Маргарита Дорогожицкая - Стихия страха

Дверца экипажа открылась, впуская холодный морозный воздух, и на ходу забрались двое знакомых типов в мантиях, только уже без капюшонов. Теперь я их узнал, именно этих головорезов я выпустил по просьбе Лидии, выпустил на свою голову.

Экипаж двигался очень медленно и явно в гору.

— Что там? — равнодушно поинтересовался Дылда.

— Дорога запружена, но госпожа славно придумала с рясами. Нас пропустят вперед, — хохотнул громила.

Я закрыл глаза. Значит, все-таки это Лидия. Убью дрянь. Если выберусь, конечно. Мы уже выехали за пределы города и теперь забирались в горы. Смена погоды чувствовалась особенно остро, меня пробирал холод. В приоткрытую шторку я мог видеть край горной дороги и медленно ползущие по ней экипажи. Многие люди шли пешком. По дверце экипажа отчаянно застучала несчастная изможденная женщина с младенцем в руках. Она молила подвезти ее, ребенок выглядел больным. У меня сжалось сердце, но Дылда равнодушно задернул шторку. Господи, спаси и помилуй несчастную и ее ребенка… Надеюсь, кто-нибудь сжалится над ней.

— Слышь, Дылда, а чего мы с этим, как с писанной торбой, носимся? — грубо тыкнул в меня пальцем один из громил.

— Да кто ж этих баб разберет? — презрительно ответил Дылда, дожевывая яблоко. — Хоть госпожа ни в пример другим шибко умной будет, а все равно, ишь ты… Как дурь бабская в голову стукнет, так вынь и положь ей святошу. И что только в нем нашла? Слышь, святоша, тебе твои патлы не мешают? — Дылда потянулся ко мне и вытер липкую от сока руку о мои волосы. Я инстинктивно дернул головой, но мерзавец лишь засмеялся.

— Тьфу ты, ровно баба, с такими патлами-то! — и он сплюнул огрызок яблока на пол.

Под моим уничижительным взглядом пробормотал что-то себе под нос, потом неохотно поднял огрызок и выкинул его, приоткрыв дверцу экипажа. Я опять закрыл глаза, не желая больше терпеть их издевательства. Их трое, все вооружены, а я даже не могу развязать руки. Но убивать меня они вряд ли собираются. Как же унизительна была даже не собственная беспомощность, а то, что Лидия опять меня обманула, а я поверил ей. Я терялся в догадках, зачем она это сделала. Вероятней всего, я сильно мешал ей в городе, раз она не остановилась перед похищением. Вот только мешал ей или ее новому увлечению? Лидия была убеждена, что волна накроет город, она бы не стала городить такой сложный план только ради моего обмана, а это значит, что перед тем, как покинуть город, она собиралась провернуть очередную авантюру. И я мог ей помешать. А если она потеряла голову и действует по указке Серого Ангела? Сердце мучительно сжалось от этой мысли. Я перебирал все факты снова и снова, пока не провалился в тревожный сон, убаюканный покачиванием экипажа на крутых горных склонах.

Меня грубо растолкал Дылда.

— Слышь, святоша, просыпайся, приехали.

Спросонья я плохо соображал и даже не успел испугаться, когда мне на голову накинули мешок. Я забился в отчаянной попытке освободиться и получил болезненный тычок под ребра. Свежая рана заныла так, что у меня перехватило дыхание. Дылда, покряхтывая, взвалил меня на плечо и процедил зло:

— А ну не дергайся, а то приложу сильнее. Ей, понимаешь, в одном месте зудит, а мне возись тут с тобой!

Я вцепился в кляп так, что заболели зубы.

— Да сколько можно? Сколько вас еще сюда приедет? — донесся издалека возмущенный голос. Голос Эмиля.

Значит, меня привезли в поместье Жаунеску? Где логика?!? Какого демона? Я отчаянно замычал, стараясь привлечь внимание.

— Господин Бурже, нас прислал господин Тиффано. Мы люди маленькие, подневольные… — угодливо сказал один из громил. — Ничего не знаем. Только велено было доставить вам припасы.

— Кысей? Странно… А что это там у вас? — судя по голосу, Эмиль двинулся в мою сторону.

— Так то наш кряхтит, больно поросенок тяжелый да сочный. Мы в погреб винный снесем, чтоб не испортился, вы не волнуйтесь.

Я взбрыкнул так, что Дылда чуть не упал, и это стало последней каплей. Он свалил меня на землю, больно пнул под ребра, и сознание опять погасло.

Очнулся я в полной темноте, все так же связанный и с кляпом во рту. Когда глаза немного привыкли к мраку, я смог различить огромные винные бочки. Так и есть, погреб. Было очень холодно, пальцы совсем не слушались. После нескольких неудачных попыток я наконец извернулся и сел, прислонившись к стене. Надо развязать руки и попытаться дать знать о себе Эмилю. Но что за глупость была притащить меня сюда? Громилы не могли не понимать, что за похищение инквизитора им грозит смертная кара. И такой глупый риск… Сколько времени они собираются меня здесь держать? Где, демон раздери, сама Лидия? Единый видит, ей это с рук не сойдет! Пусть только попадется мне.

Раздался скрип отворяемой двери, и темноту прорезал луч света. Я замычал, пытаясь привлечь к себе внимание. Худая фигура скользнула во тьму, а спустя несколько томительных минут свет ударил мне в лицо.

— Господин инквизитор? — потрясенно спросил Антон, прикрывая огонь свечи ладонью. — Вы… Я сейчас сниму повязку, вы только не кричите, ладно?

Я закашлялся от мерзкого привкуса, оставшегося во рту после кляпа.

— Значит, Хриз и вас сюда притащила, — с отчаянием сказал мальчишка. — Во что же она влезла в этот раз?

— Развяжи меня, — попросил я, молясь, чтобы он не ушел.

— Вы мне поможете? — спросил Антон. — В поместье ее люди, а ваш приятель меня даже слушать не захотел.

— Помочь в чем?

— Я боюсь за сестру. Хриз… Никогда она раньше так себя не вела.

— Твоя сестра… — я едва сдержался, чтобы не выругаться, — заигралась.

— Вот именно, — согласно кивнул мальчишка, поднося свечу к веревкам. — Не дернитесь, а то обожжетесь. Хриз и раньше влезала в такие передряги, где другой бы давно голову сложил, но сейчас… Понимаете, я должен ее найти. А меня не выпускают. Никого не выпускают. Она притащила сюда всех, как котят, и в корзинку сложила, чтоб под ногами у нее не путались…

Я поднялся на ноги, опираясь на плечо Антона.

— Твоя сестра связалась с Серым Ангелом. Убрала меня из города, чтобы провернуть очередную аферу.

— Нет! — возмущенно вскинулся парень. — Какой Серый Ангел? С ума сошли? Нет его… В смысле, Хриз не станет…

— Она сама мне так сказала. Где Эмиль?

— Подождите! — вцепился в меня Антон. — Все не так. Правда, ну поверьте мне. Ей совсем плохо было последние дни. Хриз заговариваться стала, иногда мне казалось, что у нее опять… — парень в отчаянии махнул рукой. — Мне от нее письмо передали. Прощальное. Понимаете? Раз она его написала, значит, думает, что может и не вернуться. А сегодня приехал поверенный и привез документы. Вольные на Тень и Пиону и дарственная на мое имя на все ее имущество. Вы можете такое представить? Да Хриз бы от жадности удавилась, так это на нее не похоже…