Лаура Таласса - Песнь экстаза [litres]

Мы идем в глубь здания, спускаемся по лестнице и попадаем в огромное, плохо освещенное подвальное помещение. Я вижу множество опор, здесь есть галереи и большие пластиковые резервуары, похожие на бочки. Между галереями и плавучими штуками поблескивает черная вода.

Целый бассейн воды.

Я вспоминаю, что Венеция медленно погружается в море.

Внезапно из теней выступает человек с редкими волосами и огромным брюхом. Я сразу понимаю: скользкий тип.

– Я вызвал тебя час назад, – говорит он с сильным скандинавским акцентом. Разжимает кулак, и на каменный пол падает визитная карточка Торговца.

Дес следит за ней взглядом.

– Я тебе не лакей, – резко отвечает он. – Если тебе не нравится, как я работаю, обратись к кому-нибудь другому.

Выходит, Торговец заставляет своих клиентов ждать? А у меня создалось впечатление, будто он ко всем приходит так же быстро, как и ко мне. Я чувствую себя особенной.

Неизвестный кивает в мою сторону.

– Что за девчонка? – спрашивает он.

– Это, мать твою, тебя не касается. Не смотри на нее, – грубо бросает Дес.

Но человек все время невольно косится в мою сторону. Ведь я сирена, я рождена для того, чтобы привлекать мужские взгляды. Наконец, он поддается и шарит глазами по моему телу; на его лице появляется жадное, похотливое выражение.

Я чувствую, как воздух рядом со мной вибрирует – это магия Деса. Из углов зала сочится тьма. Мне не нужно смотреть на Торговца, чтобы знать о его дурном настроении.

– Внимательно слушай то, что скажет тебе Торговец, – обращаюсь я к мужчине, вкладывая в эту фразу все свои магические способности.

Он неохотно отводит взгляд.

Мне хочется немедленно принять душ. Фу, этот блудливый козел мне в отцы годится.

– Что тебе нужно? – спрашивает Дес, скрестив руки на груди.

– Я хочу, чтобы моя дочь поступила в Королевскую Академию Художеств.

Это магический эквивалент Джульярдской школы. Там изучают музыку, драматургию и изобразительное искусство только очень одаренные студенты.

Торговец удивленно свистит.

– Насколько мне известно, почти все места на следующий учебный год уже заняты. Мне придется постараться…

– Ты не останешься внакладе, – обещает человек.

Я слышу негромкий плеск воды о плавучие резервуары и бетонные опоры.

– И что ты можешь мне предложить? – спрашивает Торговец.

Человек прочищает горло.

– У меня есть информация о местоположении входов на лей-линии, которые Дом Ключей планирует заблокировать.

Дом Ключей – правительство магического мира. Любой, кто принадлежит к этому миру, пусть он рожден в Америке, Аргентине или Австралии, обязан, прежде всего, подчиняться их законам.

– Хм… – размышляет Торговец. – Для сделки этого мало. Если хочешь договориться, придумай что-нибудь посерьезнее. Ты должен помешать принятию этого закона.

– Это невозможно, – возражает человек. – Такова воля народа. Жители озабочены безопасностью своих домов, городов. В последнее время количество людей из подмененных сильно выросло…

– Желаю твоей дочери успехов в карьере. – С этими словами Торговец обнимает меня за талию и подталкивает к выходу.

Но мне кажется, что отказаться от сделки не так-то просто.

Человек за нашими спинами бормочет бессвязные извинения и объяснения.

И только подойдя к лестнице, мы слышим это.

– Подожди… подожди! Ладно, я все сделаю.

Я украдкой смотрю на Деса. На его губах появляется зловещая ухмылка.

– Договорились, – бросает Торговец, не давая себе труда оглянуться. – Сделай так, чтобы правительство отказалось от этого закона. Ведь будет очень обидно, если твою дочь не примут ни в одно учебное заведение.

И мы уходим.

Мы шагаем по Венеции, и я по-новому смотрю на Деса.

– Это было жестоко, – говорю я. Стук ботинок о мостовую гулко разносится среди каменных стен.

– Это бизнес, херувимчик. Если хочешь сопровождать меня, тебе лучше к этому привыкнуть. Бывает и хуже.

– Ага, да, я поняла, ты плохой парень.

Он кивает на мой браслет.

– Однажды тебе тоже придется расплачиваться. Ты и теперь не боишься?

Ну, есть немного.

Но когда я смотрю в глаза Десмонду, мне почему-то кажется, что он не хочет, чтобы я боялась. Несмотря на попытки напугать меня, он в глубине души не желает меня отталкивать.

И в этом он не одинок.

– Я бы испугалась, если бы ты не соорудил себе прическу в виде куцего девчачьего хвостика, – говорю я и тянусь к его белым волосам.

Торговец перехватывает мою руку.

– Дразнить эльфа – признак плохого воспитания. Всем известно, что мы существа очень ранимые. – Несмотря на угрозу, скрытую в словах, глаза его блестят.

– Прошу прощения, – извиняюсь я, – у тебя очень мужественный хвост. Когда я на него смотрю, мне кажется, что у меня пробивается борода.

– Ах ты, болтушка, – ласково говорит он.

Мы выходим к Гранд-каналу. Я во все глаза смотрю на гондолы, сувенирные лавки, кофейни. Из витрин и дверей кафе льется яркий свет. Вокруг толпятся туристы.

Венеция. Здесь еще чудеснее, чем представлялось мне в самых радужных мечтах.

– А можно, мы покатаемся на гондоле, прежде чем уходить? – прошу я.

Торговец морщится, глядя на проплывающую мимо лодку.

– И зачем только я…

– А еще, давай на минуточку заглянем в сувенирную лавку, купим маску?

Мне бы еще хотелось попробовать местное мороженое и купить вазу из муранского стекла, но я не осмеливаюсь испытывать судьбу.

Десмонд страдальчески стонет.

– Неужели ты никогда не слышала выражения «не смешивай бизнес и удовольствие»?

Я не могу сдержаться и лукаво улыбаюсь.

– Ого! Ты хочешь сказать, что общение со мной – удовольствие? – Мне кажется, что я слышу стук собственного сердца.

Торговец смотрит на меня, сурово нахмурившись.

– Скажем так, я начинаю к тебе привыкать.

Я ему верю.

– Пойдем, будет весело, – говорю я, беру его за руку и тяну к стоянке гондол.

Торговец говорит мне в спину:

– Согласен, но только если ты окажешь мне услугу…

Я – окажу ему услугу?

– Ладно, все, что хочешь.

– Когда мы вернемся на остров Мэн, верни мне, пожалуйста, мои яйца.

Наши дни

Мы приземляемся у крыльца особняка Деса, и теперь от моего дома и Эли нас отделяет широкий пролив. Но Торговец не сразу отпускает меня. Слегка задев мои волосы, он обнимает нас своими когтистыми крыльями, словно плащом.

– Дес?

Крылья подрагивают.

Он судорожно вздыхает.

– Я все время боялся, что с тобой случится что-то плохое, – хрипло шепчет он. – Я видел, как это животное набросилось на тебя, и испугался, что не успею. – Он содрогается всем телом.

В этот момент я чувствую себя уязвимой. Может быть, дело в его искренних словах; до сих пор Дес тщательно прятал свои истинные чувства и отделывался колкими фразами. А может быть, дело просто в том, что он держит меня в объятиях после того, как я выбрала эту жизнь, а не ту, что оставила дома.