Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

Все, дружно, как по команде разразились громким, заливистым смехом.

Корги поднял свою рюмку, дружелюбно оскалившись в мою сторону. Я нехотя пригубил горький напиток, и решил, что, пожалуй, сейчас не время пускаться в пространные объяснения тонкостей работы городского сыска, и перешёл к самой сути, ради которой я, собственно и прибыл в это милое заведение.

— Я слышал, у вас тут проживает некий Урдон, и у него приключилось что-то необычное?

— Ах да, — усмехнулся сквозь зубы Корги, — этот лоботряс, ненавижу его…

— Откровенно, — в свою очередь я ответил ему улыбкой

— Зато честно, -рявкнул верзила, — я никогда не долюбливал этого чудика, а помню я его с детства. Он всегда был любителем подслушивать чужие сплетни, а после добиваться от мальчишек чего-нибудь съестного за то, что он ничего никому не расскажет. С тех пор каждый, кто видел его на улице, старался перейти на другую сторону, после этого его вообще никто не видел на улицах нашего замечательного города, говорят редкие старушки заходили к нему воспользоваться тем искусством, которым он овладел за время своего добровольного заточения, а он научился искусно пользоваться ножницами, я ради интереса сам несколько раз заходил к нему, стриг он виртуозно, складывалось такое впечатление, что ножницы стали продолжением его рук.

Я к нему зашёл после того, как у него начал стричься Кипах Фай, один из самых уважаемых наших капитанов, который перевозит для нас чай и пряности, а он один из самых элегантный, в нашей деревеньке.

Вокруг Корги люди стали шептаться, и я понял, что этот Кипай является знаменитостью здесь, возможно и скандальной.

Между тем, Джуффин закончил свою трапезу, вытер руки салфеткой, и присоединился к нашему разговору.

— Вы говорите, он очень хорошо стриг людей, а незамедлительно ли вы в этот момент за ним какой-то странности?

Корги на миг задумался, но продолжил свою речь так же размеренно и неторопливо,:

— Знаете, пожалуй что нет, хотя… Он постоянно засовывал правую руку в карман своего жилет, как будто бы искал там что-то. Глаза у него становились абсолютно незрячими, он ничего не замечал вокруг. Потом словно спохватывался, хватал с подноса свои острые ножницы, и тут на него будто бы сходила некая небесная магия. Он начинал орудовать своим инструментом, как какой-нибудь средневековый рыцарь орудовал пикой. Чёткие, и абсолютно выверенные движения.

Я заметил это ещё в первый раз, когда пришёл к нему, но тогда я списал все на определённую его задумчивость, как черту характера, теперь же я так не думаю.

Возможно у него в мозгу поселилась какая-то хитрая мысль, которая не даёт ему покоя?

— Ну стриг-то хорошо?

Здоровяк почесал свою бородку, и с явной неохотой ответил:

— Да, стрижёт он, нужно признать, солидно.

Я посмотрел на его размашистые патлы, и подумал, что с момента его визита к парикмахеру прошло уже довольно много времени, да и по своему виду этот парень как-то больше походил на обычного лесного разбойника, нежели на опустошителя чужих сейфов, пусть даже… а скорее, тем более путём применения магических приёмов. Хотя…

В моей практике было несколько уж совсем чудестными случаев, когда злодей, которого нам приходилось выслеживать совсем не походил на того, кем являлся на самом деле.

Но, как мне показалось, это был не тот случай. Для того, чтобы убедительно сыграть такого вот простоватого пьяньчужку-контрабандиста, нужен недюжинный талант. А учитывая то, что его визит к парикмахеру состоялся уже порядочное время обратно, нужно, который всему прочему, обладать изрядной наблюдательностью и в добавок отличнейшего памятью.

Собравшиеся рядом тоже не тянули на роль коварных и хитрых злодеев, которые в свободное от основного своего, контрабандного, увлечения занимаются скрытным и непонятным промыслом, лишая добропорядочных жителей Ехо их драгоценных безделушек.

А ведь порой эти небольшие, ничего не стоящие вещи, не составляя никакой реальной ценности, имеют огромнейшее символьное значение для своих хозяев.

Распрашивать каждого доходягу я даже не планировал, поэтому решил доверить это неблагодарное дело самому Корги.

Тот посмотрел на нас сурово, но, после того, как я вручил ему небольшой мешочек с наличностью, подобрел, и почтиво закивал:

— Хорошо, друзья, я обязательно поинтересуюсь.

Излишнего доверия его словам я, естественно, не питала, однако выхода не было.

Как и для Джуффина, который в отличнейшего настроении поглощал предпоследний кусок странного пирога. Я вырвал у своего бывшего начальника последний кусок, буквально из глотки, на что получил пару нелестных эпитетов в свой адрес.

— Ради интересов дела я готов вынуть даже кусок мяса из глотки самого прожорливого менкала, рискуя быть оплёванным сверху донизу, или отнять последнее пирожное у Куруша, — заметил я, пытаясь притушить огоньки пламени, которые разгорались на моем несравненном чёрном лоохи, которое надел только дюжину дней назад последовав совету известного модника Мелифаро. Взгляд Джуффина буквально испепелял меня, а сегодня мне уж точно не хотелось превращаться в чёрную головешку. По крайней мере до того момента, как я расскажу про эту потрясающую несдержанность Джуффина Меламори, и увижу, как она удивится этой новости.

Прсле того, как я продевали последний кусочек, Джуффин уже, как мне показалось, остыл от праведного гнева, и, подобрав полы лоохи двинулся в сторону входа.

Миновав по пути двух, солидного вида, верзил, мы оказались на свежем воздухе, который, кстати, как-то неестественно пах клевером.

Я ещё подумал, что это из-за недавно выпавшего дождя. Но Джуффин как-то странно стал растопыривать ноздри, вдыхая этот необычный аромат, и даже, как мне показалось, пытаясь определить источник этого необычного запаха.

Когда я посмотрел на него с вполне понятным удивлением, он только несколько раз мотнул головой, и пробурчал нечто вроде :

— Почудилось, наверное…

Когда мы уже уселись на удобные подушки, подложенные на кресла нашего амобилера, я не удержался, поддавшись накатывающим волнам любопытства, и поинтересовался у Джуффина:

— Ты тоже заметил этот необычный запах?

— Значит не показалось, -с торжествующим видом, но как будто-бы про себя, отметил мой товарищ.

— Но что это было, Джуффин? — пребывая в полнейшем неведении, и, естественно не испытывая ни малейшего удовольствия по этому поводу, спросил я.

— Помнишь, ты рассказывал мне, как заходил за советом к леди Сотофе, а та пустила тебя в подвал с книгами?

— Да, вроде как память моя не успела истрепаться за последние дюжину лет.

— Вот и отлично. Помнишь, как называлась та книга, которую ты читал, когда ждал своего совета?