Анатолий Нейтак - Эмиссар: Трансформация [СИ]

— Вызывает, — повторил он без выражения, приказывая оружию свернуться вокруг талии и уснуть. — А куда?

— Мне-то почём знать? Глам — твой мастер, а не мой.

“Однако послание моего мастера ты мне передать не поленилась. В чём подвох?”

Разумеется, вслух Жанкарн ничего не сказал. Не в тех отношениях с благородной Карроз Винаме он находился, чтобы имело смысл уточнять обстоятельства.

Покинув тренировочный зал, полукровка потратил половину нохх для активации лично им сделанного талисмана “липкой лапы”. После чего запрыгнул на стену, оттуда — на потолок коридора и припустил во весь опор в сторону личного кабинета мастера Глама. Такой способ перемещения, конечно, довольно быстро истощал Силу, да и риск грохнуться с высоты никто не отменял. Зато бег по потолку позволял развить чуть не втрое большую скорость без риска сбить с ног кого-нибудь из мастеров… и позволял оторваться от Карроз Винаме. Которая, при всей своей декларируемой (на деле — отсутствующей) чистокровности, не могла ни сделать свой собственный талисман “липкой лапы”, ни сплести для бега по потолку заклятье достаточной Силы.

Это служило одной из причин тихой войны между ними. Да, Жанкарн-полукровка не имел поддержки рода, не имел доступа к фамильным магическим традициям, приёмам и собраниям книг, не имел устойчивой связи ни с одним тотемом. Но при этом он всё равно оставался сильнее имевшей всё перечисленное сарье Карроз. Причём в разы.

Непростительная наглость с его стороны!

…Лабиринт велик. Жанкарн бежал так быстро, как только мог, но всё равно до кабинета Глама добрался нохх за двадцать, не меньше. Правда, справедливости ради следует отметить, что почти половина этого времени ушла на выписывание зигзагов: неспроста Лабиринт получил своё имя! — и ещё полукровке пришлось сделать изрядный крюк, чтобы миновать стороной территорию мастера Уммариш Винаме с её выводком благородных с-с… сарье. Пробег высосал из Жанкарна более двух третей резерва, быстро пополнить который без медитации в одном из малых каналов он по понятным причинам — говоря прямо, за отсутствием связи с тотемом — не мог.

“Если мастера нет дома, в лаборатории или кабинете, — решил полукровка, — придётся либо плести поисковые чары, либо использовать талисман вызова”.

Однако Глам оказался именно там, где обычно. Причём не один.

Барьерные чары после первого же касания пропустили Жанкарна в хорошо знакомое помещение. Оно же — лицевая сторона искусства мастера. Полукровка не знал подлинного облика этого места, так как практически вся обстановка являлась сложной, многокомпонентной, порой изменяющейся по прихоти мастера иллюзией. Центром её являлся “вид сквозь веранду на цепь озёр и скал”. Рассеянный свет, движущиеся тени колышущихся занавесей на деревянных балках потолка, на мозаичном полу и натуго обтянутых расписным шёлком стенных панелях… очень достоверно, не придерёшься. А вот стол, за которым сидел Глам, иллюзией не являлся.

Всего лишь маскировался ею. Потому что позволить себе настоящий цельнометаллический стол, тем более из чёрной оружейной бронзы, мог не каждый глава благородного рода.

— Мастер, вы хотели меня видеть?

— Да, — отложив изучаемый больше для вида рабочий дневник, мрачно буркнул Глам, не проявляя даже бледной тени своеобычной беспечности, окрашенной иронией. — Мне в качестве младшей ученицы навязали… вот это . Повысили в статусе, да. Не кто-нибудь — сам танш сарье Рэхлонд распорядился. Так вот: ты, как мой старший ученик, будешь куратором… при ней. Покажи, где тут у нас что, расскажи, что и как. Позаботься… короче, разберётесь.

Глам встал, ухватился-подтянулся и ввинтился в скрытый всё той же иллюзией узковатый проход под самым потолком, ведущий к его личным комнатам. Жанкарн уже в открытую смерил взглядом новенькую, заодно машинально принюхиваясь.

“Машир… плохо. Но потенциал вроде приличный. Для машир — просто-таки выдающийся потенциал. Хорошо. Молоденькая девчонка, и потому вряд ли умная. Это плохо. Но клеймёная, значит, особых проблем с послушанием не предвидится. Это хорошо… и что вполне здоровая — тоже хорошо: не придётся тратиться на…”

Тут оцениваемая персона ожгла полукровку беглым, всего на несколько бун, взглядом. И снова уставилась куда-то в пространство. А Жанкарн обнаружил, что его рука сама собой нащупала живую плеть, пробудившуюся без команды, просто от всплеска тревоги.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Моё имя — Ниллима, лан сарье, — сообщила она ровно (пожалуй, слишком ровно).

— Кто принял твою клятву?

— Танш сарье Долиг Рэхлонд.

“Вот даже как? Сам Смотритель…” Против воли полукровка ощутил, как у него внутри разрастается холодная угловатая глыба страха. Не следовало ждать добра от вмешательства благородных . И чем выше ранг вмешивающегося, тем хуже. Это аксиома.

— Я — Жанкарн. Старший ученик мастера Глама, — сообщил полукровка сухо. — Иди за мной.

Походка у Ниллимы (или как её там?) оказалась беззвучной. Совершенно. Если бы не лёгкое давление её ауры, впору заподозрить, что за спиной никого нет.

Ещё десяток нохх по извилистым коридорам прошли в молчании. А потом Жанкарн встал, сосредоточился, щёлкнул живой плетью, посылая заклятье, отключающее барьерный амулет, и махнул рукой в сторону освобождённого прохода:

— Заходи.

Машир скользнула мимо с ловкостью, заставившей полукровку вздрогнуть.

“Пожри меня гниль! Почему я так реагирую на неё? Она ведь не боец… или боец? Да нет, не похоже, чтобы она умела драться. Но движения… определённо, есть в повадке нечто хищное! Интересно, откуда бы? Может…”

— Я буду жить здесь, лан Жанкарн? — спросила она, спугнув мысль.

— Да. В первый, второй и третий слева проходы не суйся — там моя территория. Вон там, прямо и дальше по холлу, — бассейн и кабинки для… отправления естественных надобностей. Разберёшься. Рядом с бассейном кухня… но продукты оттуда особо не хватай, когда захочешь есть, я лучше тебя в общую столовую отведу. И…

“…не называй меня лан, я для тебя — танш старший”. Полукровка мотнул головой. Почему-то утверждать свою власть над клеймёной в такой мелочи не хотелось. Подумаешь, зовёт не по уставу… и его, и раа Смотрителя тоже…

— Лан Жанкарн?

— А?

— Ты хотел что-то сказать? Наверно, насчёт учёбы?

Колкая враждебность, излучаемая Ниллимой, ощутимо поблёкла. Словно ей по-прежнему не нравился Лабиринт, не нравились обстоятельства, не нравилось буквально всё — но Жанкарн на общем фоне выделяется в лучшую сторону, и потому она решила, что его присутствие терпимо. Поймав в прямом взгляде младшей довольно явный интерес, полукровка обнаружил, что этот самый взгляд его нешуточно смущает.