Сара Бреннан - Тропа ночи [litres]

– Никки, я в курсе, что ты считаешь его глупым, – протянула Пруденс. – Ты мне уже говорил.

– Конечно. Я всем говорил.

– А ты уверен, что это так? – спросила Пруденс.

– Да, – рыкнул Ник. – Он же бросил Сабрину!

– А ты не считаешь, что, если тебя посильнее обидеть, ты тоже ее бросишь? – прошептала Пруденс. – Даже сейчас?

– Нет, – соврал Ник.

Много месяцев, и в аду, и в Гриндейле, больше всего на свете он хотел быть с ней. Но когда в голове шелестел шепот Люцифера, когда в каждой капле крови горело адское пламя… Ник понял, что самое важное на свете – это место, где ты можешь остаться один и исцелиться.

И все равно этот человек глуп.

Человек называл призрака «сердечко мое сладенькое» – самое нелепое прозвище, какое слышал Ник. Он что, хотел напомнить призраку, что сердца очень вкусны? Над плечом человека призрак оскалился, показав длинные ряды блестящих зубов. Среди деревьев кружили демоны. В каждой тени притаилась угроза.

Призрак зашипел, и демоны отпрянули. Ник не верил своим глазам. Привидение защищало человека!

– Неужели тебе удалось избежать опасности, потому что в тебя влюбились темные потусторонние силы? – спросил Ник человека. – Твои успехи меня потрясают!

– Ради Темного повелителя ты превратил себя в хомячий шарик, – напомнила Нику Пруденс. – Так что теперь ты тоже глупец.

– В этом была необходимость! – возразил Ник.

– С отродьем Сатаны у тебя всегда будет какая-нибудь необходимость.

В голосе Пруденс слышалась издевка. Изображение на стене задрожало и превратилось в Роз, лучшую подругу Сабрины. Она бежала по длинному коридору, и за ней гнался демон, сотканный из сумрака. Роз споткнулась, упала, и картинка растаяла.

– Погоди, – нахмурился Ник. – Неужели она…

Тео сидел в смертельном капкане, который люди называют машиной, и его облепили крылатые демоны. Грузовик свернул с тропы, и стена пещеры стала темной, как пейзаж за ветровым стеклом.

– Неужели они… – прошептал Ник.

И опять возник тот человек, он шел слишком близко к лесу, и на лице была кровь.

– Тебя прикончит злое сверхъестественное существо! – крикнул ему Ник. – Надеюсь, это буду я.

– Не будешь, – сказала Пруденс. – Ты так и погибнешь здесь. А он погибнет там, наверху.

Потом на ветвях дерева возникли демоны с тысячами внимательных глаз – до чего же этому человеку будет противно! Луна скрылась за тучей. Человек прицелился и выстрелил, еще и еще раз.

– Да что там творится? – возопил Ник. – Не за себя же он так сражается. Что стряслось с Сабриной? Она в беде?

– Учитывая, о ком мы сейчас говорим… Как ты думаешь?

– А ты заметила, что, стоило ему начать охоту, и панические атаки прекратились? – спросил Ник.

Ник давно это вычислил. Тот, кто послан небом и вырос рядом с дочерью дьявола. Все инстинкты наверняка подсказывали человеку, что тут что-то не так. Он обратил это внутрь и ранил самого себя – вполне в его стиле.

Инстинкты, нацеленные на сжигание ведьм.

– Я на людей вообще не обращаю внимания, – сказала Пруденс, – но знаю, что охотники на ведьм опасны. Он погибнет, однако, возможно, сначала прикончит тебя.

Ник покачал головой.

Пруденс рассмеялась:

– Когда имеешь дело с охотниками на ведьм, ничего нельзя сказать наверняка.

Ник решил не слушать ее.

– Гарри, не ходи в лес.

Человек направился в самую чащу.

– Не могу на это смотреть, – сказал Ник, глядя на эту картину. – Его надо посадить под замок. В коробочку.

Пруденс ухмыльнулась:

– В гроб, что ли? Он и так там скоро окажется.

– В коробку, где он останется жив!

– В клетку, – подсказала Пруденс.

– Нет! – воскликнул Ник.

– С людьми это разрешается, правда? – спросила Пруденс. – Они все равно никому не интересны.

Ник промолчал.

Изображение одинокого человека в темном лесу растаяло. Вместо него вспыхнул свет. Человек остался жив.

Картинка стала шире, появился стол, заваленный книгами, за ним спала ведьма. Ник присмотрелся. Элспет, на класс младше его. На глазах у Ника человек снял фланелевую рубашку и накинул на плечи Элспет. Чтобы ей стало теплее.

Ну почему он делает это? Ник никогда не считал Элспет особенно симпатичной. Неужели человек в нее влюбился? Какой же он невыносимый. И еще трогает книги Ника.

Возле человека появилась девочка-привидение, и он ее обнял. Призрачное дитя упорхнуло, потом снова подлетело к человеку, чтобы он ее еще раз обнял. Она смотрела на него снизу вверх, как будто никогда не видела ничего подобного. Естественно, не видела. Дитя-призрак выросло в академии, где студентов нормально воспитывают.

Ник раздраженно отмахнулся:

– Ну ладно, уступаю воле адских капризов. Выключи это.

Пруденс пожала плечами:

– Здесь тебе ад, а не ресторан. Нельзя выбирать себе пытки по меню.

– Если уж мне демонстрируют весь мир, почему прячут самое лучшее? – вопросил Ник. – Покажи мне Сабрину.

У него были причины думать, что это требование будет выполнено.

Он хорошо знал эти обои с чемеричным узором. И бирюзовые шкафы. И книги, разложенные на столе. Они были из библиотеки академии, а Ник привык считать все библиотечные книги своими. За столом спала студентка-ведьма, над полом парило призрачное дитя. У плиты хлопотала Хильда Спеллман, ее глаза не сверкали осуждением, будто твердые кристаллы, а сияли мягким голубым светом, как летнее небо над горами. Перед ним был Сабринин дом и академия – два в одном.

Тот человек опустил голову и потерся носом о призрачную девочку – он что, хотел, чтобы она съела ему лицо? Потом запел. Ник слушал пару минут и только потом понял, что Хильда смотрит на этого человека. И в тот же миг он запнулся.

И тут послышался голос, который сиял, как драгоценное золото в самом темном подземелье. Голос, в который Ник когда-то влюбился.

В дверях кухни стояла Сабрина, и ее лицо светилось любовью. Человек подхватил песню, и в его глазах отразился свет ее лица. Они шагнули навстречу друг другу.

Ник больше не мог на это смотреть. У него стиснуло горло. Он потерял дар речи от страстного желания. Домой, домой, он хотел домой. Отпустите, пожалуйста!

Но в аду не знают пощады.

Она там, и он тоже хотел туда. Но не мог. Вместо него там был человек.

Ник знал, как выглядит мир за мгновение до поцелуя.

А когда Ник поднял голову, человек шел прочь от Сабрининого дома, подняв голову навстречу солнцу.

– Она меня любит, – счастливым голосом сказал человек.

– Тоже мне, удивил, – буркнул раздавленный Ник.

Изображение опять дрогнуло. Ник увидел Сабрину в комнате. Летала мебель, нападали демоны. Он должен быть там и защитить ее. Но не мог.

Еще мгновение – и Сабрина сидит на кровати среди рваных клочков бумаги и плачет навзрыд. Она так плакала только по одному человеку, и вот он, легок на помине – идет к ней через всю комнату.