Ши Эрншоу - Коварная бездна [litres]

Тор – сама невинность – поднимает обе руки вверх и дружелюбно отвечает:

– Я пришел посмотреть. Ничего больше.

– Ты чертов стукач, и все это знают, – поддакивает Лон.

Девушка в розовой парке принимается спорить с Дэвисом, защищая Тора, и вскоре комната наполняется какофонией голосов. Все это время Джиджи Клайн сидит, привязанная к стулу, а Оливия Грин невозмутимо подпирает стену.

Не в силах больше находиться внутри, я проталкиваюсь через вновь прибывших и выхожу навстречу дневному свету, с жадностью вдыхая теплый соленый воздух.

Роуз с Хитом стоят неподалеку.

– Вот козлы! Так нельзя. Несправедливо.

– Мы ничего не можем сделать, – пожимает плечами Хит. – Началась охота на ведьм. Им ничего не стоит и тебя запереть в сарае.

– Он прав, – говорю я. Оба поворачиваются ко мне. – Никто из нас не может чувствовать себя в безопасности.

– И что, мы позволим им вот так держать ее здесь и обвинять черт знает в чем?

– Пока да.

Дверь сарая распахивается, наружу выходит Бо, щурясь на солнце.

– А может, они и правы, – говорит Хит, положив руку на плечо Роуз. – Может, это Джиджи утопила тех двоих. Может, она одна из сестер. Тогда пусть уж сидит здесь, по крайней мере, никого больше не убьет.

– Ты действительно веришь, что эта девушка опасна? – спрашивает Бо, скрестив руки на груди. Я оборачиваюсь через плечо, и мы вчетвером разом умолкаем. Каждый размышляет, насколько опасна может быть Джиджи. Каждый представляет ее с обезумевшими от жажды мести глазами, смыкающую руки на горле очередного парня; как она тянет его на глубину и дожидается, пока последние пузырьки воздуха вырвутся из ноздрей и лопнут, поднявшись на поверхность воды…

– Пенни! – Роуз взывает ко мне в надежде, что я знаю ответ, знаю, как выйти из положения. Внезапно я чувствую потребность рассказать им правду: Аврора Свон на самом деле завладела телом Джиджи, и в городе будет безопаснее, пока та сидит в сарае. И устроить ловушку для двух оставшихся сестер – вполне разумный шаг.

Но вместо этого говорю:

– Мы должны быть осторожны. Вести себя как обычно. Не давать никакого повода подозревать, что мы можем быть одной из Свон.

– Но мы и не Свон! – выкрикивает Роуз.

Почему-то глаза становятся сухими, я не могу моргнуть. Роуз говорит уверенно, не сомневаясь, что все понимает в происходящем; не сомневаясь, что она бы точно заметила нечто настолько жуткое, как одна из сестер Свон в теле Джиджи Клайн. Она доверяет своим глазам. Но она ничего не видит.

– Но другие про нас этого не знают. Нам вообще не стоит приходить сюда, не стоит даже приближаться к Джиджи.

Картинка из прошлого: год назад Роуз и Джиджи разговаривают в школьном коридоре, они весело смеются. Не помню над чем, да и не важно. Главное, что раньше они дружили. Вот почему Роуз настолько затронуло происходящее – потому что это происходит с Джиджи, с ее бывшей подругой. А значит, может также легко случиться и с ней, и со мной.

Дверь сарая вновь открывается, и из него выходят несколько человек, тихо переговаривающихся между собой. Лола не отрывается от телефона – наверное, рассылает сообщения о пленении Джиджи.

– Хочу уйти отсюда, – шепчет Роуз. Хит берет ее за руку и ведет к дороге.

– Ты в самом деле согласна с тем, что следует оставить эту девушку здесь – связанной и с кляпом во рту? – спрашивает меня Бо.

– Сейчас у нас нет выбора.

– Это называется похищение человека и незаконное лишение свободы. Можно вызвать полицию.

– А если они правы? – возражаю я. – Если она сестра Свон и только что убила двух человек?

– Тогда ее арестуют.

Краем глаза я замечаю Оливию Грин, выходящую из сарая. Черные волосы сверкают на солнце; кожа словно тонкий пергамент. И я вижу нечеловеческое существо внутри. Расплывчатый светло-серый лик мерцает и движется рывками, как в старом черно-белом кино, никогда до конца не обретая форму, скрываясь под маской Оливии. Прямо на меня смотрят темные глаза Маргариты.

– Идем, – тороплю я Бо и беру его за руку. Роуз и Хит ушли далеко вперед, скрывшись за разросшейся ежевикой.

– Что-то не так? – Бо чувствует мою тревогу.

Ответить я не успеваю. Сквозь прибой и крики кружащих над скалистым берегом чаек до меня доносится голос Оливии:

– Пенни Талбот!

Я не отзываюсь. Зато Бо притормаживает и поворачивает голову.

Оливия направляется прямо к нам.

– Не останавливайся, – громким шепотом подгоняю я Бо, но он смотрит на меня как на ненормальную. Не понимает, что для него опасно даже приближаться к ней.

– Уже уходите? – спрашивает Оливия, останавливаясь перед нами и картинно положив руку на бедро. На ее ногтях все тот же жуткий черный лак. Маргарита совершенно слилась с украденным телом. Оно идет ей, соответствует ее прежней личности – своенравной и неукротимой.

– Насмотрелись, – отвечаю я. Не хочу, чтобы Бо говорил с ней, чтобы она смотрела ему в глаза, прикасалась к нему.

– Я еще не познакомилась с твоим новым другом, – с обольстительной улыбкой обращается она к Бо. Светло-голубые глаза хищно скользят по нему. Маргарита протягивает ладонь и представляется: – Оливия.

Я-то знаю, что это ложь. От нее исходит сладковатый запах лакричных конфет.

Бо поднимает было руку, однако я успеваю перехватить его запястье и не позволяю дотронуться до Оливии. Он хмурится, но я не обращаю внимания.

– Нам действительно пора идти, – я обращаюсь больше к Бо, чем к Оливии, и делаю несколько шагов, надеясь, что он последует за мной.

– Ох, Пенни! – радостно воркует Оливия и встает почти вплотную к Бо, пожирая его глазами. – Нельзя прятать такого парня на острове!

И не успеваю я опомниться, как ее пальцы уже взбираются по его груди, а глаза смотрят в глаза. У Бо нет выбора, он просто не может отвести взгляд – попался на крючок. Оливия придвигается ближе, ее губы нависают над его ухом. Я не могу разобрать слов, но знаю, что она нашептывает ему: обещания и клятвы, несущие погибель… Ее шепот обвивается вокруг его сердца, заставляет страстно желать коварную соблазнительницу. Это желание поселяется глубоко внутри, его не утолить, пока он не увидит девушку вновь, пока не коснется ее кожи. Пальцы Оливии тянутся вверх от шеи Бо к скулам, и буря эмоций вспыхивает у меня внутри. Не только страх. Нечто иное. Ревность.

– Идем! – отрывисто говорю я, хватая Бо за руку, и Оливия выпускает его из своей ловушки.

Он моргает и продолжает смотреть на нее, как на богиню, сотканную из золота, шелков и закатов. Будто в жизни не встречал ничего настолько совершенного и обворожительного.

– Бо! – зову я, пытаясь вырвать его из задумчивости.

– Когда тебе наскучит на острове, – подмигивает Оливия, – когда заскучаешь с ней… Найди меня. – Она разворачивается и неторопливо идет к своей компании.