Мария Токарева - Голод Рехи

— Нет. Еще не время. Я должен проверить, добралась ли Лойэ. Если надо слиться с людьми, я накину капюшон и перекрашу волосы. Как-нибудь…

— Эльфов там принимают. Только полукровок боятся за людоедство. У них вроде договора: эльфы обороняют Бастион, а люди им отдают достаточное количество крови.

— Звучит мерзко.

— Но со мной-то тебе не мерзко.

Вновь блеснули ярко-синие глаза Ларта, совсем рядом. В нос ударил пряный запах бьющейся жилки. На мгновение Рехи позабыл обо всем. Кажется, он бы уже никогда не привык пить еще чью-то кровь. Да не только в ней дело: Ларт не кровь отдавал, а всего себя. Он посвятил себя этому безнадежному пути и глупому пустынному эльфу, ничего не требуя взамен.

— С тобой… с тобой все иначе, — прошептал, как сокровенную тайну, Рехи. — Ладно, как попасть в Бастион незамеченным?

— Думаю, так же, как я сбежал: через канализацию.

— Это что?

— Стоки и отходы туда сбрасывают.

— Понятно. Опять придется вымараться с ног до головы, — поморщился Рехи. — Ничего, уже привычно.

— Отмоешься. Вон и река есть.

Они добрались до реки. Рехи не так часто видел эти странные явления в своей не столь долгой жизни. Песок, горы, огонь, трупы, скелеты деревьев — это уже не удивляло. Вода же осталась страшным и одновременно волнующим воспоминанием черного омута в пещере. Того самого, где его пытался утопить Ларт. Тогда Рехи был потерянный, обнаженный и совершенно беззащитный, едва держащийся в этой густой зыбкой темноте, влекущей на самое дно. А потом острые клыки впились в шею, заставив понять, как чувствуют себя жертвы. В тот миг что-то новое раскрылось в нем, какое-то осознание или новые сомнения — все изменилось. Раз и навсегда в его жизни появился кто-то еще, кто-то, кроме себя самого и Лойэ.

Теперь же снова Ларт вел его и снова к воде, которая сторожила границу между горами и чашей равнины. За рекой обозначалась дорога прямо к Бастиону. В древние времена по ней, вероятно, ездили телеги и носились всадники. Кое-где еще сохранились каменные обозначения расстояний, но меры и числа никто уже не понимал. Ориентироваться на них тоже не приходилось: Бастион не терялся из виду. Возможно, оставался последний рывок до конечной цели. Но пока от нее отделяла река — это странное, ненужное явление, рассекающее пустошь пополам, как удар хлыста — кожу на спине невольника.

— Глубокая, — заключил Ларт, подходя к воде и с наслаждением зачерпывая ее горстями. Он умылся, стер пыль, и без этой дорожной маски ярче проступили запавшие глаза и щеки. Рехи невольно отшатнулся и ничего не ответил, только промычал что-то. Он боялся, что друг вновь решит спихнуть вниз, прямо в быстро несущийся поток. Вода плескалась и извивалась, как гнездо змей.

— Ну? Вперед? — недоумевал Ларт. Рехи топтался на месте, дробя пятками редкие белесые мхи и лишайники, перепутанные с выброшенными к краю берега водорослями.

— Я туда не полезу! — запротестовал он, сжимаясь и шипя, как загнанный в ловушку ящер.

Ларт мотнул головой и картинно закатил глаза:

— Полезешь! Не дури, ты горы перешел, врагов бил-кромсал, что тебе вода сделает?

— Съест! — брякнул Рехи, как чувствовал. Ненасытный невидимый монстр таился где-то в недрах зелено-бурого потока, в котором клубилась взвесь. Когда мимо проплыл обглоданный череп ящера, Рехи окончательно сник. Но Ларт упрямо повел его за собой, то поддразнивая, то подбадривая. Когда Рехи остановился у самого края, он нахмурился и сказал:

— Ты хочешь дойти до Бастиона? Хочешь увидеть Лойэ?

— Хочу, — кивнул честно Рехи. Он представил лицо возлюбленной, ее горящие неукротимой яростью глаза, ее шрам на левой щеке, ее тонкие мягкие губы. Давно он уже не видел ее настолько отчетливо. Лица случайных спутников обычно забывал, а Лойэ уже не стерли бы из сердца никакие пустынные вихри и темные волны. Цепляясь за эту мысль, Рехи вошел по пояс в холодную реку вслед за Лартом, который разведывал путь.

— Придется плыть, ничего не попишешь.

— Плыть?..

Рехи уговаривал себя, брызгал на лицо. Ларт кивал ему и улыбался, как детенышу:

— Да-да, так. Плавать умеет любое живое существо, так мне наставник говорил.

Рехи не очень-то верил, и когда вода захлестнула по макушку, а ноги перестали доставать до дна, невольно вцепился в плечи Ларта. Если бы не сдержался, для верности впился бы зубами ему в шею, но тогда они рисковали оба пойти ко дну. Вскоре с помощью спутника удалось поплыть, ритмично дергая ногами.

— У-у-у, и кто из нас еще трехногий ящер, — потешался Ларт, без труда пересекая реку. И они рассмеялись. Но что-то мучило Рехи, что-то таилось в этом пограничном потоке. Или не в нем, или за ним.

— Вот и все. Все. А ты боялся, — продолжал улыбаться Ларт, когда они вышли на противоположный берег. Волны не поглотили их, не вынырнуло неведомое чудище, не вцепилась в ногу плавучая змея. Однако Рехи все еще терзали неосознанные, смутные и зыбкие предчувствия, словно кто-то скреб шершавым камнем по клинку.

«Наверное, я просто не знаю, что ждет дальше. Я просто боюсь не встретить Лойэ в Бастионе, боюсь понять, что дальше — пустота, — думал Рехи, когда они обсыхали на берегу. — И Ларт рядом со мной тоже идет навстречу этой пустоте. Рок? Судьба? Что там еще? Я боюсь. Называйте трусом, называйте зверем, я боюсь за жизнь Ларта, ведь я столько раз ее спасал. Свою, кажется, и то реже».

— Надо двигаться, да? — бодро вскочил Ларт, молодцевато расправляя плечи.

После вынужденного купания он как-то посвежел и помолодел. Рехи же казалось, точно с него содрали дополнительный панцирь из множества налипших слоев пыли, пепла и песка. Из-за этого тревога прорывалась в неурочный час и захлестывала штормовыми валами. Или не из-за этого, а просто стерлась душа до костей, мерцала и терзалась ветром, как флаг на далекой полуразрушенной башне.

— Да, двигаться, — отрешенно отозвался Рехи. И они вновь пошли куда-то вперед, направляемые обломками каменных столбов у дороги. Красные сумерки успели смениться темнотой, когда из мглы выплыли постройки. Впереди показалась кособокая арка из высушенных веток, а венчали ее многочисленные кости, лоскуты и рогатый череп неведомой скотины. Явно так обозначался вход куда-то, но за аркой простиралась лишь дорога.

— Тут должен быть лагерь пограничной стражи, — Ларт застыл в недоумении. — Надо бы его обойти по широкой дуге.

— Ларт, но там же никого нет. Не чуешь? — подивился Рехи, замечая поваленные шатры и затоптанные костры. Значит, здесь были люди, потому что остальные обитатели их мира не признавали огня и очагов, как и приготовления пищи. Осторожно обходя жутковатую арку, странники все же вошли в лагерь, ожидая наткнуться на засаду. Но никто не появился, не выскочил из-под шкур.