Матьё Габори - Сумеречные королевства

Первыми к лестнице бросились Оршаль и Аракнир. Я шел во втором ряду, а за мной неотступно следовали Эвельф и Арбассен. Так совершенно спонтанно наш маленький отряд выработал тактику будущего боя — мы расположились так, чтобы каждый из нас смог в полной мере воспользоваться своим мастерством.

Бросившись по следам пол у ночника, мы тут же столкнулись с жесточайшим сопротивлением стражи.

Аракнир, используя преимущество своего маленького роста, тут же устремился в самый центр сгрудившихся огров, чтобы посеять панику во вражеских рядах. Его боевые топоры обрушивались на ноги неприятеля, с небывалой точностью рассекая сухожилия. Стражники падали на колени и становились отличной мишенью для Тени.

Оршаль в своих тяжелых доспехах превратился в настоящий таран, сметающий все и вся со своего пути. Орден Полуночи всегда отдавал предпочтение магам-воинам. И вот в эту ночь рядом с нами сражался прежде всего воин, ставший нашей крепостной стеной. Огры накатывали на Оршаля словно волны и разбивались о его броню, которая самому магу казалась почти невесомой благодаря искрам, трещавшим в каждом ее сочленении. Эвельф и Арбассен прикрывали наши спины. Арбалетные болты и стрелы мелькали прямо над нашими плечами и поражали огров почти в упор.

Так в водовороте крови и ярости мы преодолели пять этажей и были вынуждены остановиться. Усталость и полученные раны взяли свое, мы уже не выдерживали бешеного темпа. Но и огры тоже подустали. Сначала они атаковали нас беспрестанно, теперь же рассыпались по коридорам и комнатам, откуда вели прицельную арбалетную стрельбу.

Мы замерли на последних ступенях винтовой лестницы, по которой только что поднялись. Нам предстояло миновать еще один этаж, и тогда мы окажемся в нефритовой сфере, в которой и находилось логово жанренийских пол у ночников.

Плечо Аракнира обильно кровоточило. Его льняной плащ превратился в лохмотья. Гном рухнул на пол и тяжело дышал. Его лицо стало мертвенно-бледным.

Арбассен охранял лестничную площадку, рядом с которой мы обосновались. Он постоянно заглядывал в ближайший коридор, чтобы убедиться, что враг не попытается штурмовать наши позиции. Несколько арбалетных болтов просвистели прямо у него над головой и врезались в камень стены.

Я поддерживал за талию Эвельф. Борясь с навалившимся головокружением, она до последнего пыталась скрыть от нас рану, зияющую на бедре. Сестра тоже потеряла слишком много крови.

Оршаль оторвал лоскут от подола платья-туники Эвельф и этим импровизированным жгутом поспешно перевязал ее ногу. Молодая женщина закусила губу, чтобы не закричать от боли в тот момент, когда маг затянул узел потуже, и тут же улыбнулась, чтобы успокоить нас.

— Оршаль, позаботься о ней. И убедись, что здесь вам ничего не грозит.

Я обвел рукой пустую лестницу, которую мы только что заняли. Я боялся, что шум боя переполошил жанренийские войска, расквартированные в Квартале Тысячи Башен. Если на выручку страже явится толпа серых огров, то все вместе они возьмут нас в клещи, из которых нам уже никогда не вырваться. Эвельф присела на ступени и с лицом, перекошенным от боли, изучала собственную ногу. Пот заливал ее глаза, темные кудри прилипли ко лбу. Она больше не могла сражаться.

Я перешагнул через Аракнира, мимоходом коснувшись ладонью его плеча, и присоединился к Арбассену.

— Моя сестра совсем обессилела. Да и Аракнир серьезно ранен.

Цензор плотно сжал зубы, но ничего не сказал.

— Я намереваюсь идти дальше. Один, — сообщил я.

— О чем ты говоришь? Оршаль и я, мы можем сопровождать тебя.

— Не стоит оставлять Эвельф и Аракнира. Вы защитите их. Что касается меня, то я постараюсь избавиться от огров. После чего вы тоже подниметесь.

— Послушай меня. Это сумасшествие. Их там по крайней мере четверо. Они перекрыли коридор, который тебе надо преодолеть. Я не смогу тебе ничем помочь. Мой Танцор… Он больше меня не слышит. Те несчастные существа, которые мучаются там, наверху, буквально оглушили его. Он впал в прострацию. Я даже в мысленный контакт с ним вступить не могу. Хотя бы попроси Оршаля тебе помочь.

— Нет, у него остался один-единственный Танцор. Я уже спрашивал. И я хочу, чтобы он его сохранил. Оршалю еще противостоять пол у ночникам.

— А вот ты, если пойдешь один, их уже никогда не увидишь, — процедил мой друг. — Я не могу позволить тебе покончить жизнь самоубийством.

— Теперь твой черед слушать. До сих пор вы защищали меня. Доказательством тому наряд Амертины, который до сих пор ни разу не вмешался. Но когда я поднимусь по лестнице, он мне поможет, я стану невидимым и застану огров врасплох.

— А если он тебе не поможет?

— Что-нибудь придумаю на ходу. Прошу тебя, окажи мне доверие. Я пришел сюда не затем, чтобы погибнуть от арбалетного болта стражников. Мы теряем время. И даем возможность пол у ночникам подготовиться к встрече. Или, что еще хуже, сбежать…

В нескольких словах Арбассен обрисовал мне ситуацию. Чтобы подняться на следующий этаж, сначала я должен добраться до первой двери коридора. Арбассен попробует прикрыть меня, чтобы помешать прицелиться стрелкам, засевшим у лестницы.

— Тебе надо будет миновать семь или восемь локтей открытого пространства. Успеешь нырнуть в комнату — уже хорошо… Правда, я не знаю, что там за дверью. Затем попытайся достичь лестницы, перебегая от двери к двери. Их всего пять. Каждый раз ты будешь вынужден пересекать коридор. А я уже не смогу тебя прикрыть.

— Знаю, не волнуйся.

— Как ты можешь быть таким спокойным, уверенным в себе?

— Я боюсь, и ты это знаешь. Без сомнения, боюсь много больше, чем ты. Но… но однажды у меня на глазах умер ребенок. И этот ребенок предвидел, что в наше королевство придет война. Перед смертью он посмотрел на меня и сказал следующее: «На горизонте уже сгустились тучи, близок час, когда они затянут весь Ургеман. И вот тогда возникнет нужда в человеке, способном обуздать бурю ». Я никогда не забуду его слов.

Присев на корточки на верхних ступенях лестницы, я ждал знака Арбассена, чтобы броситься в коридор. Цензор в последний раз попробовал восстановить эмпатическую связь с Танцором, но аура боли, сформировавшаяся вокруг нефритового шара, была слишком сильна.

— Готов? — бросил мне Арбассен.

— Давай.

Стоило выбритому черепу цензора появиться в проеме, как тут же дружно защелкали арбалеты стражников. Один болт чиркнул по плечу Арбассена и врезался в стену прямо позади нас. Короткий миг, мой товарищ выпрямился и выстрелил. Когда он нажал на спусковой крючок, я прыгнул в коридор. Мой взгляд был прикован к двери, до которой надо было добраться; в какой-то момент я ощутил, как прямо у моих ног просвистел очередной арбалетный болт.