Коллектив авторов - Банджо-блюз

Росс Белт пришел в семью молодой вдовы Девины Томас, когда её старшему сыну исполнилось всего шесть лет. Джон Томас не слишком хорошо помнил подробности – только то, что Белт постоянно измывался вначале над ним, а потом над его матерью, которая была кроткой и безответной.

– Рубцы от ремня и плетки не проходили, – угрюмо пробормотал Томас, опуская голову, – ему нравилось видеть боль и страх. Первого ребенка мать потеряла, оттого что этот говнюк избил её, беременную, до полусмерти. Чудом тогда она отошла. Ну и выкинула младенчика мертвого, да Россу похрен было. Второго ребенка он ей заделал через пару месяцев, мне тогда было девять всего. А как родилась Лиза, Росс вроде бы изменился: стал ласковым, все таскал в дом жратву да шмотки. Я помню, хватило его почти на три года. Лиза маленькая была тогда совсем. Я-то подрос уже, все видел, понимал... И тут мать снова залетела. Пока она с пузом-то ходила, Росс её не трогал, орал только иногда, а срывал злобу на мне…

Томас замолчал, так и не поднимая головы. Лиза поднялась со своего лежбища, опираясь о руку Деяниры, подошла к брату и прижалась щекой к его плечу. Томас вымученно улыбнулся и обнял её, позволив притулиться у его ног. Прошло какое-то время прежде, чем он смог продолжить:

– Да что уж теперь говорить... Померла мать через три года, Росс её выгнал из дому на мороз - за то, что суп ему слишком горячий подала. Ну, она в сугроб легла и не встала больше. С того времени Росс словно сбесился. На мне срывал всё да на Лизе, ей тогда едва семь сровнялось. Она меня защищать лезла, как просекла, что Росс её трогать не хочет. Пока братишка совсем мелкий был, я за него отдувался, а как сровнялось ему восемь, так Росс уже его не щадил. Я-то старался прикрыть, как мог. Но все чаще приходилось скот перегонять да в поле работать, чтобы прокормиться хоть как-то. А месяц тому назад Росс пришел бухой в жопу. Лиза мне после рассказала, что там случилось... Узнал он от кого-то из деревенских, что малой к пастору бегал – просил к себе взять. И вместо того чтобы долгополому ублюдку шею свернуть, этот говнюк загнал мальчишку в амбар и порол, пока мясо не стало отваливаться от костей. А когда тот уже перестал шевелиться – такое сотворил, что и сказать-то грех… И все орал, что коли уж ублюдку Девлину можно, то и ему сам черт не брат…

По огромному телу Томаса прошла дрожь. Дерек наклонился, положил руку ему на плечо – тут же отдернул ее, потрясенный увиденным. Не было в словах Томаса ни слова лжи. Вся жизнь его, полная боли и непреходящего отчаяния, пронеслась перед Рейном.

– А дальше уж началось. – Томас словно не ощутил прикосновения. – Лиза мне рассказала потом, что пока я в отлучке был, малой бегал в деревню за лесом, к местному святоше. Плакал, говорит, умолял забрать у Росса. А тот, гнида поганая, воспользовался мальчонкиной слабостью. Уж что он там с ним делал, и думать не хочу. Всласть наизмывался над беднягой… – Томас ощутимо скрипнул зубами. – Но при себе не оставил, отправил обратно. Ну, справедливости ради следует сказать, что малой сволочь эту первым уволок. Одни кости нашли потом да остатки шмотья. А чуть погодя уж по наши души явился.

Томас покачал головой, тяжело вздохнув.

– Надо было мне убить Росса, я ведь думал прикончить его ночью. Да человека убить – не свинью заколоть. А в честной драке он бы меня заломал.

– Вас? – недоверчиво произнес Ник.

Дерек как-то странно взглянул на него.

– Вероятнее всего, так бы и было, – неохотно признал он. – Насколько я помню, Росс Белт был в свое время чемпионом по боксу среди супертяжей. Мне в детстве отец казался великаном, а Росс был выше его на полторы головы.

– Так оно и пошло, с той чертовой ночи, – Томас стиснул кулаки и прижал их к лицу. – Малец вернулся, прикончил святошу, а потом взялся за нас. Я-то сразу не просек, что он любит боль, жрет её. Росс в тот вечер нализался опять, и, видимо, ему в голову стукнуло с Лизой провернуть то же самое, что он с малым проделал. – Мужчина сплюнул на дощатый пол. – Я сено грузил, слышу крик, вбегаю – а Лиза уж на полу лежит, а этот ублюдок на ней…

– Джонни меня спас, – неожиданно тонким, нежным голосом произнесла девушка. – Они подрались с отцом… сильно подрались. А потом пришел Ма…

Огромная ладонь Томаса прижалась к её рту.

– Тише, не зазывай, – пробормотал он, с опаской бросая взгляд на дверь. – В общем, пришел тогда малой. Прежде чем дверь закрыть, я видел его, голенького совсем, идущего к дому. А сзади него было… я не знаю, что это было. Черная дыра, и из неё когти. Я тогда дверь запер, и почти сразу он в неё грянулся. А Росс точно помешался: схватил кнут, каким я быков погоняю, и давай сплеча полосовать...

– Он меня бил, – тихо сказала Лиза, – а Джонни меня загородил. А до того они с отцом дрались сильно. И Марти забрал... отца...

– Лиза, дуреха, поутру решила просить помощи в деревне. Видать, надеялась, что найдется там кто смелый. Меня не предупредила, побежала туда, – Томас погладил девушку по голове, утешая. – Но только там ей не помогли. Сказали, что своих забот хватает, да и прогнали. Примчалась она домой, а за ней по пятам шел… малой… Я-то со злости и с отчаяния по первости её отдубасил, а потом уже, как она отрубилась, за себя взялся… Не стоило ей ходить в деревню!

Он вызывающе вскинул голову.

– Я же не думала, что они про отца Девлина и Марти узнали, – жалобно прошептала девушка. По её щекам покатились слезы. – Их подсмотрела Джойс, дочка мистера Готта. День терпела, потом не выдержала. Рассказала матери, их разговор подслушал мистер Готт и пошел разбираться к отцу Девлину. А там уже… они оба ушли в лес и…всё…

– Отец Девлин? – голос Филиппа прозвучал, как звериное рычание. – Отец Джим Девлин?

– Да… а откуда вы… – Лиза вздрогнула и ближе придвинулась к брату.

Дерек взглянул на Филиппа, неподвижно стоявшего у камина. Тот молча смотрел в пламя, кулаки его были судорожно стиснуты. Деянира присела рядом с плачущей Лизой, утешая её.

– Днем он не приходит, – устало произнес Томас. – Как смеркаться начнет, так появится.

– Мы будем его ждать, – донеслось от камина. – Дерек, можно тебя на пару слов?

На Филиппа было страшно смотреть. Они стояли под пронизывающим ветром, глядя в сторону леса. Губы у Каллахэна побелели, и глаза казались мертвыми омутами боли.

– Отец Девлин… Прости, Дерек, я не думал, что когда-то ещё услышу об этом… человеке.

– Ты был с ним знаком? – нахмурился Рейн.

– Можно и так сказать. Я встречался с ним дважды. В первый раз это случилось, когда я оказался в закрытой школе, где он преподавал. Тогда мне повезло: удалось вырваться и поднять шум. Спустя почти пятнадцать лет я встретил этого… человека, если его можно было так назвать. Ко мне обратилась мать одного из его молодых прихожан, тринадцатилетнего мальчика. Дерек, я не думал, что когда-нибудь скажу такое, но Девлин заслужил все, что с ним произошло. Мне страшно представить, через что прошли и этот ребенок, и тот мальчишка.