Сильвия Лайм - Рубин царя змей [litres]

Иллиана глубоко вздохнула, чувствуя, что ужасно устала. Послеобеденный сон вовсе не повредил бы, и ужасно захотелось, чтобы Торриен вернулся быстрее.

Она огляделась по сторонам, медленно обходя по кругу бассейн со змеей и рассматривая внутреннее убранство купален. Дивные изображения на стенах, удивительные изразцы над арками…

Так она дошла до самого конца зала, заинтересовавшись большим деревом в каменном горшке. Оно раскинуло свои ветви до самого потолка, свешивая вниз тонкие гроздья ярко-оранжевых цветов. Иллиана протянула к ним руку, чтобы дотронуться до такой красоты, как вдруг услышала слева какие-то звуки. Повернула голову и застыла, как мраморное изваяние.

Метрах в двадцати за кованой дверью, сквозь металлические завитки которой было прекрасно все видно, на огромном диване идеально круглой формы лежали двое. Наг с черно-синим хвостом и молоденькая, почти обнаженная девушка. У мужчины были длинные темные волосы, сверкающие сапфировым блеском, и хищное улыбающееся лицо, черты которого отдаленно напоминали Торриена.

Иллиана поняла, что забрела слишком далеко в своем изучении купален и нужно побыстрее уйти отсюда. Но то, что открылось ее глазам, практически приковало девушку, заворожило.

Огромный мирай и его змеиный хвост, обвитый вокруг женских лодыжек, пугали Иллиану, но, очевидно, ничуть не пугали самую владелицу этих лодыжек. Девушка со светло-русыми волосами, рассыпавшимися по будто жемчужным худым плечам, улыбалась и кормила мужчину малиной со сливками. Ее пальцы были измазаны белым кремом, а мирай, вглядываясь в глаза девушки взглядом охотника, с улыбкой погружал их себе в рот, облизывая, лаская.

Такая знакомая игра…

Обоим влюбленным это явно нравилось. Девушка улыбалась и периодически хохотала, когда мирай что-то тихо говорил ей. Слов не было слышно, но, несмотря на расстояние, Иллиана со всей отчетливостью видела восторг в женском взгляде. И жгучую похоть – во взгляде нага.

Это зрелище не отпускало ее. Что-то в нем пленило, опутывало, несмотря на запретность. Ведь она бесстыдно подглядывала! Оправдывало лишь то, что это вышло совершенно случайно. Не намеренно. И, знай Иллиана заранее, что в этом зале кто-то есть, вообще не зашла бы так далеко.

А теперь было поздно. Она завороженно смотрела, как перетекает из одного положения в другое огромный черный хвост, чешуйки которого блестели, как слюда цвета индиго, и не могла оторваться. Следила за тем, как сверкают между полураскрытыми губами острые клыки. Покрывалась мурашками страха и… какого-то необъяснимого любопытства.

Удивляло то, что подруга змея совсем не боялась этих клыков! Напротив, она то и дело проводила пальцем по улыбающимся губам своего мужчины и что-то нежно шептала ему. А мирай лишь улыбался еще сильнее.

В какой-то момент мужчина наклонился и поцеловал обнаженную женскую грудь, прикрытую лишь несколькими тонкими цепями из жемчуга. Спустился к животу, в пупке которого лежала маленькая клубничка, и, продолжая ласкать молочно-белую кожу, прихватил губами ягоду.

Любовница мирая выгнулась и что-то проговорила. Змей спустился ниже к раздвинутым ногам, и Иллиана, отчаянно покраснев, уже собралась отвернуться. Вот только в этот момент клыки мирая будто стали длиннее. Он широко улыбнулся, и его глаза сверкнули с каким-то мрачным, опасным голодом, от которого внутри Иллианы все перевернулось. Он опустил губы на внутреннюю сторону бедра своей подруги, лаская ее горячими, страстными поцелуями у самой линии бикини. Будто дразнил.

Девушка стонала и просила еще. Теперь это было слышно даже Иллиане. В ушах отдавался ее томный, дрожащий от исступления голос, которым она… просила укусить ее.

Сразу же после этого в воздухе сверкнули две острые белоснежные иглы и вонзились в то самое нежное место на бедре. Совсем рядом с бесстыдно лишенным нижнего белья треугольником, где концентрировалось все женское желание.

Иллиана вздрогнула, едва не вскрикнув. И стремительно зажала рот рукой.

А дальше все произошло слишком быстро и неожиданно.

Во-первых, подруга мирая вместо того, чтобы закричать от боли… застонала от удовольствия. Ее тело выгнулось, она обхватила голову мирая, зарывшись в его темных влажных волосах, требуя «еще» и «еще».

А во-вторых, ее любовник… вдруг посмотрел на Иллиану! Он ее заметил!

Мужчина оторвался от своих игр и, приподняв голову от женского бедра, посмотрел прямо в глаза подглядывающей за ним девушке.

Иллиану прошиб холодный пот. Она думала, что незнакомец разозлится, грубо прогонит ее. Пожалуется служанкам и Торриену. Но все вышло совсем не так.

Мирай неожиданно улыбнулся такой темной и плотоядной улыбкой, что у девушки по позвоночнику прокатилась волна морозной дрожи. А затем он медленно, будто нарочно неторопливо облизал губы, поднялся на своем огромном черном хвосте и, подтянув за бедра свою любовницу так, что та стала касаться кровати лишь лопатками и головой, резко вошел в нее, вырвав у той из горла страстный стон.

В этот момент он все еще смотрел на Иллиану и улыбался.

Как только это произошло, девушку будто окатило ведром ледяной воды. Она развернулась и побежала прочь, остановившись лишь рядом с бассейном и статуей змеи.

Какого питона ее дернуло наблюдать за этой сценой?

Что вообще она только что видела? Эта девушка не умерла от укуса?

Похоже на то. И ей явно понравилось все, что с ней делал тот мирай…

В этот миг с другого конца коридора как нельзя вовремя вернулся Торриен. Он подхватил Иллиану за руку и повел к выходу в сторону ее покоев.

– Не скучала? – спросил он с улыбкой, и Иллиана громко сглотнула.

– Нет, – покачала головой, не зная, как сказать, что уж скучно ей точно не было.

– А я договорился о паре совместных опытов с дженмираем Ниргузом. Он – известный на всю Шейсару химик. Изготовил множество ядов, изобрел некоторые лекарства и сделал важные открытия в области взаимодействия веществ.

Царевич явно был доволен собой.

– Это для твоих опытов, да? – немного вяло спросила Иллиана.

Торриен повернул к ней голову, кивнул и тут же прищурился, мгновенно считывая по ее лицу, что с ней не все в порядке.

– Что случилось? – спросил он.

Девушка задержала дыхание, не зная, как отнесется царевич к ее рассказу. Не зная, стоит ли признаваться, как нехорошо она себя повела.

– Поверь, сокровище мое, – вдруг негромко произнес мирай, словно не только видел эмоции на ее лице, но и читал все мысли у нее в голове. – На душе гораздо легче, если ничего не скрываешь.

Иллиана прищурилась, даже испугавшись слегка, не знает ли он все наперед. Но, отгоняя от себя дурацкие мысли, вздохнула и все же произнесла: