Алексей Селютин - Выжить [СИ]

В горле пересохло и я вновь закашлялся. Отец Элестин зачерпнул пропахшей крепким алкоголем чашей не самую свежую воду из бадьи рядом и протянул мне. А затем, пока я пил, захлёбываясь, своеобразно успокоил:

— Не переживай, Иван. Ты ведь не великий воин. Тебе не стать милихом. Надеюсь, правда, что страстолюбцем ты тоже не станешь.

— А кем же я стану?

— Выбор только за тобой. Ты — аниран! Тот, кто прибыл из иного мира. Ты, вероятно, можешь то, чего не может никто другой из вас. Ты обладаешь знаниями и умениями, которые помогут тебе занять высокое место. И ты должен решить для себя, чего ты хочешь. Или, как элотан Джон, решишь состариться вместе с нашим миром. Или попытаться разобраться в причинах того, что происходит. Тебе самому решать кем ты станешь, — старичок очень внимательно наблюдал за моей кислой миной, ожидая ответа.

— Да что я могу? — недовольно пробурчал я. — Я много дней бродил в одиночестве и выжил лишь благодаря котёнку… матану. Он предупреждал меня об опасности или о лёгкой добыче. А сам я не мог ни огня развести, ни рыбу поймать, ни соорудить убежище на ночь. Я не обладаю каким-либо полезными умениями и ничего не знаю о том, как себя вести в диком мире. Это вообще чудо, что я смог переплыть реку и выйти к вам!

— И всё же ты выжил, — спокойно произнёс старейшина. — Думаешь, благодаря чуду? Или благодаря самому себе?

— Чуду. Я должен был загнуться в первые сутки. И только… чудо меня спасло, — последние слова я прошептал очень тихо и заворожено посмотрел на метки на левой ладони. Я выжил не только благодаря котёнку. А ещё благодаря чудо-щиту. И это невозможно отрицать.

— Ты и есть чудо, аниран, — произнёс старейшина Элестин, проследив за моим взглядом. — Как и элотан Джон. У каждого «сошедшего небес», согласно книге, есть нечто, что делает его избранником божьим. Что делает его исключительным. И это нечто поможет кому-то из вас или спасти наш мир, или спалить его дотла.

— Ерунда какая-то, — пробурчал я, поглаживая пальцем метки. — Ладно, мой… дар жизнь, несомненно, облегчает. Но как он поможет спасти мир? Вы вымираете. Тут что-то другое нужно… А Джон не пытался вам как-то помочь? Он с вами уже давно. Думал о чём-то? Пробовал что-то?

— Пробовал помочь самым простым способом, — лукаво усмехнулся старичок. — Да без толку. Бабы всё равно не могут понести.

— Ну так а я чем могу помочь?

— А это я у тебя должен спрашивать, аниран. Ты один из тех, о ком говорится в книге. Тебе и разбираться, как ты будешь нам помогать. Джон стал элотаном и с тех пор заботится о нас. Возможно, этого его ноша, ведь он сам неоднократно говорил, что о большем не желает слышать. А вот что по плечу тебе — кто знает? Только ты!

Я обхватил руками голову, распухшую от огромного количества новой информации, и тихо прошептал:

— Домой хочу. Мне не место тут.

— И всё же ты уже здесь, — печально произнёс Элестин. И мне было непонятно, его голос был настолько печальным то ли от сочувствия, то ли от того, что пришелец этот был совсем не похож на героя из какой-то священной книги. — Не время сокрушаться, аниран. Ты жив. Ты, наконец-то, нашёл тех, кто сможет поддержать в моменты слабости. А значит, если дух в тебе силён, найдёшь силы жить дальше. И выяснишь, для чего ты здесь.

Хоть его слова поддержки подействовали на меня положительно, общая опустошённость не проходила. Только сейчас я понял, что назад дороги нет. Как бы я не лелеял робкую надежду, никакой «волшебник в голубом вертолёте» за мной не прилетит и не вытащит из этой задницы. Я останусь в ней до самой смерти.

— Я ж ничего не умею, — развёл я руками. — Мне даже помочь вам нечем, чтобы отблагодарить за гостеприимство.

— Оставайся с нами, сколько тебе нужно, аниран, — старичок похлопал меня по поникшему плечу. — Я хоть не элотан и не имею права приказывать, но не позволю тебе уйти из селения, пока не окрепнешь и не примиришься с судьбой. Живи с нами, изучай мир, думай для чего ты здесь. Может, в твоём сердце куда больше смелости, чем в сердце Джона, и ты решишь пройти свой путь. А не убегать от него… Пойдём на двор. Я чую запах похлёбки. Хоть я давно утратил аппетит, но всё же хочу получить свою законную чашку секхи перед сном.

Он кряхтя принялся выбираться из-за стола и мне пришлось ему помогать. Аккурат перед тем, как мы собирались покинуть это странное общежитие, дверь отворилась и перед нами удивлённо застыл молодой парень.

— Ой! Извини, старейшина Элестин. Меня за тобой прислали… И за анираном тоже, — он низко поклонился мне, поглядывая с некоторой опаской.

— А мы уже идём, молодой Линор, — старичок прекратил держаться за мою руку и привычно водрузил её на плечо парня. — Спасибо за помощь, аниран Иван. Тебя, наверное, уже ждут.

У огромного котла, где сейчас собирались местные жители, дородная женщина зычным голосом принялась призывать всех на ужин. Она стучала по котлу поварёшкой и указывала каждому, куда сесть. Накрытые белоснежными тканями столы отсутствовали и каждый, взяв деревянную миску и получив свою порцию, хватал кусок хлеба с широкого пня недалече и присаживался на землю. Скрещивал ноги и, обжигаясь, работал челюстями, пережёвывая кашу. Люди разбивались на группки, тихо переговаривались друг с другом, и бросали на меня заинтересованные взгляды. Смотрели с надеждой, улыбались и изредка кивали головами, когда наши взгляды пересекались. Я некоторое время наблюдал со ступенек, всё ещё чувствуя себя не в своей тарелке и не понимая, что делать, а потом заметил Джона. У него был отдельный стол. Тоже в виде широкого пня. Смиренная Ненея суетилась рядом и раскладывала столовые приборы на двоих. Всё сделала и поспешила к общему котлу.

— Иван! — Казинс призывно махнул рукой и улыбнулся. — Матан проснулся. Шипит под лавкой. Иди успокой его скорее, пока он всех не распугал. А потом — прошу.

Я метнулся в избу и действительно услышал шипение под лавкой. Уилсон выпучил жёлтые глаза и смотрел на меня как на незнакомца.

— Эй, ты чего испугался? — усмехнулся я. — Это же я — твой будущий наездник.

Котёнок враз прекратил скалиться. Его глазки сузились, словно он пытался понять я ли это, а затем фыркнул в своём стиле. Видимо, катать меня в будущем он совсем не собирался.

— Вот так-то лучше, — я протянул к нему руки и вытащил. — Эка ты дикий какой. Но завязывай. У меня такое чувство, что нам придётся провести здесь какое-то время. Так что начинай к ним привыкать. Вряд ли эти забитые люди посмеют причинить тебе вред.

Уилсон призывно мяукнул, а когда я посмотрел ему в глаза, в голове опять появились живописные образы. Я узрел самого себя, идущего вдоль берега вместе в ним. Он радостно прыгал в траве, а я, кажется, улыбался. Намёк был недвусмысленным, но я отрицательно помотал головой.