Маргарита Дорогожицкая - Стихия страха

— Что ты имеешь в виду?

— Не что, а кого. Кто разрушил святыню? Серый Ангел. Его злодеяние обрушило на город страшную кару, но благодаря чудесному прозрению Святой Престол смог спасти истинно верующих. Это укрепит власть церкви…

Я запнулся, потому что ужаснулся собственной циничности, неожиданно припомнив слова Лидии в нашем первом споре о роли церкви. "Только обещать и можете. А если не получилось, значит, сами виноваты, плохо верили, мало молились, много грешили…"

— Много грешили… — повторил я уже вслух. — Да. Никакого риска. Святой Престол останется в выигрыше в любом случае. Если ничего не произойдет, это тоже станет заслугой церкви, потому что именно нашими праведными молитвами город удалось уберечь от бедствия. Помните слова святого Тимофея из его послания страждущим? "Следует с благодарностью встречать невзгоды на своем пути, ибо они позволяют возвыситься духом…" Поэтому мы тоже должны достойно встретить бедствие и, несмотря ни на что, укрепить нашу веру.

Отец Валуа смотрел на меня со странным выражением. Он медленно подошел ко мне, снял очки и теперь подслеповато разглядывал меня. Мне оставалось терпеливо ждать его решения.

— Ты сильно изменился, Кысей Тиффано, — церковник в первый раз назвал меня полным именем. — Только почему мне кажется, что эти изменения вовсе не заслуга отца Георга?..

Я отвел взгляд.

— Святой отец, каждая минута промедления стоит кому-нибудь жизни.

— Будь по-твоему. Но если ты ошибся, если все окажется ложной тревогой, ты уйдешь из сана. Сам. Согласен?

В душе вдруг образовалась пустота. Я тяжело сглотнул, в горле пересохло, но я смог выдавить:

— Согласен.

Надо отдать должное отцу Валуа. Он внимательно выслушал мой план и дал дельные советы. Власти должны были оповестить жителей прибрежных районов, как и проследить за тем, чтобы они покинули опасные места. Часть людей мог приютить монастырь святого Тимофея, который находился за чертой города, на возвышении. Я понятия не имел, насколько большой будет волна, и какие разрушения причинит в своей ярости. Но прекрасно понимал, что если она накроет весь город, то спасти всех действительно будет невозможно. Церковник взял на себя заботы непосредственного общения с властями и воягами, подчеркнув, что непременно укажет, кому явилось божественное откровение. Я понимал, что он подстраховывается и снимает с себя ответственность, но, тем не менее, был ему бесконечно благодарен за то, что он не бросил меня.

Большая часть земель вояга Хмельницкого находилась в горах, его содействие и готовность принять жителей могли существенно облегчить задачу. Но у меня возникли сомнения, что отец Валуа сможет с ним договориться, они терпеть не могли друг друга. Расположение города на выступающей части суши вынуждало его принять основной удар волны на себя, частично погасив силу стихии на побережье залива. Однако земли остальных воягов все же могли пострадать от высокой волны, поэтому требовалось действовать как можно быстрее.

Мне предстояло договориться с капитаном Лунтико и проследить за действиями городских властей, но прежде я хотел заехать к отцу Георгу и Эмилю. Наставника на месте не оказалось, его пригласили исповедать умирающую прихожанку. Я оставил ему записку и отправился к Эмилю. Возле его дома стоял дилижанс, несколько грузчиков грузили вещи. Я растерянно поздоровался с Эжени, которая присматривала за сборами, и прошел в дом. Друга я нашел на заднем дворе, где он с остервенением выбивал щепки из деревянного манекена.

— Эмиль, что происходит? Куда вы собираетесь?

Он завершающим ударом расколол несчастную деревяшку пополам и отшвырнул меч в сторону.

— Куда мы собираемся? А ты у своей Лидии поинтересуйся, — Эмиль зло сплюнул сухую слюну на землю и вытер пот. Солнце жарило немилосердно, на небе не было даже намека на облака.

— Она не моя, — привычно поправил я его и добавил горько, — уже нет. И при чем здесь она? Успокойся и послушай, что я скажу. У меня очень мало времени. Мне нужна твоя помощь…

— Да иди ты к демону! — вдруг взъярился Эмиль. — Из-за нее, из-за твоей…

— Она не…

— Из-за твоей Лидии все пошло не так! Кысей, боже, да ты слеп или просто не хочешь замечать! Ты бы видел себя со стороны! Вчера после ранения ты на ногах едва держался, потеряв столько крови, но стоило тебе услышать, что твою обожаемую Лидию хотят обыскать — и что? Тут же помчался заступаться!..

— Я опасался скандала, поэтому… — я оборвал себя. — Послушай. Я поймаю Серого Ангела, обещаю. Мне жаль, что из-за меня пострадала твоя репутация, но сейчас…

— Да при чем здесь это? Что она сказала моей жене? Каких гадостей наговорила, что та теперь меня избегает? Ты знаешь, что Софи вдребезги разбила кулон? Я глазам своим не поверил! Тот самый, что был так ей дорог, как мой подарок…

Эмиль беспомощно замолк, а я ошеломленно пытался сообразить, что к чему.

— Да, я знаю, ты меня предупреждал, — наконец сказал Эмиль, — а я не принял твои слова всерьез. Но раз ты так хорошо ее знаешь, скажи, что Лидия могла наговорить? Что я изменял Софи? Клянусь Единым, это неправда… Как теперь все исправить?

— Я обязательно узнаю, что случилось. У вас все образуется, Эмиль, — я решительно положил ему руку на плечо и крепко его сжал. — Но сейчас вы должны уехать в поместье. Я обойдусь без твоей помощи. Будь рядом с женой и…

Эмиль поднял голову и возмущенно скинул мою руку с плеча.

— И ты тоже? Ты с ней сговорился?

— С кем? — не понял я.

— Твоя Лидия приехала сюда с самого утра. Нагло заявила, что намерена погостить у нас в поместье со всеми домочадцами и велела нам тоже собирать вещи. Видит Единый, я бы ее прибил, если бы не Софи. Но я не собираюсь идти у этой гадины на поводу! Я никуда…

— Эмиль, вы должны уехать в поместье, потому что на город надвигается стихия. И Лидии это прекрасно известно. Поместье достаточно высоко в горах, чтобы там переждать. Поэтому…

— Какая еще стихия?

— Поверь мне и поторопись. Из города ведут всего три дороги, одна из них была недавно размыта дождями, так что… Скоро все они заполнятся людьми, и проехать будет уже довольно сложно…

— Я не понимаю, — растерялся Эмиль.

Я кивнул Софи, которая вышла из дома в дорожном платье. Девушка была бледнее обычного и вновь выглядела болезненно.

— Софи, я не знаю, что тебе наговорила Лидия, но обещаю, что разберусь. После. Когда минует стихия. Уезжайте.

— Не надо разбираться, Кысей. Лидия извинилась, только уже поздно, — тихо сказала Софи. — И не волнуйся, вещи уже погрузили, мы уезжаем.

Препирательства с Эмилем вымотали меня, он ни в какую не хотел уезжать и рвался помочь. Но я отказался, понимая, что друг пребывает в настолько расстроенных чувствах, что толку от него все равно не будет. Появление Лидии в его доме было для меня очень показательным фактом. Она действительно опасается грядущего, раз стремится обезопасить своих домочадцев. Но слышать про то, что Лидия извинилась, было за гранью возможного. Чтобы эта безумица просила прощения? Быть такого не может. Я тщился понять, в чем же кроется подвох. Где она меня обманула и зачем?