Шеннон Чакраборти - Золотая империя [litres]

– Хм, нет. Но тут упоминается, что у Нахид возникли проблемы с контролем над маридами и путешествиями через озеро. – Он нахмурился. – Пишут, что мариды просили освободить их, но это какая-то бессмыслица. Мы не контролировали их. Ходили легенды, что они помогли Анахид построить город и приносили дары, но…

– Дорогой брат, если я чему-то и научилась с тех пор, как вызвала дэва, так это тому, что власть имущие обычно довольно предвзято оценивают свое отношение к тем, кто «приносит» им дары.

– Справедливо. – Джамшид взглянул на нее с усмешкой: – Мне нравится, когда ты меня так называешь. Если забыть об ужасных, ужасных побочных обстоятельствах… я рад, что у меня нашлась такая родственница, – он вздохнул. – Но как же сильно мы поссоримся с отцом, когда я увижу его снова…

Ты ответишь за свой выбор. Не сегодня. И не передо мной… но ты ответишь . Голос Каве прозвучал в памяти Нари – угроза, озвученная после того, как она отказалась заманить Али на смерть ради спасения Джамшида.

У нее перехватило горло.

– Не сомневаюсь.

Джамшид заглянул в книгу и побледнел.

– Око Сулеймана… по-видимому, мы перестали путешествовать через озеро, потому что Нахид стали находить выброшенными на берег с перемешанными частями тела, иногда еще живыми . Сказано, что вскоре после этого на воду было наложено окончательное проклятие, и после этого о маридах никто не слышал. – Он перевернул страницу. – Ого. Тут есть иллюстрации. Очень… подробные.

Нари прикусила язык. Очередной секрет . Они не говорили с Али о маридах с самого прибытия в Та-Нтри – преимущественно потому, что Нари избегала его.

И она не хотела выдавать его самую опасную тайну даже родному брату, поэтому быстро сменила тему:

– Я все думаю, может, так мы и оказались в Египте. Что, если я неосознанно перенесла нас с Али, использовав магию озера.

– Вполне возможно, если ты думала о Египте, – рассеянно ответил Джамшид. Он перевернул следующую страницу, держа тонкий пергамент так, словно это было крыло бабочки. – До сих пор не могу поверить, что эти книги столько времени находились здесь. Когда я думаю о том, какую пользу они могли принести Дэвабаду, если бы их читали и изучали в Великом храме, в то время как они собирали пыль на полках… – Он покачал головой, горько хмурясь: – Что еще наше племя не знает о своей истории и культуре, потому что враги похитили наше наследие?

– Наверное, много всего.

Джамшид сел, украдкой взглянув на дверь.

– Тогда можно тебя кое о чем спросить? – Когда Нари кивнула, он продолжил: – Ты уверена, ты абсолютно уверена, что мы выбрали правильный путь?

– Джамшид, мы это уже обсуждали. И ты согласился…

– Нет. Я сказал, что я прислушаюсь, и я стараюсь, Нари. Я правда стараюсь. Но день за днем мы проводим здесь взаперти, как пленники, и чем больше я читаю о нашем украденном прошлом… – Он повернулся к ней, его темные глаза искали понимания. – Ты самая умная из всех, кого я знаю, и я доверяю тебе. Но когда я смотрю на нашу охрану, я вижу головорезов Гасана. Я вижу солдат, которые вламываются к дэвам в дома или спьяну избивают прохожих дэвов, если им не нравится, как те на них посмотрели.

– А ты не думаешь, что они чувствуют то же самое? Что некоторые из них смотрят на нас и видят «огнепоклонников», убивших их друзей в Цитадели? Мы с самого начала понимали, что это будет сложно.

– Знаю, но… – Джамшид провел руками по лицу. – Всю жизнь я и не думал, что может быть как-то иначе. Кахтани давили дэвов на протяжении многих веков еще до моего рождения. И так должно было продолжаться на протяжении еще многих веков. Это было неизбежно. Я любил Мунтадира и молился на его доброту, но даже его засасывало это болото. Но теперь? – прошептал он. – Город снова под властью дэвы. Как в славные времена, описанные в этих книгах. И я боюсь… вдруг мы не правы в том, что хотим отказаться от этого?

По спине Нари пробежал холодок.

– Эти времени были славными не для всех, Джамшид. Ты говоришь так, будто в Дэвабаде живут одни джинны и дэвы. А что насчет шафитов? Что они думают о Нахиде на троне, о возвращения Бича Кви-Цзы?

Он раздосадованно застонал.

– Не похоже, чтобы последние короли Кахтани относились к ним намного лучше.

– Да, но основоположный принцип их религии не учит тому, что они – паразиты.

Теперь в лице брата проступило явное раздражение.

– Наши тексты учат совсем не этому. Я не буду делать вид, что среди нас нет фанатиков, готовых извращать религию, что много дэвов смотрят на шафитов сверху вниз, но Создатель, иногда…

– Что иногда? Что? – спросила она, когда он умолк.

– Иногда ты кажешься такой же злой, как они, ясно? – Джамшид смутился, но не отступил: – И да, я все понимаю. Я знаю, что ты выросла среди людей и дружна с Субхой…

– Ты ничего не понимаешь.

Джамшид запнулся, захваченный врасплох ее гневом. Но это быстро прошло.

– Тогда, может быть, объяснишь мне? Такое чувство, что ты хранишь все эти секреты, как будто не доверяешь мне.

Не доверяю . И от этого Нари чувствовала себя ужасно. Но сейчас она едва могла дышать. У нее не хватит сил раскладывать брату по полочкам ошибочность всех предрассудков, которые он по-прежнему питал к шафитам.

– Пожалуй, с меня на сегодня хватит, – объявила она. – Я устала.

– Но… ладно. – Джамшид вздохнул. Очевидно, они оба понимали, что она лжет. – Тогда я могу остаться здесь и продолжить чтение, чтобы не беспокоить тебя своим присутствием?

Нари стиснула зубы, проглатывая саркастический ответ. Ты же хотела иметь семью. Вот она, семья, со всеми ее недостатками.

– Увидимся за ужином.

Али осмотрел серебряные монеты на своей ладони.

– Этими монетами вам заплатили? – спросил он стоявшего перед ним плотника-шафита.

– Этими самыми, принц. – Плотник сердито махнул рукой в сторону двух джиннов напротив: капитана сахрейнского корабля и его торгового партнера Аяанле. – Я и мои работники трудились над их кораблем с рассвета до заката, а эти мерзавцы решили меня обмануть!

Али ковырнул монету ногтем, и с нее слетело несколько серебряных чешуек, обнажая медный металл.

– Краска? – спросил он, бросив на торговцев недовольный взгляд. – Серьезно?

Аяанле скрестил руки на груди.

– Все равно шафитам мы всегда платим медью.

– Оклад не меняется в зависимости от ваших нелепых предубеждений против крови. Только не в Шефале. – Али сложил монеты обратно в небольшой матерчатый кошель. – Где остальные деньги, которые вы им должны?

Купец сердито сверкнул глазами:

– Сейчас у нас их нет.

– Что ж, тогда и корабля у вас тоже нет. – Али взглянул на Физу, стоявшую рядом с ним. – Капитан Физа… есть ли какие-нибудь гарантии, что корабль не покинет наши берега, пока все долги его экипажа не будут оплачены?