Дж. Уайт - Паучья Королева [litres]

Страусы поднялись в воздух.

Нет, они не летели, но гигантскими прыжками поднимались всё выше и выше, как будто в небе висела вереница ступеней, зримая только им. Очутившись прямо под Погремушкой, один из страусов с сумасшедшей скоростью помчался по поверхности, которой там не было. Кара обратила внимание, что его двупалые лапы, чёрные в начале прыжка, теперь сделались такими же синими, как и само небо. То ли это была составная часть магии, то ли ничего не значащий побочный эффект… Страус согнул свои тонкие, мощные лапы и перепрыгнул на следующую невидимую ступеньку. Его собратья следовали за ним.

Конечно, бегать по воздуху невозможно. Но это были создания Риготт, законы природы на них не распространялись.

Лукас развернулся спиной вперёд и натянул тетиву своего свешарового лука. Первая стрела пролетела мимо, но вторая попала страусу в шею. Странная птица и ведьма, что сидела на ней верхом, разлетелись в разные стороны.

– Погремушка, давай повыше! – крикнула Кара. – Может быть, там они нас не достанут.

Одна из ведьм, словно предугадав её планы, раскрыла гримуар и принялась читать заклинание. Облака над ними потемнели. Яркая вспышка молнии расчертила всё небо, вслед за ней пророкотал гром. Хлынул проливной дождь, волосы у Кары сразу намокли.

– Ещё одну сбил, – сообщил Лукас сухим, деловитым тоном: было очевидно, что никакого удовольствия ему это не доставляет. Он потянулся за новой стрелой. Кара увидела, что в колчане их осталось всего три, и у неё засосало под ложечкой.

– Я призову на помощь! – выпалила Кара и потянулась вовне своим могуществом. «Вдали кружат стервятники – хорошие бойцы, но слишком далеко. Нужен кто-то поближе. Может, вон те покосники. Не такие сильные, зато они могут сюда прилететь всего за…»

Погремушка внезапно вздыбилась от боли.

Кара изо всех сил пыталась удержаться, чувствуя нарастающую панику Погремушки: шуршелапка продолжала отчаянно дёргаться и извиваться в воздухе. «Что случилось, девочка?» – спросила Кара и тут же всё увидела сама. Один из страусов повис вверх ногами на теле Погремушки, глубоко вонзив когти ей в брюхо. Шуршелапка отчаянно пыталась стряхнуть с себя эту тварь. Сидевшая на страусе ведьма злорадно ухмыльнулась, выхватила зазубренный кинжал и замахнулась им, целясь в грудь Погремушки.

– Скажи ей, чтобы держала ровно хотя бы секундочку, а? – прокричал Лукас. Он рискованно наклонился вниз и натянул лук. – А то я прицелиться никак не могу…

Ведьма вонзила кинжал.

Крик боли зазвенел в голове у Кары. Погремушка содрогнулась ещё сильнее.

Страус упал. И ведьма упала.

И Лукас упал.

Кара рванулась вперёд через спину шуршелапки и успела ухватиться за сумку Лукаса, прежде чем та исчезла из вида. Вес Лукаса дёрнул её вперёд, Тафф обхватил сестру ручонками и потянул назад что было сил. Кара посмотрела вниз. Лукас обеими руками ухватился за сумку, ноги у него болтались в воздухе.

– Держись! – выкрикнула Кара. – Сейчас я втащу тебя назад.

– Нет! – воскликнул Лукас. – Это слишком опасно! Ты упадёшь!

Погремушка, обезумевшая от боли, поднималась всё выше к чёрным тучам. Кара попыталась было внушить шуршелапке какие-нибудь успокаивающие мысли, но самой как-то ничего в голову не приходило. Её сейчас хватало лишь на то, чтобы держать друга. Прямо под ним маячили последние два страуса, бегущие по своей невидимой платформе. Первый из них прыгнул на Лукаса. Парень вовремя заметил его и отмахнулся ногой. Его башмак смачно впечатался прямо в шею птицы. Страус попытался было нащупать опору, но небо под ним, теперь сделалось чёрным, и его лапы больше не подходили по цвету. Страус кубарем покатился вниз, ударяясь об одну невидимую ступеньку за другой. Ведьма на его спине вопила от ужаса, пока они не исчезли из виду.

«Остался последний!»

Кряхтя от натуги, Кара подтянула Лукаса на несколько дюймов. Облака вокруг сделались неестественно-тёмными, превратившись в чёрную мглу, в которой было почти ничего не видно. Ветер трепал Карины волосы. Снова полыхнула молния.

«Погремушка, ну успокойся! – взмолилась Кара, чувствуя, как кровь и жизнь покидают бедное животное, как его мысли превращаются в клубящийся вихрь, словно тучи в небе. – Ну пожалуйста!»

Каким-то образом шуршелапка услышала Карины слова, и Погремушка, невзирая на боль и ужас, сумела выровняться.

«Спасибо, моя отважная!» – подумала Кара.

Она подтянула Лукаса ещё ближе. Ещё-ещё! Она уже почти могла достать до его пальцев – и тут раздался треск: это была лямка сумки.

«НЕТ!!!»

– Кара, – обратился к ней Лукас. Его лицо вдруг сделалось спокойным, – хватит, не тяни. Сейчас порвётся. Если грим упадёт, Риготт его отыщет. Мы не можем так рисковать.

– Не порвётся! – отозвалась Кара, чувствуя, как сумка проседает всё ниже – хлипкие ниточки рвались одна за другой. – Ты, главное, держись…

– Если ты её не остановишь, никто не остановит, – крикнул Лукас – и отпустил сумку.

Он стремительно исчез в чёрной мгле. Кара заорала.

– Лукас!!! Лу-укас!!!

В отчаянии она звала на помощь: «Кто-нибудь, поймайте же его!» – но в мыслях царил такой хаос, что она не могла толком выстроить ни единого мостика. Вместо этого её потеря вылилась в бессвязный крик боли, которую ощутили все животные Сентиума. В лесах Аурена совы встрепенулись во сне, охваченные необъяснимым страхом; поросята в Люксе теснее прижались к своим маткам; а у Кладбища Ветряков в Ильме тоскливо взвыл серый волк-одиночка.

– Погремушка! – вскричала Кара, выпрямившись и взяв себя в руки. – Вниз! Вниз, вниз, как можно быстрее!

Кара почувствовала, как отважная шуршелапка, ослабевшая и растерянная, собралась с духом, готовая стрелой устремиться к земле и подхватить падающего мальчика, как вдруг молния ударила ей прямо в крыло. Шуршелапка обмякла, потеряв сознание, и тряпочкой рухнула вниз. Кара отчаянно вцепилась ей в шею, придавив собой Таффа, который тоже ухватился что было сил. «Ты, главное, держись!» – шептала она ему на ухо. Пока они, крутясь, летели вниз, Кара заметила порхающие в темноте листы бумаги и поняла, что сумку она упустила.

Они всё падали и падали, снова очутившись в синем небе. Земля приближалась слишком быстро.

Кара зажмурилась.

Очнувшись, она обнаружила, что на неё глядит одноглазая птица.

– Наблюдатель? – пробормотала Кара, не веря своим глазам. Голова трещала, левое плечо опухло и, похоже, было вывихнуто. Земля, на которой она лежала, была какая-то странная: неровная и тёплая.

«Где же я? И что произошло?» Кара попыталась вспомнить, но в голове было пусто. Ей хотелось одного: провалиться обратно в сон.