Коллектив авторов - Банджо-блюз

Холодной электрической вспышкой разорвало чёрное небо над Лондоном. Яркие бело-голубые разряды полетели по линиям высоковольтных проводов. Град осколков от лопнувших фонарей рухнул на головы прохожих и на крыши машин. Темнота, расчерченная лучами фар. Визг и скрежет тормозов. Возмущённые вопли.

Маленький скутер потерял управление, крутанулся на месте и завалился набок, придавив седока.

– Эй! – в перекрестье лучей вплыла обеспокоенная доброхотная личность неизвестного. – С вами всё в порядке?

Высокий худощавый мужчина в плаще выбрался из-под мопеда и повернулся к вопрошавшему.

– Спасибо, нет, – сказал он вежливо, встряхнул свой транспорт за руль, оседлал и скрылся во тьме.

Доброхот подавил крик и несколько раз быстро перекрестился на католический манер. Наверняка ему показалось, но лицо уехавшего человека было двухцветным: правая половина – свинцово-белая, а левая – чёрная. Ну, может, тёмно-синяя. Такая личина должна быть у самой Смерти.

Но через минуту он убедил себя, что то была игра теней.

Мак бы наверняка крикнул что-нибудь вроде: «Эй, вы! Сейчас я вас!»

Митос даже не думал шуметь.

Разведанный в первый же день приезда чёрный ход вывел его за клирос. Притаившись за кафедрой регента, Митос быстро оценил обстановку. Полная луна, особенно заметная в отсутствие электричества, сквозь просторные окна щедро заливала холодным светом небольшое, как для церкви, помещение.

Кровь на полу. Много. Пижонская шляпа Маклауда валяется почти у самого входа.

Последняя жалкая надежда растаяла снежинкой на ладони.

В церкви – пятеро. Один – с забинтованной рукой, привет от ушастого доктора. Пятеро мордоворотов с глазами бойцовских собак. Трое на ногах, вполне профессионально просматривают пространство по секторам. Двое на корточках у длинного чёрного мешка, в какие обычно пакуют трупы. У троих тупорылые «узи» с глушителями под мышками. Все смертные, как он и предполагал. Бессмертных на святой земле убивают только смертные, им плевать, кого и где. Говорили, в этом случае квикенинг какой-то не такой. Говорили, из-за того, что жизненная сила убитого на святой земле не достаётся никому, уходит в космос, в астрал, к едрене фене в никуда. Говорили… правду, но лучше бы её говорили не про Мака.

Старейший бессмертный, любовник Леди Морены, глубоко вдохнул стылый воздух храма, пропитанный запахом крови его единственного друга, и начал убивать.

Просто, как дышал.

Шаг из-за клироса – пять шагов до цели.

«Звёздочка» врубилась острейшими лучами под затылок тому, кто стоял к нему спиной. Плохо бить в спину? Да что вы говорите!

Ещё шаг.

Второй сёрикен до середины вошёл в переносицу громилы, который начал разворачиваться на звук падающего тела.

Меч Митос метнул с трёх шагов, как копьё, в живот раненому. Неуловимым стелющимся движением оказался рядом прежде, чем тот успел открыть рот. Вырвал оружие из агонизирующего тела, попутно разрезав уже убитому, хотя и не осознавшего этого, наёмнику целую руку. В нос шибануло одуряющей вонью из распоротого желудка.

Один из сидящих на корточках успел отвести голову только для того, чтобы лезвие прямого меча на две трети вошло ему между ключицами почти отвесно.

Последний судорожно и суетливо дёргал предохранитель автомата, и Митос не стал тратить долю секунды на то, чтобы освободить клинок. Не выпуская рукояти меча, развернулся и с хрустом вогнал пилочку для ногтей суетливому куда-то за левое ухо.

Несколько секунд бессмертный просто стоял, безучастно наблюдая, как потоки крови убитых им людей смешиваются с кровью Дункана. Правая нога последнего убитого мерно и бессмысленно елозила по полу, размазывая красную жижу. Потом замерла.

Митос выдернул оружие из прошитого почти насквозь бандита и вытер лезвие о его одежду. Собрал сёрикены и извлёк пилочку. Разложил по местам: пилочку – в левый рукав, а «звёздочки» – за отвороты карманов плаща.

Можно уходить. Больше здесь делать нечего.

Митос ждал, что станет хоть немного легче, но ждал напрасно. До предела натянутая струна, режущая душу в бахрому, не ослабла ни на йоту.

Нет, всё же осталось последнее дело.

Он столкнул труп третьего по счёту наёмника с чёрного мешка на полу. Видеть оскаленную голову друга Митосу вовсе не хотелось, но он должен был увериться, что ей закрыли глаза. Морена как-то упоминала, что это важно, а вот по каким причинам важно – он не запомнил.

Вжикнула застёжка. Митос пригладил густые чёрные волосы Дункана, слипшиеся от густеющей уже крови. Правая скула разворочена пулей, но глаза закрыты. Теперь точно можно уходить.

Бегунок «молнии» не удержался в скользких мокрых пальцах и поехал дальше вниз, с подбородка – к шее, и дальше, к плечам…

К ШЕЕ?!

Митос обхватил лицо Маклауда ладонями и потянул на себя. Голова послушно приподнялась, но от плеч не отделилась. Крепкая шея шотландца исправно выполняла положенные ей функции, но Древнейший по-прежнему пребывал в ступоре. Он оставил попытки оторвать приятелю голову, а вместо этого расстегнул мешок до половины. И только увидев скрещенные на груди и плотно обмотанные скотчем руки Дункана, поверил. Связывать мертвеца уж точно незачем.

Издал тихий, странный звук, поднялся на ноги. Прошёлся по церкви, сшиб алтарь.

– Ну конечно! Можно было не спешить, – заявил он раздражённо. – Кому нужна твоя пёсья башка, а? – голос выполнил сложнейший пируэт от визгливого фальцета до сиплого баса, но к концу тирады выправился на обычный тон. – К ней же в довесок идёт тонна глупости, две тонны совести и товарный состав драных моральных принципов! Оно не надо даже астралу с космосом!

Споткнулся о чью-то ногу, остановился и начал нервно хихикать. Спохватился, волевым усилием прекратил безобразие. В голове потихоньку оправлялась от шока способность логически мыслить.

– А что тогда бахнуло? – спросил он гораздо тише у скульптуры Пресвятой Богородицы.

– Генератор на подстанции, – ответила дева Мария нудным, как жужжание осенней мухи, голосом. – Квартал отсюда. Весь Ист-Энд в потёмках, и раньше утра не починят.

Митос убрал руку от кармана. Обернулся:

– Ваших рук дело, мистер Холмс?

Майкрофт Холмс, весь из себя в безукоризненном сером пальто и с безукоризненным пробором, аккуратно прикрыл за собой дверь с улицы.

– Терпеть не могу спецэффектов, – признался он, – признак дурного вкуса. Я бы придумал что-нибудь потише. Случайность, мистер Пирсон. Иногда они всё-таки бывают.

– Тогда почему вы здесь?

– Шерлок. Позвонил и назвал адрес. Потом добавил, цитирую: «Помоги прибраться. Пожалуйста». Последнее слово убедило меня, что дело серьёзное, поэтому я прибыл сам, чтобы оценить масштаб разгрома.