться ему на глаза.

– От любви до ненависти… – протянула Жюли.

– Да что вы понимаете! В конце концов, он ученый. С этой братией я вообще нее связываюсь. Если бы он узнал, кто я такая – да он бы меня на опыты пустил.

– Мда?

– Зуб даю. Был у меня… один опыт.

Я точно знала, что это – моя судьба. Влюбилась я практически с первого взгляда. Ну как – с первого…

Вообще-то в кабинет я зашла, глядя в пол, так что видела преимущественно его ботинки и краешек брюк. А в кресло усаживалась, зажмурившись.

И вот не надо только смеяться, но да. Я считаю, что смотреть в глаза своему стоматологу – это практически как смерти в глаза, только немножко страшнее. Самую малость.

С зубами я, как все в моем роду, мучалась всю жизнь. Нет, они, зубы, вполне у меня ровные и даже белые, но кариес, флюс, пульпит и прочие нехорошие слова – это мое проклятие, почти как то самое, родовое. Сейчас, к примеру, у меня имелся в наличии зуб с вылетевшей пломбой, еще один просто дырявый и один коренной отсутствовал вовсе. Раньше мои родственницы вообще вечно беззубыми ходили. Заболит зуб – его и выдирали, а что делать. Лет через десять на его месте вырастал новый, но к тому времени выдернуть приходилось примерно половину остальных зубов, так что во рту все время получалась какая-нибудь недостача. Сейчас-то мне хорошо, есть дантисты и пломбы, только вот ходить мне к зубным врачам приходится чуть чаще, чем нормальному человеку. Ну то есть надо бы чуть чаще, но я хожу чуть реже, а решаюсь обычно, только когда вовсе все становится плохо. Когда встреча со страшным человеком с бормашиной в руках уже пугает несколько меньше просто потому, что третий день сидишь на обезболивающих и мало что соображаешь.