Николай Грошев - --------- [СИ, Это такое название и есть - дефисами!]

Внутри людей оказалось немного — на ногах немного. На койках лежало или сидело человек 20, и большей частью, они мрачно пялились по сторонам, на пол, друг на друга, либо тихо разговаривали с соседом по кровати. Чем объяснялась их мрачность, он не очень понимал. Тяжело раненных немного и они в основном лежат под одеялами, бледные, большей частью спят. Иногда постанывают, те, что бодрствуют, стонут чаще и глухо — толи терпят, толи обезболивающее какое-то приняли. Их мрачность понятна, она объяснялась ранами.

Почему же так недовольно куксятся остальные, легкораненые и те, что ухаживают за ними?

Вскоре он ответ получил, но прежде обратил внимание на парочку подростков, снующих между кроватями — они что-то раздавали своим больным. Те, молча, принимали кружки или зеленоватые брикеты и потребляли их внутрь. Эти же ребята, меняли повязки, промокшие от крови, сукровицы или гноя. Но он не на это обратил своё внимание — лазарет он и в Африке лаза… что ещё за Африка? Кхм… ладно, это снова шутки памяти, будь она не ладна… наверное, какое-то селение неподалёку от этого места.

Кстати, он до сих пор не поинтересовался, как оно называется. Глядя на левое плечо одного из подростков, он задал свой вопрос Михе.

— Речка. — Пожал плечами Миха, направляясь к кровати у правой стены, метрах в десяти от входа.

Речка… ну да, логично и оригинально, опять же, что тут скажешь…

На левом плече паренька, менявшего повязку, и второго, который сейчас передавал чашку с чем-то горячим одному из больных, имеется вышивка. Первое украшение, которое он увидел на одежде местных жителей. И оно украшением, конечно, не являлось. Вышивка сделана красной ниткой и чем-то напоминает кружку, по спирали обвязанную тонкой нитью, она отличалась цветом от ниток, использованных для вышивания кружки. Кружка белая, нить красная. Лекарский знак? Наверное…

— Отец! — Вместо «здрасте», воскликнул тот самый парень, спасённый Совником у стены. Причём воскликнул скорее возмущённо, чем от радости.

— Ну как ты? — И не дожидаясь ответа, поставил узелок на стол. — Вот, мать передала, ешь…

— Я здоров! Я домой хочу.

— Вот медовый цвет, вяленого мяса немного и…

— Я домой хочу. — Упрямо повторил парень.

— Тут до дома три шага. — Мягко возразил гигант кузнец. Парень нахмурился и ответил.

— Вот именно! Если что я сюда добегу в два счёта и…

— Ну-ка, вставай. — Резко сказал Миха и парень, поспешно, да с заметным облегчением вскочил на ноги. Только двинуться, никуда не успел. Миха ухватил его за плечи и с силой тряхнул. Парень со стоном сморщился и обратно на кровать буквально стёк. — Ну и какой домой? А если срочно помощь нужна будет? Нет Вас, сиди тут и не рыпайся понапрасну.

— Но…

— Таковы правила. И ты знаешь, что они неспроста придуманы. Алтея так установила, а до неё, её мать и отец её, а они ещё до войны таких оболтусов как ты лечили. Так что не ерепенься!

— До войны, до войны… — Буркнул парень, обращая свой взор к узелку, содержимое коего, теперь расставлено на столе. Копаясь в банках и свёртках, Вас кивком показал на Совника и сказал.

— Это ещё что за мужик? Из Холмов припёрся? Чего этим лентяям опять понадобилось?

Миха смущённо покраснел и отправил Совнику извиняющийся взгляд.

— Вас, Совник это. Жизнь он тебе спас. Не он, так утащили бы тебя подземники.

— А… — Парень тоже порозовел, повернулся к нему, смущённо кашлянул. — Я это… спасибо… ну я не знаю, что ещё сказать-то… бать, чего сказать-то?

— Да ничего, всё нормально… — Поспешно произнёс Совник.

— Князь он. — Прервал его Миха.

— Кто? — Парень удивлённо приподнял бровь, быстрым взглядом пробежался по фигуре «князя», взгляд на мгновение остановился на рукояти меча, торчавшей из-за плеча. Автомат и рюкзак, Совник оставил в доме кузнеца… парень вдруг схватил что-то из свёртка и с огромной скоростью, да не малой силой, запульнул этим чем-то в лицо Совника.

Он сам не понял, как получилось, автоматически развернулся в пол-оборота и двумя руками схватил импровизированный метательный снаряд. Едва не швырнул его обратно — спохватился и с натянутой улыбкой передал обратно Васу, кхм, кусок чего-то. Что это и с чем едят, он не знал.

— Верю, что князь. — Сказал парень, принимая нечто съедобное из рук Совника. Скривился лицом и, придерживая правый бок ладонью, осторожно присел на край кровати. Этот резкий бросок, дался ему нелегко… и зачем вообще бросал? Реакцию что ли посмотреть? Однако он сделал это так быстро, что без серьёзной реакции, будь это, например, нож… порядки тут что-то жестковаты.

— Я на улице постою. — Сказал Совник и прежде чем ему успели что-то сказать, направился на выход. За спиной послышалось ворчание Михи и приглушённый ответ Васа. Не понравилось кузнецу, как сын себя ведёт… однако, учитывая обстоятельства сопровождающие жизнь этого селения, такое поведение, можно считать вполне нормальным. Жестокий мир — жестокие люди.

Как в них уживается добродушие, какое он увидел вчера, в доме Михи, за праздничным столом и жестокость? Непонятно. Но привыкать придётся, так или иначе. Он решил остаться надолго. Вот именно сейчас, выйдя на улицу, и решил. Ему не хотелось снова очутиться в поле, совсем одному.

Наверное, к одиночеству привыкнуть невозможно. А вот к окружению людей, привыкаешь мгновенно и мысль о том, что бы снова остаться одному, причиняет почти физическую боль… ему не причиняет. Кхм, странно. Но, кажется, причины, побудившие его остаться, кроются в чём-то другом. Он подспудно надеется что-то вспомнить, живя тут? Тоже не то. Он просто изнутри, сердцем или чем там ещё, но чем-то вот чувствует — нужно остаться. Как можно дольше нужно быть тут.

Интуиция вроде это дело называется… Совник решил не задумываться и просто пойти на поводу у собственного подсознания. Авось, поступок сей будет верным и принесёт пользу.

Пока ждал, смотрел по сторонам. Без всякой цели, просто изучал обстановку. И пришёл к выводу, что селение довольно однообразное. Дома выстроены словно бы одним и тем же человеком. На глаз сказать сложно, но, кажется, все дома почти одинаковой длины и высоты. Он даже посчитал количество брёвен в стене двух ближайших — их оказалось одинаковое число. Толи тут общепринятая схема по строительству, толи и, правда один и тот же человек строил.

Сейчас он увидел кое-что, чего не заметил сразу. Например, на оконных рамах, имелись такие же набитые сверху доски, украшенные искусно вырезанными рельефами. Они редко повторялись, словно сделавший их, каждый раз резал так, как ему в голову взбредёт. Смотрелось довольно таки красиво и чудно. В особенности из-за того, что эти доски с рельефами, набивали так же как вырезали — как на душу ляжет. Он не заметил, что бы на домах была краска, но все брёвна сохраняли такой вид, будто их обтесали и уложили в стены с неделю назад. Может древесина такая… самая большая странность, которую он заметил пока стоял тут, у местного госпиталя, так это планировка. Да, дома выстроены кольцами, однако есть ещё одна особенность. Если смотреть с площади, а он даже отошёл подальше от госпиталя, что б убедиться в достоверности того, что видит, если смотреть с удаления, получалось, что дома идут, словно лучи. Между основными лучами, образованными линиями домов, идущими от площади до стен, примерно на середине, где образовывалось много пустого пространства, поставлены ещё дома. И они тоже идут прямой линией, словно дополнительные лучи, на детском рисунке. Их рисуют, когда нет места, что бы провести лучик от солнышка, втискивают между, основными… откуда он знает, как дети солнышко рисуют? Хм… ещё одно воспоминание — детский рисунок, цветными карандашами. И всё. Чтоб блин провалиться! Воспоминания должны отвечать на его вопросы, а не подкидывать новые! Ну, в идеале так должно бы быть. А на деле всё наоборот… он вдруг понял, что планировка посёлка, изображает собой солнце. И если смотреть сверху, с пары километров посёлок под название Речка, будет выглядеть, словно рисунок, сделанный рукой ребёнка на листке бумаги. Интересно, почему он такой, этот Речка? Особой религиозности за ними незаметно, солнцу поутру не кланяются, миролюбия в них тоже немного. Не спаси он Васа, там, у ворот, этот же добродушный дядька Миха, вполне мог проломить ему череп. Просто на всякий случай. Наверное, такая форма посёлка просто совпадение, а основная её цель, та, о которой он подумал ещё вчера — просторно тут, везде ходить можно, в любую точку села, не сложно быстро добраться… и кстати. Он вернулся ко входу в госпиталь, прошёл чуть дальше. Вышел в проходы между домами. По обе стороны, они расходятся словно лучи. Пройдёшь вперёд метров десять, и там стоит дом. Можно пойти вправо или влево. Можно вернуться назад. Пространства между домами довольно много, в огородиках деревьев нет, максимум кустарник, тех самых очень полезных ягод.