Анна Степанова - День середины лета [СИ]

— Как и всегда, — рассмеялась Илл'а. — Снег, лед, немного грязи, много дыма… Будто не знаешь!

— Действительно, ничего не поменялось, — его губы растянулись в скупой улыбке. — Жаль, я этого не вижу… — сказал, и тут же осекся. — Жаль, я не увижу тебя… — добавил еле слышно.

— И мне жаль… — нахмурилась Илл'а, но тут же встряхнулась, засияла, как солнышко. — А знаешь что? — усмехнулась лукаво. — Оглянись-ка вокруг! Метели еще воют над Северными горами, туман и слякоть в столице — а здесь, в этой комнате, всегда царит летний полдень… И, думается мне, это неспроста, Эдан. Что скажешь?

— Скажу, что до лета еще слишком далеко, храмовая девочка… — недоверчиво хмыкнул он. — Но… я буду ждать… — добавил так тихо, что она едва его слов не пропустила, — и, возможно, даже надеяться…

— Договорились! — улыбка девушки стала лучезарной. — Время встречи назначено — и не смей потом отпираться!

Она наклонилась, скрепляя обещание быстрым поцелуем в губы, не давая Эдану и шанса опомниться. Да тут же выпуталась из его рук.

— Снежинка! — изумленно выдохнул он, потянулся следом…

Но сон уже исстаял предрассветной дымкой.

"Надежда — звучит неплохо, — с ехидцей думала Илл'а следующим утром, вытаптывая подтаявший снег у входа в Ишин шатер. — Вот только в сани ее не впряжешь, да и оседлать не выйдет… Надеждой до столицы не доедешь… Так что скажи спасибо, родной, что у меня есть ноги. И голова на плечах… Что-нибудь да придумаю!"

В дорогу, однако, засобиралась девушка нескоро. Холодная северная весна долго и цепко держала Ахарскую Долину в плену последних злых метелей, укрывая лесистые склоны глубоким снегом — рыхлым, мокрым и опасным. На смену ему пришло половодье, а после — непроходимые топкие грязи вместо охотничьих троп и торговых трактов. И только когда перевалила весна за середину, потянулись в Империю ахарские торговцы пушниной — а с ними-то в очередной обоз и подумывала Илл'а напроситься…

— Надо бы еще решить, куда мне в столице пристроиться… — делилась она с Ишей планами, потягивая травяной сбор и греясь у ее шатра на солнышке. — Хоть на первое время, как тогда в аптеку… У меня вон даже лицензия сейчас есть! Все легче… Нет, можно бы и в Храм, конечно. Примут… Да только тошно мне, если честно, теперь от их порядков. Не выдержу…

— И чего мудришь зря, суетишься? Мало тебе было приключений? — неодобрительно в ответ ворчала старуха. — Иди к своему тезке-приятелю прямиком, да пусть он все и устраивает!..

Илл'а даже чаем поперхнулась от удивления.

— Это к Илану-то? — возмутилась она. — Скажешь тоже! Кто он, а кто я!..

— И кто? — Иша явно насмехалась. — Что ты — соплячка вздорная, что он — молокосос упертый… Две руки, две ноги, ветер в голове… По мне — так невелика разница…

— Да уж, если так смотреть… — хмыкнула девушка. — Однако… Это здесь, в Стойбище, любой может прийти к тебе, или к Предводителю… В Империи все не так, сама ведь знаешь! И как прикажешь мне, нищей безродной жрице, подобраться к самому Императору?

— А ты ведь запамятовала, похоже… — довольно сощурила на нее Иша слепые глаза. — Мальчик-Император дал тебе кое-что важное! Да ты, видать, не оценила тогда и не запомнила…

— Ленту? — переспросила Илл'а, не без труда вспоминая.

— Клятву, — назидательно подняла вверх палец Хранительница. — Лента всего лишь символ. Но клятва… Неисполненная Родовая Клятва для старшей имперской крови — страшная вещь, хоть может и не все сейчас об этом помнят… Подобная клятва не долгом связывает, но судьбой. Его нить — к твоей нити, пока не будет выполнено, что сказано… Так что даже если он и не захочет — свидитесь… Вот к Огнезору тебе куда сложнее подобраться будет. Упрям он, если что твердо решил — до конца пойдет. А решил он в этот раз, что судьбы умней… Дурной мальчишка!..

— Сама же меня вернуть в племя просила! — обиделась за Эдана Илл'а.

— А он-то и рад был от дуры-девки отделаться!.. — отбрила вредная старуха.

И девушка совсем уж скисла.

— Тебя послушать — все дураки… — буркнула она мрачно.

— А ты и слушай, Лая, не сопи! Может, хоть во второй жизни поумнеешь… Или, надеешься, в столице тебе все в ножки кланяться будут, рады-радешеньки? Да еще и при дворе, при Императоре?.. Думай, куда хочешь влезть, раз такая нежная-обидчивая!.. Дурами-девками играть всего проще! Не научишься мозгами шевелить, а не только ахать да языком молоть, — и сама сгинешь, и мужика своего в могилу сведешь!.. Ясно тебе?..

— Чего уж неясного…

— А раз ясно — хватит в травах ковыряться да опытами своими мне зелья портить! В Леоровом сундуке уже лет пять двухтомник "Имперского сословного уклада и законов" пылится, читай — просвещайся…

Илл'а и просвещалась — целую неделю. А потом опять затосковала.

Эдан появлялся редко — хорошо, если одну ночь из десяти. То ли видеть ее не рвался, то ли спал совсем уж урывками. И говорил он совсем мало, все больше молчал — напряженный, уставший, издерганный… Зато в объятиях сжимал крепко и жадно, словно набирался от девушки сил.

И наутро ее тоска росла, взгляд делался больным — а Иша изобретала новое задание.

Вслед за "Имперским укладом" нашлись в ахарских сундуках погрызенные мышами "История родов и династий", "Малая лекарская энциклопедия", и даже знаменитые "Природные вещества, их соединения и яды", лет сто назад сожженные Храмом за "злокозненность да вредоносную ересь".

Илл'а воодушевлялась, день, два, неделю бегала с горящими глазами, дергая несчастных ахаров возгласами "а ты знал?..", "представляешь!..". Но новизна притуплялась, любопытство угасало — и она опять впадала в уныние.

Так продолжалось почти всю весну. Находилась новая причина: еще одна редкая книга, сложное зелье, чья-то болезнь, непогода, разгул зверья в лесах и разбойников на дорогах, сбор редких трав, новая Ишина ученица… Обозы уходили без девушки, увозили пушнину, возвращались с товаром и новостями из Империи — а затем уходили снова. Опять без Илл'ы… Пока однажды она не подумала: "Хватит!".

И мысль эта была настолько твердой, кристально ясной и четкой, что лекарка сама себе вдруг удивилась — чего ждала, зачем тянула столько времени?..

— О-о, вот теперь-то ты готова отправляться! — лишь почувствовав ее в своем шатре, довольно заявила Иша.

— А раньше не готова была, выходит? — хмыкнула девушка с насмешкой над собой и восхищением: наставница-то ее насквозь видит! Да и во всем права оказалась…

— Раньше я за тебя боялась, — с внезапной серьезностью ответила Хранительница. — А сейчас твою решимость чую… Да и сроднилась ты сама с собой окончательно, Лая. На части больше не рвешься. А значит — и сидеть на месте больше нечего… Что ж, теперь я за тебя спокойна. И с легкой душой могу отправиться в Зиму…