Анатолий Нейтак - Эмиссар: Трансформация [СИ]

— ВРАГ В ПРЕДПОЛЬЕ! — оборвал его задумчивость усиленный оповещающими чарами голос Уэрна. — ВСЕМ САРЬЕ ЗАНЯТЬ ПОЗИЦИИ.

— Пойдём, — скомандовала Ниллима и сама подала пример, в несколько широких шагов встав в центре одного из рунных кругов. Напротив неё в своём круге уже стоял Зарм Хоррев, чьё напряжение выдавал дрожащий кончик хвоста, пару раз в нохх вспарывающего воздух, словно живая плеть. По правую руку от него встал Онгер, напротив — Мугрин. Слева от Зарма встала Лахмен, которой составила пару Хабо. Вместе группа образовали правильный шестиугольник со сторонами по три с половиной шага. Классическую равновесную секстаграмму.

— Замком?

В ответ на обращение командира машир резко кивнула и предупредила:

— С момента активации Аркана, если не хотите лишиться защиты, не выходите из своих кругов. Я активирую Аркан… сейчас!

По плацу прокатилась волна Силы. Ожили Печати призыва, над каждой из которых смутно заклубились некие дрожащие контуры — спроецированные на реальность сущности пленных духов. Полыхнули призрачным синевато-зелёным огнём руны и знаки, в том числе нанесённые на анморгиз — материальные якоря защитного Аркана…

— Ого! — не удержалась Лахмен. — Всё-таки сработало?

Ниллима под покровом артефактной иллюзии поморщилась. Сработать-то сработало, но она предпочла бы, чтобы активация не сопровождалась такими… спецэффектами . Сосед крепко вдолбил в неё аксиому: эффективность заклятий обратно пропорциональна количеству и силе сопровождающих его паразитных явлений .

— Поднимаем общий щит, — объявила она. — Напоминаю, что поддержание своих сегментов щита — дело ответственных за эти сегменты. За состояние всего щита отвечает Мугрин, при его выбытии — Зарм. Модификация внешних слоёв — на Хабо и Лахмен. Танш сарье Хоррев, на вас двоих подпитка моих атак. Жезлы используем только как накопители, про индивидуальный героизм забудьте. Зарм, при моём выбытии тактическое командование примешь ты.

— Мы поняли, — ответил за всех грерод.

— Тогда я начинаю, — предупредила Ниллима. И обратила всё внимание Лица на создание мощного площадного проклятия, нацеленного на предполье форта. Оба представителя рода Хоррев тотчас же поддержали её, что позволило напитать проклятие Силой, эквивалентной полному резерву взрослого мастера боевой магии из благородных…

И накрыть впятеро большую территорию.

"Пошло веселье!"

Уэрн

В сплошном потоке Рептлий, бегущем к стенам, словно образовалась просека. Из хорошо защищённого наблюдательного пункта (мастер форта не удержался и поднялся туда, желая оценить обстановку собственными глазами; когда разведку боем сменит настоящий штурм, придётся вернуться вниз и командовать из убежища…) действие проклятия виделось отлично. Это была широкая — шагов в сорок, если не больше — полоса, движущаяся от стен со скоростью бегового суркаха. Молодняк, которому не повезло попасть в эту полосу, падал наземь и, недолго подёргавшись в конвульсиях, умирал… без видимых причин. Попытки молодых Рептилий со способностями к магии защититься от этого передвижного мора лишь продлевали агонию.

Ненадолго.

А меж тем ещё до окончания работы первого проклятия заработало другое, причём с той же мощью… или, лучше сказать, эффективной убойностью. Левее просеки, заваленной мёртвыми телами, заклубился зеленоватый пар какой-то алхимической отравы. Рептилии в этом облаке вопили и ревели от невыносимой боли, когтями в кровь раздирая свою грудь в приступе немилосердного удушья.

Ещё четверть нохх — и на правом фланге Рептилии начали валиться наземь, покрываясь множеством узких, но глубоких и в сумме явно смертельных ран…

— Мастер, что происходит? — встревоженно спросил дальний родственник Уэрна, тоже харав, взятый в адъютанты вместо верной, увы, не только ему Хабо. Эта тревога составляла яркий контраст радостным воплям сарье на стенах. — К нам на усиление прислали кого-то из Старших?

— Нет. Это работает не Старший маг.

— А кто тогда? Я не видел в нашем форте никого с таким резервом!

— И не увидел бы, как ни приглядывайся. Эти проклятия — коллективная работа.

— Но чья?

Уэрн покосился на родича.

— Не важно. Спускаемся: скоро здесь станет слишком жарко.

Ниллима

Это было похоже на игру. Да, просто игру. Расстояние вполне успешно приглушало эхо от множественных (и болезненных!) смертей. А почти полное погружение в магию даже позволяло сохранять удобную видимость, что эта боль и эти смерти не являются следствием её действий. Не напрямую. Не только её, в конце концов.

Сосредоточься на необходимом. И отдельное сосредоточение на защите от не тех мыслей станет… излишним.

К счастью, предметов для фокусировки хватало. Модифицированный благодаря советам Соседа защитный Аркан не требовал особого внимания. Пока не требовал — ведь враг ещё не подобрался достаточно близко для атаки. Но необходимость в слежении за состоянием внешних слоёв общей для группы защиты и, что важнее, обстановки на поле боя — это поглощало всё внимание Тени так же эффективно, как всё внимание Лица — создание оружейных проклятий.

И совесть не тревожила Ниллиму. Не мешала выживанию.

В своём стремлении нанести Рептилиям максимум урона до подхода Погонщиков и вражеских Старших она сконцентрировалась на модификациях Зелёного Душителя, так как у этого проклятия имелся целый ряд несомненных достоинств.

Первое: длительность действия. Как правило, оружейные проклятия не отличаются особой долговечностью, что компенсируется относительной быстротой их создания. Зелёный Душитель сохранял способность к алхимическому преобразованию воздуха в первосортную отраву с почти мгновенным действием десятки нохх. Рекорд в своём роде.

Второе: привязка не к объектам, а к области в пространстве. Тут имелся уже целый букет преимуществ. Например, созданную Душителем отраву невозможно было просто сдуть (в том числе в сторону форта, обращая оружие Зверей против них самих). Токсин обладал не только завидным "быстродействием", но и крайне малой стойкостью — фактически, за пределами зоны, в которой работало проклятье, он тотчас же распадался на безобидные исходные составляющие: водяной пар, углекислоту, азот. Также из-за привязки к пространству бесполезно было пытаться задерживать дыхание. У любого, кто пересекал его границы, не имея как минимум хорошей артефактной защиты от ядов (вроде той, которая уберегла Шосэтана Сорента от наколдованного лакриматора), тотчас подвергалось алхимическому преобразованию даже содержимое лёгких .

Третье: условная необратимость. Зелёный Душитель работал вплоть до исчерпания Силы, вложенной в проклятье, и даже сама Ниллима не знала лёгкого и быстрого способа снять его. Ну, говоря строго, она знала, как можно локально отменить преобразование, окружая себя пузырём контрчар — вот только создание такой индивидуальной защиты было невыгодно энергетически. В ещё большей степени это относилось к универсальным площадным чарам отмены (сам-то Душитель за счёт большой специфичности сильно экономил резерв создателя). Как заметил по этому поводу Сосед: "Яд стоит дёшево. Противоядие — дорого". И посмеялся, как над очередной из его шуточек-для-внутреннего-употребления.