Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

— Примерно, помню. Не дословно конечно…

Лицо Джуффина внезапно снова стало излишне серьёзным, да так, что ухмылка сразу сползла с моего лица.

— А ты помнишь, где именно она стояла?

— Ну вот в этом я бы не был столь же уверенным.

— Видимо, мне придётся в ближайшее время наведаться к леди Сотофе, и покопаться в её библиотеке… Задумчиво и столь же отрешённо заметил Джуффин.

— Ну хоть чайку наконец-то попьёте, — ухмыльнулся я, и моя ирония не осталась незамеченной.

— Не ехидничай, возможно, времени у меня на чаепитие и вовсе не останется, если ты, ехидна, не вспомнишь в каком именно, из многочисленных коридоров ты встретил эту необычную книгу.

Слово «книга» он произнёс с таким пиететом, что я чуть не зарделся от ощущения могущества своей интуиции.

— Я постараюсь вспомнить точно, и обязательно тебе сообщу. А пока… Наверное, надо навестить создателя защитного амулета.

— Да, -согласился Джуффин, — пожалуй сегодня мы завернём на улицу Коричневых ветвей, где как раз и находится домик того самого умельца.

— Только ненадолго, а то я что-то совсем забыл отдать слугам указание покормить моих драгоценных кошек…

Словно эхом от моих слов вдали раздался звук захлопывающейся двери. Кто-то поспешно покинул помещение. Видимо тот, чьи кошки были ещё несчастее, чем мои, впрочем… Почему я так подумал, сам не знаю.

Джуффин, на моё удивление, открыл правую дверцу амобилера, и не стал возражать, чтобы я вёл амобилер.

У меня же, после странной горьковатой настойки немного кружилась голова, поэтому я особо не горел желанием заниматься вождением нашего транспортного средства.

Впрочем особой проблемы для меня это не составило. Просто гнать на полную мощь, которую только позволял наш кристалл, я, естественно, не мог.

Как только я добрался до руля, и включил тумблер, я услышал тихий но частый стук в окно.

Я обернулся, и увидел, как на крыше нашего амобилера сидит, и упорно случиться в окошко наш любимый буривух Куруш. Как выяснилось позже, Куруш незаметно выпорхнул из салона, и начал планировать в сторону трактира, вслед за нами, а позже, когда мы зашли в двери трактира, залетел в ротонду, которая располагалась над первым этажом здания, и уютно расположился на деревянных балках крыши, ближе ко входу, периодически гоняя недовольную свору местных голубей.

Куруш устроился на руке Джуффина, почистил клювом свои перья, и произнёс с явным неудовольствием.

— Какой ужас, как они так могут жить? Кругом пыль, грязь! Ещё хорошо, если я блох не успел подцепить в этом трижды проклятом местечке…

Потом он перевести на меня свои волшебные, переливающиеся всеми цветами радуги, глаза, и спросил, обращаясь по мне:

— Вы орешков с собой не захватили?

Услышав отрицательный ответ, Куруш недовольно поёжился, и попытался уснуть, засунув голову себе под крыло, но, по-видимому излишнее, такое свойственное буривухам, врождённое чувство любопытства, не позволило ему это сделать. Поэтому нам пришлось продолжить наше обсуждение в компании птицы, что, в конечном счёте, нам очень помогло. Но, пока что мы не знали, какую значимую роль сыграет в этом деле Куруш, и поэтому были несколько смущены, и даже недовольны его присутствием.

Я вначале хотел засунуть его в багажник, чтобы избавить себя и заодно Джуффина от надоедливой болтовни, но моё сердце, в своё время изъятое у моей собственной тени, не позволило мне это сделать. Слишком уж побитым жизнью показался мне наш обожаемый буривух

Когда я стал допытываться, что же заставило Джуффина быть столь отрешённым во время посещения трактира, он только загадочно улыбнулся, и произнёс странную фразу:

— Люди не всегда то, кем они хотят нам показаться.

Я решил переспросить, а Джуффин лишь поправил ворот своего лоохи, и нехотя добавил:

— Нет хочу обнадёживает тебя, Макс, со временем, если мои подозрения подтвердиться, я тебе расскажу все от и до. Я всегда подозревал, что твоё чутье куда сильнее, нежели твоё терпение.

Скажи ещё, что ты просто зашёл покушать» Не важно, кто-ты, если ты голоден» -не удержался я и продекламировал я слова старой рекламы, из моего прошлого. Из прошлого, где большинство людей не имели и частички того, что имело ничтожное меньшинство, которое уж точно не испытывало недостатка пищи.

Джуффин поморщился, словно нутром почувствовал, что это что-то абсолютно чуждое для мира Ехо.

Я ударил по баранке руля, то ли от бессилия выяснить что-то у моего бывшего начальника, то ли… То ли просто хотелось нарушить этот чопорный официоз и атмосферу недосказанности, которую почему-то не нарушал голос Куруша.

Я подождал ещё дюжину секунд, и, снедаемый любопытством, повернулся и посмотрел на заднее сиденье.

Куруш, с клювом, почти полностью измазанным белоснежным кремом, немного почавкивал, блаженно разглядывая пейзажи, быстро сменяющие друг друга за окном.

Потом он несколько раз икнул, и и растянул свои пёстрые крылья, почти полностью закрыв ими Джуффина, который гладил удовлетворённости животное по холке.

Джуффин так увлечённо изображал из себя кормящую мамочку, что практически не обращал внимания ни на что другое.

Если раньше Джуффин иногда, изредка, заставлял мою бровь вздыматься вверх, и уж совсем редко нервно подёргиваться, то теперь у меня буквально наступил истерический шок, и я начал смеяться, представляя Джуффина на одной руке держащего слюнявчик и соску, а другой убаюкивая попискивающего Куруша. Хотя черт его знает, может оно на самом деле так и было в стародавние времена, о которых позабыли упомянуть летописцы времён раннего королевского правления.

Надо будет как-нибудь потом, на досуге, расспросит об этом самого Джуффина…

Мои весёлые размышления меж тем нарушил глухой удар. Видимо, отвлеклись на мгновение от вождения мощным королевским амобилера, я выехал на обочину, где и словил какой-то праздно валяющихся тут с незапамятных времён камень. Я резко ударил по тормозам, что, естественно, мне уже никоим образом не могло помочь.

Мы остановились, и Джуффин, наконец, оторвался от питомца, глухо, но сочно выругавшись в мою сторону.

Как всё-таки прекрасно, что теперь придворные, зная о моей манере вождения обеспечили нашим спинам надёжную поддержку в виде мягких меховых подушек.

Я вышел на дорогу, посмотрел наш амобилера, сразу заметив, что обод переднего колеса прогнулся, а нос амобилера изрядно выгнулся, в результате чего амобилер стал больше напоминать сюрреалистическая колесницу из постапокалиптический рассказов, нежели прежнее наше чудо местной техники.

Несмотря на все видимые повреждения, наша чудо-колесница могла ещё продолжать движение, правда темп этого продвижения скорее напоминал движение сельской клячи.