Шеннон Мессенджер - Зло из прошлого [litres]

Во всяком случае, она облегчённо вздыхала каждый раз, когда за очередным поворотом никого не оказывалось.

– Ну что, может, расскажешь, из-за чего так распереживалась? – спросил Киф, ведя её по плавно изгибающемуся проходу в знакомый коридор – крыло третьего курса.

– Не знаю, – сказала Софи. – А ты расскажешь, почему так стараешься делать вид, что всё нормально?

– Почему ты решила, что я притворяюсь?

– В прошлую нашу встречу ты обнаружил, что мать велела разрушить некоторые твои воспоминания. На следующий день совсем меня не замечаешь, потом объявляешь, что вы с Тирганом близки к прорыву. А через два дня являешься сюда, даже ни о чём не заикнувшись, весь из себя как рыцарь в сверкающих доспехах…

– Ой, Ро, слыхала? Я кумир для Фостер!

– По-моему, ты выпендриваешься, – уточнила Софи, – чтобы я не заметила круги под глазами. Или это.

Она потянулась к его руке и показала на костяшки с бледными синяками.

– По стенке молотил? Или дрался с кем?

– Вообще-то по полу, – через некоторое время сдался он.

Софи остановилась.

– Так из-за чего тебе вдруг захотелось врезать по полу? Что ты такого узнал?

Он запрокинул голову, разглядывая мастодонтов на транспарантах, свисающих с янтарного потолка, что в лунном свете казался серым.

– Ничего не узнал. Потому и молотил кулаком по полу. Тирган помог отыскать крохотный закуток со спрятанными воспоминаниями, ну я и обрадовался – наконец-то! А там какие-то непонятные обрывки. Закат. Пара деревьев. Чёрная ткань. Пустые стеклянные пузырьки. И тому подобное. Единственное, что запомнилось, – чьи-то зелёные глаза, да и те видно так смутно, что не разобрать, мальчишки или девчонки, или вообще взрослого.

– Ну хотя бы понял, что они человеческие, – напомнила Софи.

– Да. Вот и весь большой прорыв. Смутная картинка человеческих глаз, которые могут принадлежать буквально любому, и ясное понимание, что из остальных осколков вряд ли получится что-то сложить.

– Это лучше, чем ничего, – настаивала она.

– Наверное, – он посмотрел ей в глаза. – Примерно как твоё выздоровление – встаёшь с постели, можешь побродить по Фоксфайру… но чего-то явно не хватает.

– Да уж, – согласилась она, невольно задумавшись о том, как ещё далеко до полного выздоровления.

Потом постаралась выбросить эти мысли из головы.

– Вообще-то есть чему радоваться. Победа всё-таки.

А если не отмечать такие небольшие успехи, можно совсем рехнуться.

Она взяла его за руку, сплетаясь пальцами, и воскликнула:

– Пойдём отпразднуем хотя бы это. Мы заслужили!

Тайное кафе «Только для наставников» превзошло все ожидания Софи: кресла размером с трон вокруг спокойных, как зеркало, бассейнов. Изысканные цветы в вазонах, источающие сладкий пикантный аромат. Ненавязчивое мерцающее освещение и шикарный вид из окон на стеклянную пирамиду в центре кампуса.

И конечно, разноцветные причудливые сладости в стеклянных витринах во всю стену.

Как будто попал на курорт, где вместо капусты и огуречной воды настоящие яства, от которых невозможно оторваться.

Даже Ро было не к чему придраться, несмотря на заметное количество блёсток. Развалившись в кресле, она жадно набросилась на целый поднос волнистых кексов.

– Стоит ли спрашивать, как ты нашёл это заведение? – спросила Софи, доедая третий «кремовый взрыв».

– Можешь, – ответил Киф, – только я своих секретов не выдаю.

– Даже мне? – ни с того ни с сего вырвалось у неё.

От пристального взгляда Кифа у неё вспыхнули щёки… и очень не хотелось признаваться (даже самой себе), как сильно задел ответ:

– Да, Фостер… даже тебе.

Пришлось набить рот очередным пирожным, чтобы не ляпнуть чего лишнего.

Но когда их взгляды встретились, он смягчился и прошептал:

– По крайней мере, пока.

Никакого намёка на продолжение, просто уведомление, что вопрос закрыт. Софи уже сама запуталась, о чём разговор, так что настаивать не стала.

– Спасибо, – поблагодарила она, пытаясь запомнить дорогу в тайное кафе, когда он провожал её обратно в здравпункт. – Если бы не ты… не знаю, как бы я пережила этот вечер.

– Понимаю, – вздохнул он. – Сам такой.

– О-о-о, какая милота! – вмешалась Ро.

– Кстати, для любителей милоты, – огрызнулся Киф. – В «Балладе о Бо и Ро» прибавился ещё один куплет… и подумать только, завтра Фостер наконец познакомится с твоим пропавшим возлюбленным!

– Не вздумай кому-нибудь рассказать этот куплет, – предупредила Ро, понимая, что теперь придётся его слушать до самого утра, но всё-таки попросила Софи: – Ничего ему обо мне не рассказывай.

– Почему? – удивилась та.

– Он этого не заслуживает.

Киф наклонился к Софи и нарочито громко шепнул:

– Ну ты же понимаешь, что теперь просто обязана вытрясти из Бо всё, что Ро от нас скрывает, до мельчайших подробностей?

– Удачи, – усмехнулась Ро. – У него лишнего слова клещами не вытянешь.

– Спорим? – возразил Киф.

– Лучше не надо, – сказала Софи. – Ты уже два раза выигрывал… Значит, теперь точно проиграешь. Особенно, если пари зависит от меня.

Он ухмыльнулся.

– Вот именно, Фостер. С тобой выигрыш гарантирован.

– Только не в этот раз, – предупредила Ро.

– Ну так что, по рукам?

Ро скрестила руки на груди.

– Ладно. Если я выиграю, то ты исполнишь одно мое желание. Я тебе скажу, что делать, а ты исполнишь.

Киф поднял одну бровь.

– Замётано… только если выиграю я, условия те же самые.

Ро зловеще осклабилась прямо у него перед носом.

– Начинаем.

Софи вздохнула и саркастически буркнула себе под нос:

– Эта затея просто обречена на успех.

Проводив Софи до здравпункта, ни Киф, ни Ро даже не заикнулись Элвину о недавнем пари… И, конечно, Софи не собиралась ничего ему рассказывать. Да и присутствовать при трагической развязке ему, скорее всего, не придётся, ведь к тому моменту она будет уже далеко от здравпункта.

И тут её осенило.

Она в самом деле скоро отсюда выйдет.

И в самом деле отправится домой.

– Последняя ночь, – напомнил Элвин, пока она давилась последними порциями лекарств.

– Знаю… Ты почти от меня избавился! В смысле… пока не начнутся вызовы на дом.

Он усмехнулся, потрепал её по голове и вручил Эллу.

– Отдохни. Завтра важный день.

Наверное, Силвени тоже почувствовала перемену. Той ночью Софи снилось, как они парят над снежными вершинами навстречу утренней заре. От этого зрелища стало легко и спокойно. А ещё затеплилась надежда. Когда в мире грёз всё вокруг озарилось солнечными лучами, возникло ощущение, словно всё начинается с чистого листа… Может, так оно и вышло, потому что тем утром, последним утром в здравпункте, протерев слипающиеся глаза, она обнаружила, что была не одна.