Кира Касс - Нареченная [litres]

Я коротко кивнула, постаравшись даже изобразить улыбку, когда Нора располагала на туалетном столике расчески и вазу. Делия Грейс усадила меня на кровати, а Нора отдернула занавески и заглянула в комнату для фрейлин:

– Похоже, здесь четыре или пять спальных мест. Если захочешь, то можешь заранее выбрать фрейлин.

– Если дело дойдет до того, что понадобится кто-нибудь, кроме вас двоих, можешь сама выбрать. Только не сегодня.

– Нора, найди горничных, – распорядилась Делия Грейс. – Я хочу уложить ее в постель и все наладить… Нужны дрова, цветы…

– Может, нам вернуться в ее комнаты и перенести кое-что из вещей?

– Король сказал, что сам займется этим утром. Так что придется подождать.

Они обсуждали все так, словно меня здесь и не было, словно все это происходило не ради меня и не из-за меня. А поскольку сегодня я уже не в состоянии была думать, то позволила им. На кровати задернули полог, пространство стало замкнутым, уютным и тихим, но все равно до меня доносился шум суеты в спальне, голоса горничных, разжигавших огонь…

Мне не спалось. Я услышала, когда заснули наконец Делия Грейс и Нора, и тогда нашла свои туфли и тихонько выскользнула из покоев.

В этот час ночи луна, как я знала, должна была ярко светить в витражные окна Парадного зала. Я миновала несколько укромных уголков, где шептались и хихикали парочки, мне кланялись стражники и слуги, работавшие даже в такой поздний час.

В Парадном зале огонь в огромном камине превратился в тлеющие угли, и какой-то слуга помешивал догорающие дрова. Я остановилась в середине арочного входа, глядя на вспышки красок на полу. Конечно, это и в сравнение не шло с тем, как танцевали цветные огни при ярком свете дня, но было нечто иное, нечто почти божественное в том, как витражи окрашивали. Тот же рисунок, те же орнаменты, но благодаря лунному свету менее четкие, слегка размытые…

– Это вы, леди Холлис?

Я обернулась. Человек у камина, которого я приняла за слугу, был Сайласом Истоффом.

В тот самый момент, когда я гадала, стоило или нет отказаться от моего короля, я наткнулась на человека, который сделал то же самое по отношению к своему королю. Ну и кто из нас худший преступник?

Пожалуй, встреча с ним – это самый неудачный вариант. Не потому, что он прельстился жизнью предателя – прельстился и уступил, – а потому, что нечто в его синих глазах пробуждало во мне мысль, которую я в точности и сформулировать не могла.

Я постаралась выглядеть как можно более достойно, словно мой пеньюар ничем не отличался от нарядного платья. Но это оказалось нелегко под его взглядом.

– Да. И что же вы здесь делаете в такой час?

– Я мог бы задать тот же самый вопрос, – улыбнулся Сайлас.

– Я спросила вас первой! – Я гордо расправила плечи.

– Вы ведь и в самом деле намерены стать королевой, да? – произнес он с легкой насмешкой. – Ну, вам же известно, что кое-кто счел хорошей идеей изготовить парные металлические изделия для двух великих королей, причем за один день… Мы с Салливаном закончили работу минут двадцать назад.

Я прикусила губу, мои попытки выглядеть равнодушной растаяли под чувством вины.

– Простите. Когда я это предлагала, то совершенно забыла о дате визита. Но это и меня застало врасплох.

– Вот как? Моя матушка говорила, что вы весьма усердно учились сегодня.

Он сложил руки на груди и прислонился боком к стене, словно наша встреча была делом обычным, повседневным, словно он прекрасно меня знал.

– Усердно – да. Но хорош ли результат? Это пока неясно. – Я поплотнее запахнула на себе пеньюар. – Я никогда не славилась при дворе острым умом. И если я об этом забываю, Делия Грейс мне напоминает. Или мои родители. Но ваша матушка и Скарлет были сегодня очень терпеливы со мной. Наверное, им снова следует прийти завтра, то есть сегодня, так мне кажется.

– Могу им сказать, если хотите.

– Передайте им также, что я переехала.

– Переехали? За один день?

– За один час. – Я пригладила волосы и нервно сглотнула, стараясь, чтобы наполнявшее меня раздражение не чувствовалось в голосе. – Король Джеймсон вечером переселил меня в покои королевы. Думаю, даже мои родители еще не знают об этом. И я понятия не имею, как воспримет такое тайный совет, когда новость разлетится по дворцу. – Я крепко потерла лоб, пытаясь согнать с него тревожные морщинки. – Он пожелал, чтобы я вошла в образ до приезда короля Квинтена. Мне принесут драгоценности, и он упоминал о каких-то новых платьях… И я вдруг оказалась в новых покоях… для меня это уже слишком, – призналась я.

– Но разве вы не этого хотели? Вы станете самой обеспеченной женщиной во всем королевстве.

– Знаю. – Я вздохнула. – Только я не уверена, что… – Я осеклась.

Я и так чересчур много сказала Сайласу. Он ведь был незнакомцем и иностранцем. Кто он такой, чтобы расспрашивать о моей жизни? Но в то же самое мгновение я осознала, что именно с ним я скорее поговорила бы о своих тревогах, чем с кем-нибудь еще, даже с людьми, которые действительно должны знать обо мне все.

– Наверное, дело не в подарках, которые я получаю, а в скорости, с какой они появляются. Вы совершенно правы, у меня есть все, чего только я могла пожелать, и даже больше.

Его улыбка казалась теперь не такой искренней, как раньше.

– И хорошо.

Я почувствовала, что наша беседа подходит к концу, но не была к этому готова. И я быстро сменила тему:

– А как вы устроились? Вам нравится в Короа?

– Я знал заранее, – усмехнулся Сайлас, – что здесь у еды будет другой вкус, и что воздух будет пахнуть по-другому, и что здесь другие законы. В прошлом, когда приезжал сюда, я всегда был уверен, что вернусь домой. Я не хочу выглядеть неблагодарным. И я признателен его величеству за то, что он позволил нам остаться, признателен по многим причинам, которые даже не могу назвать. Но время от времени мне становится грустно, ведь я никогда больше не увижу Изолт.

Я слегка наклонила голову и смягчила тон, поощряя его не падать духом.

– Но вы наверняка сможете там бывать время от времени. Там ведь у вас остались родные, да?

Сайлас чуть заметно улыбнулся:

– Остались. И я по ним скучаю. Но когда завтра я увижу короля Квинтена, то очень надеюсь, что это будет в последний раз в моей жизни.

В его словах прозвучало нечто такое, от чего меня пробрало холодом, и я вдруг поняла: они странным образом похожи на то, что говорил Джеймсон.

– Если он так ужасен, мне бы тоже хотелось больше с ним не встречаться. И чтобы ваша семья была счастлива, живя в Короа.

– Спасибо, миледи. Вы настоящая драгоценность, как все о вас говорят…

Я хотела сказать ему, что, насколько мне известно, никто, кроме Джеймсона, драгоценностью меня не считает. Но с его стороны это было так благородно, что не стоило все портить.