Мария Дахвана Хэдли - Магония (ЛП)

Пробегаю еще несколько шагов, но укрыться негде, негде спрятаться…

Ветер хлещет меня с одной стороны. Потом с другой. Потом сзади. Спереди. Вокруг меня вихрь из воздуха, пыли и камней.

Из большого чёрного облака вылетает очередная молния.

Боже. Какое-то воспоминание мелькает в мозгу из разряда «как выжить в дикой природе». Свернуться в комок, чтобы не попало по голове. Это правда работает?

Дерьмо дерьмо дерьмо.

Жуткий раскат грома, и из облака вылетает шар молний – всё быстрее и быстрее…

Вероятность умереть от удара молнии в тридцать раз выше, чем от укуса акулы. Мне грозит смерть и от того, и от другого.

Я падаю, скрючиваюсь, закрываю руками голову.

Слышу самый оглушительный звук и вижу самый яркий свет в жизни. Я сделан из него, я…

Я состою из света

Я состою из жара

И я лечу

Мамы?

Кэрол, Ив –

Аза –

Простите.

Ночью, после того как мы с Дэем вызвали пением волну, я просыпаюсь в панике.

Мне приснился Джейсон. Я не помню, что там было. Ну, или недостаточно помню. Птицепризрак капитана жутко кричит.

«Небо! Море. Свет. Зэл. – Он закашливается. – Падение. Смерть. Ночь».

Голоса доносятся словно бы отовсюду – со всего корабля, со всего неба.

– Во имя Дыхания, – ругаются даже магонийцы, хоть и негромко.

– Дыхание забери эту птицу и разорви её на перья и кости, – шепчет кто-то недалеко от моей каюты, а потом Ведда их прогоняет.

Я сажусь и думаю над услышанным.

Не призрак. Птица.

Иногда рано по утрам мне слышен голос капитана, как она над чем-то воркует.

Над кем-то.

Птица. Зэл запретили с ней петь.

«Убей! – кричит Кару. – Разорённые гнёзда, разбитая песня, убей меня».

Я скрючиваюсь в каюте и слушаю его с полными глазами слёз. Если птица жива и на корабле – как Зэл его здесь держит? Как может слушать его страдания? Как это вообще возможно?

Ведда ворочается на своей койке, цепи которой тихо звякают.

Почти как дуновение ветра, почти как песня.

Так много существ приковано к этому кораблю. Предпочли бы они свободу? Хотели бы улететь? Или им безопаснее здесь, где нет голода, что поразил город? Может, корабль – их дом?

Решение кажется таким простым. Просто поделиться едой с голодающими. Мама Джейсона, Ив, однажды сказала мне, мол, если бы каждый отдал часть того, что имеет, то хватило бы всем. Ведь получается, в мире у кого-то избыток, а у других – ничего.

У Магонии нет ничего.

Я думаю о семье Дэя. О Дэе. О том, что сама никогда не испытывала недостатка в еде. О том, что вообще прежде не особо задумывалась о голоде.

Здесь ничего не совершенно. Но и внизу тоже.

Следующие несколько дней я втайне гадаю, где же прячут капитанского кэнвра, а на публике разучиваю с Дэем и Милектом старые магонийские песни. Я превращаю влагу в песок и обратно. Тихо пою и заставляю камень стать каплей дождя, а потом кусочком льда. Превращаю вещи в их противоположности.

Я ещё не достигла совершенства. Иногда от очередной ноты воздух трещит, и Милект бранит меня. Иногда делая из воды камень, я нечаянно превращаю её в огонь, и тогда кэнвр пронзительно кричит и клюёт меня внутри лёгкого.

Однако я, не особо таясь, запоминаю неверные ноты. Вода в огонь? Это же классно.

Работа помогает мне не зацикливаться на печальной песне Кару и тёмной тоске, что поднимается в груди, когда я его слышу.

Надо найти несчастную птицу.

Я шатаюсь по кораблю, заглядываю в каждый уголок, но тщетно. Обыскиваю трюм, клетки, но вижу лишь темноту. Нет ни Лей, ни других пиратов, и я гадаю, что же Зэл с ними сделала. Они мертвы? Неужели она сбросила их за борт, пока я спала?

И никакой птицы – ни настоящей, ни призрачной.

Может, есть какая-то часть «Амины Пеннарум», о которой я до сих пор не знаю?

Утром мы плывём над серебристо-серым океаном, над айсбергами. Ледяные островки кажутся точками на поверхности воды.

Вне пределов неба Магонии я вижу самолёты. Полные пассажиров мирки: одни летят параллельно друг другу, другие пересекают след предыдущего. И понятия не имеют о том, что в небе есть кто-то ещё.

Совсем как Земля понятия не имеет о Магонии.

Становится холоднее. Даже Дэй облачается в зимнюю форму, а Ведда закутывает меня в многочисленные слои переплетённых перьев поверх тоненького свитера и куртки.

По настоянию Зэл я сейчас сижу в капитанском кресле. Она учит меня, как рулить, как читать маршруты, расходящиеся во все стороны: вверх, вниз, на запад, на восток, на север, на юг.

На одном уровне неба находятся штормакулы и качающие корабли ветра, на другом – огнерыбы и воздушный кракен, а ещё возможность врезаться в верхушки гор или пролететь слишком близко к границам города, если корабль чересчур большой.

Дэй за моим плечом, я чувствую его тёплую ладонь на своей спине, чувствую нашу связь – кость к кости, голос к голосу. Теперь, когда мы поём, Милект ведёт себя спокойнее. Чирикает что-то в загоне для кэнвров, устраивается у меня в лёгком на время занятий. Мы с Дэем всё лучше контролируем свои силы. Вода в камень, камень в воду.

Дэй держит чашку и подпевает – осторожно, идеально отслеживая мои действия. Я поднимаю из неё жидкость и превращаю в лёд. А потом обливаю его. Дэй смеётся, вытирает лицо и брызгает на меня.

Мы умудряемся веселиться, невзирая на всю серьёзность плана, цели, к которой мы движемся.

– Мы изменим мир. Вернём в него растения, погрузившиеся в спячку из-за дымоходов внизу, – говорит Зэл. – Я не помню эти растения, но легенды гласят, что некогда они росли по всему небу. У всей Магонии была еда. Мы использовали зерно подводников, только если отправлялись в дальние путешествия, а не чтобы выжить. Когда растения вернутся, наша зависимость от подводников исчезнет.

Я думаю о двух веках развития машиностроения на земле. О том, как индустриальная революция привела к голоду Магонии. Теперь на земле тоже не хватает еды.

Зэл получает отчёты отовсюду, птицы приносят на «Амину Пеннарум» письма с других кораблей. После заката летают горящие стрелы. Зэл подолгу стоит с бесстрастным видом, точно статуя, но письмо, доставленное измотанным воробьём-ростре, заставляет её встрепенуться.

– Корабль Дыхания прямо по курсу.

Все мгновенно вскидываются. Я чую ужас – в том числе и свой собственный. Что это значит? Мы в опасности? Они идут за нами? Зэл продолжает читать.

– Возможно, их нанял Маганветар или кто-то ещё. Нас не преследуют. Пока. Я не собираюсь рисковать. Приведите мертвечину.

Дэй вместе с несколькими крупными мускулистыми ростре устремляется вниз по трапу и притаскивает из неизвестной темницы Лей. Она пытается вырваться из цепей.

– Это против всех законов неба! – кричит Лей. – Я заслуживаю суда!