Кристина Генри - Девушка в красном [litres]

При этих словах она не отрывала взгляда от Сэм(а), потому что убеждать Райли нужды не было – тот при одном упоминании еды был готов выскочить из кустов.

– Откуда нам знать, что ты взаправду одна? – прищурился(ась) Сэм.

– Ты чего? – спросил Райли. – Ну вот же она, одна-одинешенька. Ясно, что с ней никого.

– Ничего не ясно, – возразил(а) Сэм. – Она могла нас выследить, а дружков оставить в засаде, а когда мы пойдём искать полянку для палатки, они выскочат и… нас схватят.

Последние слова прозвучали совсем тихо, так жалобно, что стало понятно – этот ребенок много натерпелся от коварных взрослых.

– Нет у меня никаких дружков, и я вовсе не хочу вас обидеть. Честно-честно. Зато есть целая коробка спагетти и банка томатного соуса. Мне их всё равно в одиночку не съесть, – заявила Краш.

– Спагетти! – простонал Райли с таким воодушевлением, жаждой не просто еды, а защиты, застольной компании, семейного уюта. – А котлет нет? Спагетти лучше всего есть с котлетами – самая вкуснятина.

– Ну да! Лазанья вкуснее, – возразила Краш.

Райли высунул язык.

– Мама туда вечно говядину добавляла, а еще сыром посыпала. Не люблю плавленый сыр.

– Говядина та же самая, что и в котлетах, только не в шариках, – вспоминала Краш. – А как можно не любить плавленый сыр? Да это, считай, смысл всей жизни! Ты что, не любишь жареные на гриле бутерброды с сыром?

– Фу, гадость! – скривился Райли.

Краш изумленно уставилась на Сэм(а).

– Ну как можно не любить жареные бутерброды с сыром?

– А вот так, – во взгляде Сэм(а) по-прежнему сквозила подозрительность. – Он вообще ничего с сыром не любит.

« Он» , значит, Райли – мальчишка. С одним разобрались.

– А ты любишь бутерброды с сыром? – спросила она другого.

– О-о, она от сыра вообще без ума-а-а-а, – протянул Райли. – Та- ак, что вышла бы за него замуж.

– Заткнись, Райли, – цыкнула Сэм. – Как можно выйти замуж за сыр?

Она . Значит, Сэм – девочка. Брат и сестра. Как и Краш с Адамом. Только они вместе, а Краш и Адам нет.

Не думай про Адама.

– Как же ты ешь пиццу, если не любишь расплавленный сыр? – спросила Краш.

– Он ест пиццу… без сыра! – пояснила Сэм, понизив голос до шепота, словно пересказывая скандальные сплетни.

– Не может быть! – ужаснулась Краш, косясь на Райли. – Одно тесто с соусом?

– Тесто с соусом, колбасой и оливками, – объяснил Райли, на что Сэм и Краш дружно воскликнули: «Фу-у-у!» и захихикали.

– Ну что, идете со мной? – спросила Краш. – Знаю, все взрослые так говорят, но я, правда, вас не обижу.

– Сэм, пойдем? – вкрадчиво спросил Райли. – Спагетти! Ты что, спагетти не хочешь?

Сэм перевела взгляд с Райли на Краш и махнула ей рукой.

– Отойди-ка на минутку, нам надо посоветоваться.

Краш заколебалась, ей так не хотелось, чтобы Сэм утащила Райли в лес у нее за спиной, но если не дать понять, что она им доверяет, они ей тоже никогда не доверятся. Если заметят чересчур пристальное внимание, Сэм, чего доброго, примет ее за какую-нибудь маньячку.

Наконец она кивнула и поднялась, едва удержавшись на одеревеневших от долгого сидения на корточках ногах, да и вообще приседания ей давались нелегко.

– Отойди чуть-чуть подальше! – окликнула Сэм. – И чур, не подслушивать!

Краш громко затопала прочь, давая детям возможность посовещаться. Подслушивать не было нужды, и так понятно, о чём они спорят – стоит ли ей доверять и рисковать свободой ради спагетти. В их возрасте она бы задалась теми же вопросами, окажись они с Адамом одни посреди леса. Чёрт, да она уже несколько недель подряд постоянно спорит с самой собой из-за того же самого.

Выбор был всегда один и тот же – абсолютная безопасность или относительный комфорт. Сколько может протянуть человек без горячей пищи и крыши над головой? Когда они наконец рискнут забраться в заброшенный дом, обезлюдевший город, разграбленный магазин, бесхозную машину? Когда одиночество станет совсем нестерпимым, и они решатся примкнуть к группе доброжелательных незнакомцев?

А если тот дом вовсе не пустой, или в городке орудует какая-нибудь банда? А вдруг улыбки доброжелательных незнакомцев на самом деле волчий оскал?

Да, подозрительность Сэм вполне объяснима. Жаль, что Краш нечем доказать девочке свои добрые намерения.

Если они пойдут с ней, это будет хорошим началом, тогда появится возможность показать детям, что она желает им только добра. А там, глядишь, и получится их уговорить отправиться к бабушке всем вместе. Может, эта парочка как-то поможет бабуле пережить утрату Адама и мамы с папой.

А может, и нет, ведь нельзя же взять и променять своих любимых на чужих людей.

Может, ей и самой в этом смысле не помешала бы помощь Сэм и Райли, ведь чем дольше бредешь по лесу в одиночестве, тем слабее становится связь с реальностью, отвыкаешь от человеческого общества. Без напоминания окружающих запросто можно совсем одичать.

Она даже завела привычку подозревать в каждом встречном возможного врага, и вероятно, только благодаря этому несколько раз осталась жива, но всё-таки от угрызений совести отделаться никак не удавалось, ведь людям положено заботиться друг о друге, особенно в такие лихие времена.

Беда в том, что ради своих желаний большинство людей слишком легко готово переступить через кого угодно. Взять хотя бы историю матери Райли – работала в «Уолмарте» и стала невинной жертвой только из-за того, что в магазине закончился какой-то товар.

Вот такие наступили времена. Теперь не услышишь трогательных историй о добровольных помощниках престарелым, сиротам и прочим нуждающимся. Нынче каждый сам за себя, и она не исключение. Умирать совсем не хочется, вот и приходится перестраховываться.

Бросать детей на погибель тоже не хотелось, хотя даже временная опека тянула за собой целый ворох новых проблем, начиная с того, что палатка у неё одноместная, спальный мешок всего один, а у Сэм и Райли не было ничего, кроме нескольких вонючих одеял.

Ладно, проблемы надо решать по мере их возникновения. Дылдой ее не назовешь, да и дети такие худенькие, что глядишь, и поместятся как-нибудь в одной палатке, укрыться она может блестящей накидкой, а спальный мешок уступить детям. Втроем хоть теплее будет, пусть даже остальные двое совсем малыши.

Она так крепко задумалась о предстоящих хлопотах, что даже не услышала догнавших ее ребят, и при звуке голоса Сэм чуть не вздрогнула, так что пришлось перевести дух, прежде чем оборачиваться, чтобы успеть скрыть испуг.

– Ладно, мы с тобой, – объявила Сэм. Она несла рюкзак с батончиками мюсли. Серая толстовка c эмблемой «Гэп» на груди висела на ней мешком, наверняка подобрана где-то по дороге и явно со взрослого плеча.