Майкл Муркок - Хроники замка Брасс [3 книги: Граф Брасс; Защитник Гараторма; В поисках Танелорна]

– И я, – сказал Оладан.

Один только Боженталь, кажется, не спешил отвечать. Он задумчиво посмотрел на статуи, потом обвел взглядом башни Танелорна.

– Любопытное место. Хотел бы я знать, что его породило?

– Мы породили его, – сказал Капитан, – я и мой брат.

– Вы? – Боженталь улыбнулся. – Понимаю.

– Но как же тебя зовут, сэр? – спросил Хоукмун. – Тебя и твоего брата, какие у вас имена?

– У нас только одно имя, – сказал Капитан.

А рулевой добавил:

– Нас зовут Человек.

Он взял своего брата под локоть и повел прочь от круга статуй, обратно в сторону города.

Хоукмун с родными и друзьями в молчании смотрел, как они уходят. Первым нарушил молчание Орланд Фанк, он кашлянул и сказал:

– Думаю, я останусь. Все мои дела завершены. Мои поиски окончены. Я видел, как мой сын обрел покой. Я остаюсь в Танелорне.

– И у тебя больше нет богов, которым ты мог бы служить? – спросил Брут из Лашмара.

– Боги всего лишь метафора, – заявил Орланд Фанк. – В качестве метафоры они очень даже удобны, но нельзя допускать, чтобы они становились личностями со своими правами. – Он снова кашлянул, кажется, смущенный собственными дальнейшими словами. – Вино поэзии обращается в яд, когда темой становится политика, верно ведь?

– Вас троих я приглашаю вернуться с нами в замок Брасс, – сказал Хоукмун воинам.

Эмшон из Аризо задумчиво покрутил усы и вопросительно взглянул на Джона-ап-Рисса, который, в свою очередь, посмотрел на Брута из Лашмара.

– Наше путешествие окончено, – сказал Брут.

– Мы всего лишь простые солдаты, – пояснил Джон ап-Рисс. – Ни одна история не сочтет нас героями. Я останусь в Танелорне.

– Я начинал как учитель в школе, – сказал Эмшон из Аризо. – Никогда я не мечтал попасть на войну. Но было столько бесправия, неравенства, несправедливости, что мне показалось: исправить все это можно только мечом. Я сделал всё, что смог. Я заслужил покой. Я тоже остаюсь в Танелорне. Наверное, попробую написать книгу.

Хоукмун склонил голову, принимая их выбор.

– Благодарю вас за помощь, друзья.

– А ты не останешься с нами? – спросил Джон ап-Рисс. – Разве ты тоже не заслужил право жить здесь?

– Наверное, но я очень люблю старый замок Брасс, и у меня там остался друг. Надеюсь, нам будет позволено рассказывать о том, что мы знаем, и показывать людям, как обрести Танелорн внутри себя.

– Если дать шанс, – согласился Орланд Фанк, – многие его найдут. Только боги и поклонение ложным ценностям, страх перед собственной человечностью мешают людям попасть в Танелорн.

– О, я уже опасаюсь за свою старательно взращенную индивидуальность! – засмеялся Гюйам Д’Аверк. – Есть ли на свете что-либо скучнее исправившегося циника?

– Пусть это решает королева Флана, – усмехнулся Хоукмун. – Что ж, Орланд Фанк, мы много говорим об уходе, но как же мы уйдем теперь, когда нашими судьбами не управляют сверхъестественные сущности, когда Вечный Воитель наконец-то отправился на покой?

– У меня все-таки осталось немного прежней силы, – ответил оркнеец, едва ли не оскорбленный. – И использовать ее легко, пока Сферы остаются в стадии Слияния. И поскольку я сам к этому причастен, как причастны и те семеро, которых вы встречали в еще не оформившемся мире лимба, мне вполне сподручно вернуть вас на ту дорогу, с которой вы начинали. – Его красная физиономия растянулась в улыбке, почти радостной. – Прощайте, герои Камарга. Возвращайтесь в мир, свободный от всех авторитетов. Не сомневайтесь, что единственным авторитетом в будущем для вас станет тот, что рождается из уважения к себе.

– Всегда ты был моралистом, Орланд Фанк! – Боженталь хлопнул оркнейца по плечу. – Но это настоящее искусство: выводить простую мораль в этом сложном мире!

– Только темнота нашего разума порождает все эти сложности, – заявил Орланд Фанк. – Удачи вам! – Он уже смеялся, сдвинув шапку на ухо. – Будем надеяться, что это конец трагедии.

– И начало комедии, надо полагать, – вставил Гюйам Д’Аверк, улыбаясь и покачивая головой. – Идемте, граф Брасс уже заждался нас!

И они ступили на Серебряный мост вместе с другими путниками, которые двигались туда и обратно по этой мощной магистрали, и над ними сияло яркое зимнее солнце, превращая море в расплавленное серебро.

– Наш мир! – воскликнул Гюйам Д’Аверк с явным облегчением. – Наконец, наконец-то наш мир!

Хоукмун ощутил, как заразительна радость Д’Аверка.

– Ты куда отправишься? В Лондру или Камарг?

– В Лондру, конечно, и немедленно! – сказал Д’Аверк. – В конце концов, королевство меня ждет не дождется.

– Никогда ты не был циником, Гюйам Д’Аверк, – сказала Иссельда Брасс, – и ты не сможешь убедить нас в том, что вдруг стал им. Передавай от нас приветы королеве Флане. Скажи, что мы скоро ее навестим.

Гюйам Д’Аверк размашисто поклонился.

– А от меня, конечно, привет вашему отцу, графу Брассу. Передайте, что уже скоро я буду сидеть у его очага и пить его вино. Что, в замке по-прежнему гуляют сквозняки?

– Мы приготовим комнату, подходящую для человека с хрупким здоровьем, – заверила его Иссельда. Она взяла за руки Манфреда и Ярмилу. Только теперь она заметила, что Ярмила держит что-то в руках. Оказалось, это черно-белая кошка Джери-а-Конела.

– Мне мастер Фанк подарил, мама, – сказало дитя.

– Ухаживай за ней как следует, – посоветовал ее отец, – это очень редкое животное.

– Прощаемся ненадолго, Гюйам Д’Аверк, – сказал Боженталь. – Время, проведенное нами в лимбе, кажется мне самым интересным опытом.

– Мне тоже, мастер Боженталь. Хотя до сих пор жаль, что у нас не было той колоды. – Он снова отвесил элегантный поклон. – До свидания, Оладан, самый маленький из великанов. Хотелось бы мне послушать, как ты станешь хвастать, вернувшись в Камарг.

– Боюсь, до тебя мне будет очень далеко. – Оладан пригладил усы, довольный, что ответил колкостью. – Уже с нетерпением жду твоего приезда.

Хоукмун успел ступить на сверкающую дорогу, ему не терпелось начать путешествие обратно в Камарг, где дети встретятся со своим благородным дедом.

– Лошадей купим в Карли, – сказал он. – У нас там открыт кредит. – Он обернулся к сыну. – Скажи мне, Манфред: что тебе запомнилось из ваших приключений? – Он постарался скрыть свою тревогу за сына. – Многое ли?

– Нет, папа, – весело ответил Манфред. – Я почти ничего не помню.

И он побежал вперед, взяв за руку отца и увлекая его к дальнему берегу.

Конец седьмой книги,

которая завершает долгую историю Вечного Воителя