Матьё Габори - Сумеречные королевства

Некогда на халцедоновом полу стояли многочисленные столики-пюпитры из драгоценной древесины. За ними работали седовласые маги, очарованные тихим потрескиванием угольков, скрипом перьев. Серые огры заменили пюпитры тремя черными кожаными креслами и низким столиком из эбенового дерева. На подобной строгости, даже скудности обстановки настояли три мага-ренегата, которые трансформировали Кварцевую Звезду в храм страданий.

Под потолком сферы висело около трехсот Танцоров, они парили в пустоте, подвешенные за собственные внутренности, окрашенные в цвет оникса.

Эта черная и блестящая паутина образовывала настоящий часовой механизм, где каждому Танцору было отведено свое место. Первые эскизы пыточной машины Эссим набросал в возрасте пятнадцати лет. Сотни и сотни пергаментных свитков, испещренных черными письменами и рисунками, свидетельствовали о том, что пол у ночник провел не одну бессонную ночь, совершенствуя мельчайшие детали сложного механизма, рассчитывая пределы боли и доводя до изощренности темную магию Полуночи.

Более того, Эссим любил касаться пальцами подрагивающих кишок. Любое движение одного Танцора передавалось по паутине, подвергая пытке следующего малыша и порождая искру. Маг эксплуатировал саму натуру волшебных созданий, их естественное желание постоянно двигаться и танцевать. Чтобы их руки и ноги окончательно не атрофировались, тот или другой Танцор время от времени принимался дергаться. Несмотря на слабость в членах, он стремился к движению, и тем самым усиливал мучения собратьев.

Трое пол у ночников ждали Агона де Рошронда, расположившись прямо под огромным пыточным механизмом, откуда на них изливался щедрый водопад черных искр.

Эссим устроился в кресле и крошечными глотками смаковал пряный ликер, привезенный из Модеенской марки. Он оставался единственным из всей троицы, кто еще был способен здраво оценивать ситуацию. Мандиго потихоньку скатывался в безумие и ускользал из-под контроля товарищей. Его рассудок слабел с каждым днем. Этот юродивый, без сомнения, был самым сильным из них троих, но он никогда не умел правильно распределять бурную энергию своей черной души. Сумасшедший напоминал сверходаренного ребенка, который не понимал до конца, что он делает. Сейчас он сидел на подлокотнике кресла, кутаясь в залатанный плащ. Грязный и совершенно потерявший стыд, Мандиго выставил на всеобщее обозрение рахитичные ножки и напряженный член. Эссим поднес бокал к носу, чтобы прогнать вонь, исходившую от Мандиго, и перевел взгляд на Дифома.

Тот, сложив руки на груди и опустив голову, мерил шагами комнату. Полная противоположность Мандиго, Дифом не мог найти себе места — его квадратное ухоженное лицо выдавало сильнейшую тревогу. Он боялся встречи с Агоном и вздрагивал от каждого звука боя, ведущегося на нижних этажах. В первые мгновения битвы он хотел покинуть Кварцевую Звезду, но Эссим его остановил. И речи не может идти о том, чтобы бросить Танцоров!

«Вся наша сила, вся власть сосредоточены здесь, — заявил черный маг. — Плюс к этому этот молодой человек заинтриговал меня. Я хочу услышать его историю. И использовать его».

Эссим лелеял тайную надежду уговорить юношу перейти на их сторону. С таким неординарным человеком он выиграет время и получит безграничную власть над всем королевством Ургеман.

Глухой голос Дифома вырвал Эссима из задумчивости.

— А вот и он.

Мы по очереди пересекли лестничную площадку, которая вела к логову жанренийских пол у ночников.

Оршаль и Арбассен шли рядом со мной, в то время как Эвельф и Аракнир держались чуть позади. Сестра, несмотря на рану, не желала от нас отставать. Одной рукой она опиралась о плечо гнома, во второй зажала кинжал, который забрала у мертвого серого огра.

Оршаль держал наготове изуродованного Танцора: он спрятал его меж пластин доспехов. Арбассен отказался от мысли связаться со своим подопечным и рассчитывал только на свой арбалет, который он и направил на трех магов.

Увидев, что творится в зале внутри нефритовой сферы, мы на несколько мгновений остолбенели. Я пошатнулся, словно меня с размаха ударило всей той болью, что разлилась над нашими головами. Мучения Танцоров жгли рассудок каленым железом.

Когда мы появились в комнате, самый старший из трех магов поднялся с кресла. Он куртуазно поприветствовал нас, представился сам и представил двух других:

— Это Дифом. И Мандиго.

Затем он прочистил горло и направился к нашему маленькому отряду.

— Впечатляющая атака, Агон. Однако у меня есть один крошечный вопросик: на что вы надеялись?

— Я ни на что не надеюсь, я требую… Требую, чтобы ты отдал нам Амрода.

— Забавно, — хмыкнул пол у ночник. — А что взамен?

— Ничего.

Он улыбнулся и показал на Танцоров:

— Видите? Мое творение… Годы тяжелого труда и самоотречения, годы самой что ни на есть искренней заботы о процветании магии. Я знаю, что ты вынужден примкнуть к Ордену Полуночи, Агон. Так возрадуйся. Я могу предложить тебе все эти искры. Пользуйся на здоровье. Ты, как и я, приверженец определенных взглядов. Ты помешал Лерсшвену бросить магию на растерзание толпе. Это наша общая битва: битва за магию. Мы преданы ей и душой, и телом.

— Ты ошибаешься, Эссим, нам с тобой не по пути, мы ведем совершенно разные сражения. Конечно, как и ты, я считаю, что магия слишком могущественный инструмент, чтобы вручать его кому-то кроме членов Криптограммы. Но, видишь ли, именно по той же самой причине я верю в то, что магия не может быть превыше законов наших королевств. И потому не позволю ни пол у ночникам, ни пол у денникам, ни затменникам управлять страной… Отдай мне Амрода. Немедленно.

— Ты не в том положении, чтобы хоть что-то требовать! — вспылил маг. — По какому праву ты отрицаешь наши заслуги? Тебе нечего нам противопоставить. Жалкий фигляр, волей случая вставший во главе сопротивления. Сопротивление! Мы смели его, раздавили! Все кончено, молодой человек. Твои мечты, твои надежды отжили свое. Наступило время господства Полуночи!

Он перевел дыхание и сделал шаг вперед. Нас разделяло еще двадцать локтей.

— Я предлагаю тебе будущее, единственно возможное для тебя будущее. — Его голос стал приторным: — Пойдем с нами, Агон. Ты будешь править этой страной и поможешь нам завоевать все соседние королевства. Неужели ты не поминаешь? Этот мир принадлежит Танцорам, а мы — их слуги. А кому хочешь служить ты? Рыцарям? Сборищу мужланов, трясущихся перед магами. Каким ты видишь свое будущее?

— В любом случае, оно никак не связано с тобой.

— Получается, что ты дурак, Агон? Как и все остальные жалкие людишки? Верные старым запылившимся принципам, способные пользоваться лишь слабой магий. О, они мечтают хранить ее спрятанной в темноте, а лучше всего просто придушить. Чтобы не дать магии сыграть уготованную ей роль.