Коллектив авторов - Узел вечности

«Осторожно. Выждать» .

Но Митос лишь рассмеялся и отвел взгляд.

— Тогда я подожду книгу. Когда закончишь, не забудь подарить мне экземпляр с автографом.

«Уклоняется, но не уходит слишком далеко».

— С удовольствием, — пообещал Шон. — Что еще тебя интересует?

Митос смотрел на огонь, бессознательно переплетая пальцы.

— Поиск причин необъяснимых фобий, — сказал он вроде бы равнодушно.

— Такая же ситуация, — ответил Шон, очень мягко. — Необходимо выбрать технику, которая подходит проблеме и пациенту. Приведи пример.

«Осторожно!»

Митос глубоко вздохнул и повернулся, чтобы взглянуть на него.

— Я боюсь моря, — сказал он напряженно.

«Прорыв!» — Шон сочувственно кивнул.

— Я полагаю, что ты уже рассмотрел болезненные воспоминания, связанные с ним.

— Да, и нашел несколько. — Митос сухо рассмеялся. — Прискорбная склонность к морской болезни, для начала.

— Понятно, — Шон усмехнулся вместе с ним.

— И еще неприятный инцидент в седьмом столетии, с лодкой, груженой ирландскими монахами. — Митос скривился и сделал быстрый глоток бренди. — Мне не повезло исцелиться при них, и они сразу же начали спорить по поводу того, колдун я или демон.

— Ах. По крайней мере, они не могли сжечь тебя на костре.

— Они действительно задумали это, но капитан заартачился — в недвусмысленных выражениях. Заодно он возражал против пролития крови на палубе его корабля. В конце концов они бросили меня в море. — Митос сделал еще один, более неторопливый глоток. — Я бы не возражал так сильно, если бы вода не была ледяной. Я замерз, потом утонул раз десять, пока наконец достиг земли.

— Действительно мерзко, — согласился Шон. — Я думаю, это должно было также дать тебе серьезную антипатию к холодной воде, небольшим деревянным судам и ирландским монахам.

— Я всегда не любил холод, — пожал плечами Митос, — но я не боюсь его. Или судов, или монахов — ирландских или иных.

— Тогда это не причина.

— И в чем она, я не знаю. — Митос устремил свой взгляд на огонь. — Я порылся в воспоминаниях, и все, что нашел, это… много пробелов.

— Я вижу. — « Травматическая амнезия, несомненно» . — То есть два варианта. Либо в одном из этих пробелов скрывается какой-то неприятный инцидент, или море — только символ чего-то другого. Как думаешь?

Митос положил подбородок на переплетенные пальцы и долго размышлял.

— Я не думаю, что это символ, — ответил он, наконец. — Для меня море не олицетворяет собой ничего иного. Оно вполне самостоятельное существо…

«Существо»? — Шон насторожился.

— Есть ли у него свой собственный разум?

— Да, — прошептал Митос, глядя на огонь, как будто загипнотизированный невысокими голубыми языками пламени.

— Что нравится этому уму?

— Коварство! — прошептал Митос. — Смотрит так спокойно и мирно и, приглашая, только ждет, чтобы ты приблизился, и тогда он…

Он дернулся, сильно ударив по столу. Так что коньяк подпрыгнул в его бокале. Шон потянулся, обнял Митоса рукой за плечи и почувствовал его дрожь. Потребовалось много времени, чтобы тот успокоил дыхание.

— Что ты видел? — тихо спросил Шон. — Что оно делало?

— Я не уверен. — Митос бросил на него быстрый взгляд, выдававший смесь страха и решимости. — По существу, я не видел ничего… Только впечатление: море, превращаясь в гигантского монстра, тянет руки, чтобы схватить людей и раздавить их. — Он снова вздрогнул.

«Раздавить»? Не утопить? И снова он сказал «тянет» .

— Подумай сам: как может море потянуться и взять людей?

Митос вздрогнул снова.

— …n'retre… Я не знаю! — прохрипел он. — Я не знаю!

— Спокойно, спокойно… — Шон сжал его плечи, словно утешая, мысли же его мчались одна за другой. « Ты не знаешь? Когда даже я могу сделать несколько предположений? И что за слово? Латинские корни… «Ne», отрицание: «нет». «Retre…» Возвращение, обратно? «Не» что-нибудь «назад»? «Не возвращайся» и «Не оглядывайся»?» Можно было предполагать многое, но он видел предел. Теперь обойти его. — Сейчас осторожно вернемся назад, на безопасное расстояние.

Митос кивнул, неохотно соглашаясь, и снова потянулся за бренди. На этот раз он осушил бокал.

— Очевидно, я осмотрительно забыл какой-то неприятный инцидент, — пробормотал он, — наверное, налетчики с моря.

«Не люди: само море», — мысленно поправил Шон.

— Есть и другие способы, чтобы разобраться в этом, — сказал он спокойно, отодвигая столик подальше. Затем вытащил из угла дивана маленькую декоративную подушку и положил ее себе на колени. — Сейчас сбрось обувь и расслабься. Сними пиджак и галстук. Расстегни воротник и рукава.

— Расслабиться? — Митос фыркнул, но сделал, как ему было велено. — Вот, — сказал он, дергаясь, чтобы сбросить обувь. — Какой следующий шаг?

Шон похлопал по подушке.

— Ляг и положи голову мне на колени.

Во взгляде Митоса была почти обида.

— Лечь на кушетку психиатра, да? Как банально.

— В действительности — диван, — усмехнулся Шон. — И здесь просто удобней, чем на полу.

— Какой смысл ложиться, там или здесь?

— Просто потому, что ты сможешь расслабиться и сосредоточиться.

— Хм… — Митос оглядел комнату, коротко останавливая глаза на крепкой, закрытой на защелку двери, книжных шкафах от пола до потолка, скромном распятии над камином. Очевидно, он постоянно напоминал себе, что это частное исследование Шона, никто не войдет, стены имеют эффективную звукоизоляцию, и они находятся на святой земле. Наконец его взгляд надолго задержался на Шоне, напоминая, что тот его старый и надежный друг. Он вздохнул, прилег на диван и осторожно положил голову на подушку.

— Что теперь? — спросил он, отчасти шутливо, отчасти со страхом.

— Далее, — сказал Шон, протягивая руку, — возьми мою кисть.

Митос осторожно взял ее, коротко сжал, потом отпустил. Шон осторожно положил другую руку на лоб Митоса и наблюдал, не будет ли тот недоволен или попытается отстраниться. Но Митос только продолжал настороженно смотреть в лицо Шона.

— Теперь, ты мне доверяешь? — спросил Шон.

Митос моргнул, но взгляд его не дрогнул.

— Да, — сказал он, затем криво усмехнулся. — И не только потому, что мы на святой земле.

Шон улыбнулся в ответ, соглашаясь.

— Теперь важный вопрос, — сказал он. — Насколько ты хочешь расстаться с этим страхом?

— Очень, — нахмурился Митос. — Он… мешает мне путешествовать, а в наше с тобой время это может быть опасно. — Выражение его лица омрачилось раздражением. — К тому же… мне стыдно за это.

— И злишься на это?

— Да!

— Хорошо. — Шон провел рукой по его волосам, затем снова положил ладонь ему на лоб. — Этот страх — враг, и ты хочешь его побороть. Это означает, что сейчас ты выкопаешь его корни и уничтожишь их, чтобы не подчиняться, не позволять ему командовать тобой, останавливать тебя. Попробуй взглянуть на это именно так.