Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

От чего? Да, я сам — то не очень то представлял на тот момент. Хотя судорожный мозг уже начинал просыпаться от обычного рутинного сна.

Такое обычно случается у детей, когда кто-то в их отсутствии сломал их любимую игрушку, а механизм ребёнку непонятен, так же как и методы починки оной.

Впрочем, за неимением гербовой бумаги, пишут на простой, и, поскольку этот клубок так и так надо было распутывать, выбора не было, как только всеми силами схватиться за первый попавшийся конец, и тащить изо всей мочи, пока только он снова не приведёт тебя к очередной спутавшейся паутинке из тысячи нитей.

Именно поэтому никаких особенных вариантов у нас не было, нужно было навестить этого хитрого Кумвана, который за пару секунд мог превратить ваш погребок в неприступную для посторонних крепость.

Мы приближались к тем развалинах, который можно было лишь с натяжкой назвать домом.

Множество настроенных над основной частью здания деревянных балкончиков и площадок под навесами, свидетельствовать о материальном и духовном состоянии прекрасных людей, обитающих здесь.

Дело в том, что приближаясь к такому несуразному, с первого взгляда домик, мы стали подмечать те мелкие детали, которые были неразличимы издалека.

Прекрасные барельефы, деревянные изразцы, необычные фрески, чудные птицы возвышающиеся на небольших постаментах, и все это на фоне потрескавшейся штукатурки и пожухлых, побитых по углам плесенью, стен.

— Я подозреваю, что в своё время этот дом был прибежищем множества людей творческих профессий. Вопрос лишь в том, что заставило этих людей прекратить свой творческий труд, что подвигло их перестать облагораживать свой дом. Ведь, несмотря на некоторую аляповатость, каждый из этих тружеников, одержимый своей мечтой, принёс в это строение что-то совершенно необычное и неповторимое, единственное в своём роде.

Причём все это чудесное благородство было собрано в одном единственном здании. И каждый из этих элементов стал украшением, которое трудно не заметить, а вот если бы каждый из этих кудесников творил бы лишь в пределах своего дома, то про их творение узнали бы максимум их родственники и друзья.

— Ну, как видишь, ничто не вечно под двумя лунами, и даже такие красивости потускнели под напором беспощадного времени.

А кроме того, продолжил я, решив подкинуть в этот чан пафосного восхищения пучок иронии, наш все знающий и несносный Мелифаро, знаток последних модных тенденций, сказал бы, увидев все это великолепие, что безвкуснее и ретрограднее, чем данная постройка, он бы во всем нашем Королевстве не сыскал.

— Ну сколько магистров, столько и орденов, — задумчиво почесал бороду Джуффин.

Я так понял, что данное высказывание примерно соответствует высказывание «На вкус и цвет все фломастеры разные».

Вход в это необычное, даже по нашим меркам, сооружение, оказался в самом тёмном месте, под сенью свисающих почти до земли ветвей ивового дерева.

Дерево медленно шуршало своими листьями, и оживилось как раз тогда, когда мы приблизились к входной двери.

Мы на мгновение задержались, когда увидели, как какая-то полногрудая матрона, высунувшись из окна второго этажа, выплеснула на каменную дорожку грязную воду, видимо оставшуюся после стирки. Мы даже немного отпрыгнули, Мы даже немного отпрыгнули, чтобы грязная жижа не обрызгала наше лоохи.

Я взялся за тёмную ржавую ручку, и она неприятно скрипнула, перед нами открылся длинный тёмный коридор, вдалеке в углу что-то ухнуло.

Мы осторожно ступали по зеленоватым доскам. Обстановка вокруг отнюдь не способствовала спокойствию, поэтому я на всякий случай достал из кармана трубку, которая в то же время служила нам в качестве определителя силы магии.

Хоть я и не рассчитывал встретить в этом прибежище бедных горожан какую-то запредельную ступень магии, но подстраховаться не мешало.

На моё удивление трубка показала мне присутствие некоего, не особенно примечательного магического присутствия.

Мы переглянулись, но вскоре поняли, откуда исходит пресловутый источник магии.

Из-за одной из дверей стал доноситься тёплый, обволакивающий запах домашнего жаркого с добавками из каких-то экзотических злаков.

Ну и правда, какая же хозяйка откажется от искушения сделать к праздничному обеду нечто, особенное в своём роде, пусть даже это потребует от неё не только терпения, но и некоторых магических умений, полученных от прабабушки, или от прадедушки.

Я уже не говорю о периоде кормления младенцев и вообще маленьких детей, когда своевольное чадо можно заставить поесть от пуза разве что с помощью сильного волшебства. Дети они везде дети, даже в Ехо.

Они вечно крутят своими вихрастыми головами по сторонам, словно заметив рядом присутствие чего-то волшебного, впрочем… я не могу ничего исключать в силу сложившихся обстоятельств.

Видимо и в этом случае, дело было в чем-то подобном.

Хотя нам не пришлось долго рассуждать на эту тему.

Случай разрешил все куда скорее, чем мы могли предположить.

Не прошло и дюжины минут, как двери одной из комнаток распахнулись, и на пороге появилась та самая дама, чинно и спокойно она проследовала в темноту коридора. Полы её длинного халата тянулись за ней, словно королевское платье,

На голове у неё покачивалась огромная конструкция из каких-то полевых цветов, обрамленных в корзинку, по форме своей напоминающая старинную бригантину.

Ничего удивительного, в таком здании и жильцы по идее должны были быть соответствующие.

В руках у женщины был огромный тёмно-коричневый горшок, поэтому мы решили от греха подальше не тревожить эту одиночную процессию.

Тем более, что обувь хозяйки была ещё эксцентричнее, чем её одежда. А именно, ноги матроны были обуты в тяжёлые деревянные

Эксцентричная хозяйка ведь могла нас спутать с какими-нибудь ворами из подворотни, и защитить свою честь единственным доступным для неё способом, а именно пролив на нас с Джуффином содержимое её горшочка. Возможно, это была лишь кипячёная вода, а может быть, она готовила какое-то магическое зелье. Впрочем, на кипячёную воду, все же это не было похоже, так как даже моё, не очень развитое обоняние ощутило, как от горшочка потянулся тот самый запах, который мы уже успели унюхать, пока приближались к её двери. Учитывая, что женщина постоянно чего-то бормотала про себя, предсказать её поведение в случае испуга затруднился бы любой, в том числе и придворный, маг. Да и вообще, какой маг может, с помощью самой невероятной магии, каким-либо образом предсказать поведение любой, мало-мальски пожившей на этом свете, женщины?

Чем дольше я жил на свете, тем больше понимаю, что женщины проживают эту жизнь, словно пересекая тростниковые заросли, все более и более густые, по мере удаления от начала пути. Им приходится все чаще размахивать своим мачете, порой не задумываясь, куда приходится удар. Иначе тростник больно хлестанёт по лицу.