Николай Грошев - Король вампиров. Часть 1 [СИ]

Итьен кое-как встал и вынужден был поспешно пригнуться — над головой пролетело изломанное тело лорда. Лорд ударился о стену временного сруба, упал наземь и больше не шевелится. Доспехи вмяты внутрь, шлем сплющило и кровавая каша истекает из прорезей шлема на его могучие плечи.

Итьен вновь повернулся к воинам — цепи больше нет. Их словно котят раскидывают в разные стороны, грязные, выпачканные в крови чудовища, что ещё вчера были простыми людьми, добрыми чадами Господними, а теперь…

Она возникла перед ним и замерла. Тот же дикий, злобный взгляд, та же страшная ненависть.

— Господи… — Он перекрестился и страшный удар, ломая рёбра, отправил его назад. Он ударился о стену и упал рядом с лордом. А она села на корточки, прямо перед ним.

— Господи? — Шипит девушка. — Где твой бог, скотина? Где он сейчас? Где он был, когда чёрная смерть косила нас, одного за другим, где он был, когда вы твари, обрекли нас на смерть? Где он был, когда пришли демоны? — Тонкие руки ухватили его за шиворот и встряхнули. Итьен застонал от боли. — Вы убили отца, вы убили мать, чёрная смерть забрала моего брата. — Её перекосило от ненависти и злобы, но из глаз сейчас текли слёзы. — Демон исцелил меня, Катрина — она была на моих руках, когда это случилось, ты видишь кровь, скотина? Я убила свою сестру, я выпила её кровь, я разорвала её на куски, словно дикий зверь! — Она выла от боли, от страшной душевной боли и, несмотря на то, что смерть была уже рядом, несмотря на то, что перед ним было чудовище навсегда потерянное для Господа, Итьен не мог не отозваться на её боль.

— Дитя, милостив Господь, хррр, всякое чадо Его, может быть прощено…

Она ответила злым, полным печали смехом и он увидел, как лезут из её рта клыки. Резкая боль в шее, жизнь уходит и слышно у самого уха, громкие глотки, да урчание довольством полное.

— Я, прощаю тебя… — Бормочет Итьен, понимая, что вот-вот отдаст Богу душу.

Клыки вышли из его шеи и окровавленное лицо вампира, видит он. Клыки втянулись, теперь это просто зубы, чуть заострённые, но на вид, обычные зубы.

— Так легко ты не умрёшь. — Шипит она.

Итьен чувствует острую боль в животе и падает наземь. Он приподнимается на локтях — в животе рваная рана, кишки наружу. Она стоит над ним, вся в крови — её душа отдана Дьяволу навсегда.

— Луиза. — Слышит Итьен. Всё как в тумане, снег продолжает падать, но уже не искрится, мир погружается в темноту — очень скоро, он умрёт.

Рядом с девушкой возникает другая фигура.

— Они все мертвы.

— Ещё не все. — Она смотрит на Итьена, впитывает каждый миг его мучительной смерти, каждое проявление боли. Но этого мало, он видит — девушка ждёт его криков, но их нет. Что-то хрустит, он смотрит вниз и тогда приходит боль — нога сломана так, что повисла на паре тонких лоскутов кожи и порванных мышц. Он не выдерживает и издаёт отчаянный вопль. Новый хруст — вторая нога, он орёт изо всех сил, мыслей уже нет, нет ничего, только пелена боли и её радостный смех.

— Луиза! Он монах, Господень человек! Кальяри!!! Немедленно прекрати это!

— Пошёл к чёрту! — Отвечает она, и тёмная фигура улетает прочь, от всего одного свирепого удара наотмашь. Она снова склоняется над ним. — А сейчас, мразь, ты позавидуешь мёртвым!

Он кричит без остановки — каменные пальцы, по кусочку, разрывают его на части…

— Да идут они нахуй! — Возмутился Король вампиров. — Я устал! У меня это, короче, дела. Королевские такие, что прям пиздец. Нет у меня времени, с этими типами базарить.

— Алексей! — Рыкнула девушка в очках, сидевшая в кресле по другую сторону столика, что нынче стоит в сей уютной квартире — новенький совсем. Тот, что стоят тут раньше, чудесным образом превратился в костёр, который, как сказал сам Король, соорудили на балконе злоумышленники, ворвавшиеся в его квартиру с преступными намерениями, когда он уходил в Краеведческий музей предаваться эстетическим наслаждениям. Наличие на балконе двух шприцев, царственный Носферус, объяснил тем же преступным намерением неизвестных злоумышленников.

Сейчас, король, расположившийся на диване в трико и настежь распахнутой рубашке, упрямо наклонил голову и решительно нахмурился, видимо, оценивая сложившуюся политическую ситуацию.

— Ебал я их в рот! Не охота мне. — Наконец, заявил он.

— Ты теперь Король вампиров! Ты обязан созвать Носферусов и провести Совет! Это должен делать каждый король. Ты должен быть в курсе дел, а они должны знать, что ты их король!

— Потом. Не сегодня.

— Ты вторую неделю так говоришь!

— Да? — Удивился Штык. Лена злобно зашипела. — Лен, не кипятись. Ну, раз обещал — да блять буду, стрелу организуем, пообщаемся, кому надо пиздюлей, кому там медаль, все дела. Но потом.

— Сегодня. Сейчас!

— Нет. У меня голова болит. И вообще, я король или где? Сказал — потом! Всё, это типа, постановление такое. Федеральный, ебать его в рыло, закон — сказал потом, значит хуй я на них всех, эээ, не, я не в том смысле. А что потом. Вот. Да не парься ты! Всё путём будет.

— Ты должен созвать Носферусов и выслушать их!

— Всем кому должен — прощаю. — Заявил Король. — Ну не охота мне. Завтра давай.

— В общем, так. — Лена поднялась на ноги и, сложив руки на груди, заявила. — Если ты не будешь выполнять своих обязательств как Король Вампиров, я не буду следить за нашими делами.

— Как это? Эй, Лен…

— Уеду в США жить. Куплю себе домик на берегу и иди вы все на… — Она смутилась, покраснела, кашлянув, заговорила вновь. — В общем, или ты и дальше бездельничаешь, время от времени выполняя прямые обязанности Короля, или тебе придётся каждый день возиться со счетами, поставщиками, торговцами, управлять всем нашим бизнесом самостоятельно.

— Соньку запрягу. — Буркнул Штык и замолчал, заметно смутившись.

— Вот именно. — Ехидно ухмыльнулась Лена. — Соня такого наворотит, что все, что я построила, рассыплется карточным домиком. Ещё раз — или ты работаешь иногда, или ты работаешь всегда.

— Ну, блин, Ленок, ты вообще выбора не оставила. — Проворчал Король.

— Выбор простой. Даже твой отсутствующий интеллект, с ним должен справиться.

— Вот хамить не надо, я всё-таки авторитетный пацан теперь, не просто Носератор, а реальный Папа, как в Крёстном Отце. В первой части. Вторая так, хуйня какая-то, а первая ваще заебись…

— Короче!

— Да понял, я понял, хули, не дурак, был бы дурак, не понял бы…

Дверь хлопнула, ветерок пронёсся по квартире, Лена исчезла без следа.

— Ебать пиздец! — Буркнул Король. — Не так я себе это дерьмо представлял, нет, ну что за хуйня? Почему Король тоже работать должен? Чё за беспредел? Ваще мир не справедлив. Эх…

Несколько минут, Король искренне горевал. Потом осмотрелся. Зал, в принципе вместительный, но все не поместятся. В подъезд их может? Поразмышлял на эту тему. Решил, что там будет неудобно, всё-таки, двадцать четыре морды, это не десять и даже не пятнадцать. На улицу их призывать, тоже не вариант — люди пугаться начнут. Опять же, не все солнечный свет уважают, некоторых начнёт корёжить, а всякого там колдовства не православного, как на острове было, под рукой нет. Значит, всё-таки, Лена права — надо ехать в тот заброшенный склад, адрес коего она первым делом на бумажке и написала. Вон, бумажка та, на столе лежит. И главное печатными буквами, бумажка плотная, ни порвать её на полезную бумажку, да и твердовата она для полезной, так сказать бумажки. Ни в косяк её закрутить — вообще непонятно зачем такие бумажки делают. Пользы ноль. Разве что писать на ней, а писать, это нам не надо, ибо всякая грамотность, от лукавого и есть это всё Зло, Штык ухмыльнулся по поводу сей интересной мысли, поковырялся в носу, вытер козявку о штанину и снова задумался.