Вера Чиркова - Северный перевал [СИ litres]

И умиротворенно пили холодный взвар с рассыпчатым песочным печеньем, принесенным из кондитерской кухонной башни, когда в коридоре послышались мужские голоса и звук быстрых шагов.

– Еще раз всем добрый день, лейды знахарки, – поздоровался возникший на пороге наследник и стремительно прошел к Ильде, – Вы неправильно носите брошку, лейда Энильда, но это моя вина… не позаботился о косынках для вас. Вот здесь то, что нашлось у белошвеек… но разумеется, они изготовят еще… на все случаи. Извините что прервал вашу трапезу…

Он поставил на стул большой короб, из тех, в каких портнихи переносят дорогие платья, учтиво улыбнулся онемевшим знахаркам и сбежал так же стремительно, как и появился.

– Ого… – потрясенно выдохнула Розанна, – ну почему мне не двадцать лет!

– И даже не тридцать, – ехидно поддакнула ей сестра, – но, боюсь, тебе и тогда никто бы не принес гору косынок. Впрочем, и мне тоже.

– А нам хотя бы покажут… – задумчиво осведомилась Зарина, – до чего может простираться благодарность повелителей?

– Я не уверена… – заикнулась Ильда, но продолжить ей не дали.

– Зато мы уверены, – заявили в унисон сестры, и остальные им поддакнули, – когда спасенный дарит подарки при всех, а не втихомолку, это всего лишь признательность пациента. И не взять её просто невежливо. Ну и вообще отказ лекаря от подношения выглядит подозрительно и неоднозначно. То ли ты считаешь его недостаточным, то ли жалеешь о своем поступке.

– Ладно, – осознав, что спорить бесполезно, все равно никто из союзниц не поддержит ее мнения, согласилась Ильда, – я это беру. Косынка мне действительно нужна. Но и вы за добрый совет тоже возьмете хоть по одной.

– Да уж не откажемся, если там хватит на всех, – насмешливо прищурилась Розанна. – открывай уже, не томи.

– Тут хватит всем… – ошеломленно бормотала она через несколько мгновений, рассматривая представшую перед ними картину.

Короб был полон доверху.

И не просто полон, а буквально набит битком. Взгляд разбегался, не в состоянии понять, к какому куску ткани прикреплен один из кучи гребней, заколок и обручей.

– Нужно разложить и развесить все по стульям и диванам, – распорядилась Вильдиния и сестры дружно принялись за дело.

А когда короб опустел, огляделись и восхищенно примолкли. Наследник уже явно был в курсе тайны зеленого платья, как и все они. И теперь из нескольких десятков косынок не нашлось ни одной зеленого цвета. А среди различных украшений почти не было золота, зато серебро оказалось самой тончайшей работы. Филигрань, скань, зернение, чернение, чеканка, гравировка… все несло тепло рук лучших мастеров. И камни были подобраны в тон к глазам и волосам Ильды. Голубой и серебряный жемчуг, дымчатые алмазы, лунный камень, различные агаты и яшма – дух захватывало от прелести серебряных сеточек, усыпанных скромными цветочками из бледных сапфиров и селенита, жемчужных заколок и костяных гребней, инкрустированных черненым серебром и темным янтарем.

– Можете считать меня предателем или кем угодно, – вздохнула Зарина, – но я не возьму отсюда даже нитки. Рука не поднимется обидеть мужчину, так сильно старавшегося угодить любимой девушке. У меня нет теперь никаких сомнений в его искренней любви… и, хотя это личное дело Ильды, принять или отвергнуть эту любовь, но я на его стороне.

– Хорошо сказано, – кивнула Розанна, – могу лишь добавить, неважно… нужен тебе его интерес или нет… но передаривать другим вещи, подобранные с такой заботой и чуткостью – просто жестоко. И Дарвел этой жестокости не заслужил.

– Но если тебе так уж хочется сделать сестрам подарок, – Вильдиния ободряюще улыбнулась растерянной ученице, – то закажи нам по косынке, когда придут белошвейки. По нашему вкусу. А пока надень любую и идем на стену, скоро должна подъехать принцесса. Очень хочется посмотреть, в каком она настроении.

Ильде оставалось лишь согласиться, она и сама уже понимала, как обидит Дарвела, раздав его подарки. Просто требуя с сестер обещание, даже не ожидала, что наследник окажется так внимателен к ее предпочтениям.

На стене было вовсе не так уж страшно и неуютно, как представлялось знахарке прежде.

Во-первых, оказалось, что лезть по наружной крутой лестнице совсем не обязательно, имеется внутренняя, более удобная, освещенная фонарями и снабжённая перилами. Во-вторых, верхняя галерея была накрыта крышей, а наружные бойницы от непогоды и сквозняков закрывались плотными ставнями. Внутренние же окна оказались застеклены обычным стеклом и возле них стояли столы и скамьи со спинками. А кое-где и топчаны, на которых ночью по очереди спали стражники. Участки галереи разделялись каменными стенами с мощными дверями, сейчас распахнутыми настежь и знахарки понимали, для чего нужны эти стены. Если врагу удастся попасть на галерею, двери запрут и бой будет идти за каждый отсек.

По всей вероятности, именно с этой целью здесь было собрано намного больше оружия, чем девушка ожидала увидеть. Все стены оказались увешаны различными по величине и стоимости арбалетами и луками, связками стрел и болтов, копий и дротиков. Имелись и запертые кованые шкафчики, в каких обычно хранили боевые амулеты, жезлы и прочее магическое оружие, применять которое разрешалось лишь в самых крайних случаях. Ведь оно не умело выбирать своих и чужих и косило всех подряд.

Знахарки осторожно продвигались по галерее в ту сторону, откуда слышались мужские голоса и после первой же перегородки увидели мага, наследника и Вашека. Мужчины глядели в раскрытую бойницу и что-то горячо обсуждали. Первым гостий предсказуемо заметил Анвиез, коротко глянул в их сторону и тихо предупредил собеседников. Оба примолкли, но Вашек остался на месте, а Дарвел повернулся к знахаркам и торопливо направился навстречу.

– Они уже близко, – еще не дойдя двух шагов, сообщил он, – хотите посмотреть?

– Да, – кивнула старшая сестра, спокойно проходя мимо наследника, пристально разглядывающего ее бывшую ученицу.

– Я очень рад… что тебе понравилась эта косынка, – осторожно заметил Дарвел, обнаружив на волосах знахарки дымчато-синий шифон, прикрепленный к узкому серебряному гребню украшенному голубым жемчугом.

– Они все очень красивые, – сказала правду Ильда и даже растерялась, увидев каким светлым, мальчишеским счастьем осветилось от этих простых слов его лицо.

– Ты на меня больше не сердишься? – с надеждой справился наследник, заставив девушку поневоле смутиться.

– На тебя я и не сердилась, – тихо вздохнула она, – ты же не виноват, что папенька умудрился даже через годы сделать мне больно.

– Может… сослать его в дальние шахты? – предложил Дарвел с неожиданной кровожадностью. – Чтобы не смел обманывать своего правителя?