Стивен Браст - Ветхий дворец

Его прервал смех великана.

- Тебе Ласло велел поговорить об этом со мной?

- Нет, - не без удивления отозвался Шандор, - хотя он, уверен, оценил бы твою помощь. А что?

- Ничего. Поговорили мы с ним вчера вечером. Нет, Шандор, боюсь, я не смогу помочь Ласло с ремонтом того, что в ремонте не нуждается.

- Не нуждается?

- Так сказал мой брат.

Маришка коснулась его руки.

- Вильмош.

- Да?

- Будь с ним потерпеливее. Он все еще расстроен из-за Миклоша.

Вильмош фыркнул.

- Пожалуйста? - попросила Маришка. - Сделай мне одолжение.

Вильмош посмотрел на нее и вздохнул.

- Ладно. Потолок. Что еще?

- То странное растение в погребе.

- Какое растение? - спросила Маришка.

- А ты сам почему ничего не предпринял?

Шандор ненадолго потупился.

- Я пытался. В силу неведомых мне причин оно неуязвимо для могущества эльфов.

- Ха! Когда ты меня отправил…

- Пожалуйста.

Вильмош снова вздохнул.

- Хорошо. Дай допить чай, а потом я спущусь в погреб и вырву те корни.

- Спасибо, Вильмош, - Маришка ласково улыбнулась.

Вильмош кивнул и вновь повернулся к Шандору.

- Ты поможешь?

- Нет, меня весь день не будет.

- Э?

- Да, отправляюсь на особую миссию. С Андором.

- Это что за миссия такая, чародей? Ты его ведешь на встречу с Богиней Демонов?

Шандор покачал головой.

- Нет. Нам надо найти Миклоша. И привести его обратно.

Случилось это, когда мне было лет девять или десять. Был тип, который трудился в шахтах Байфёльда [38] Шуточка автора для родичей-мадьяров: "baj föld" - венг. "беспокойный край". . Звали его Петер, время от времени он заходил к нам в гости. Однажды мы узнали, что он при смерти, и отец взял меня с собой, чтобы навестить его. Мы сели и достали палинку, медовые кексы и фаршированные яблоки, которые приготовила мать. Он не мог съесть ни кусочка, так ослаб, но немного палинки выпил. Он так обрадовался, что мы пришли, что сказал:

- Я расскажу вам то, что не говорил ни одной живой душе, чтобы когда меня не станет, вы это запомнили и передали потом своим детям.

И поведал вот что.

- Я работал в шахте год или около того, когда наткнулся на небольшую жилу черного стефенита [39] Правильнее "стефанит", или черное серебро - один из видов серебряной руды. в одной из стен. Что ж, сказал я себе, раз никто до сих пор ее не заметил, попробую-ка я пройти по жилке и посмотреть, куда она ведет, а вдруг там будет большое нетронутое месторождение. Посмотрим тогда, что скажет граф (а работали мы тогда на графа Байфёльда, как и сейчас, но тогда это был старый граф).

И я пошел по жилке со своей старой масляной лампой и, конечно же, забрался в заброшенную уже часть шахты. Сдвинул щит, которым был перекрыт проход, и пошел, все так же следуя за жилкой. Что ж, я шел и шел, по узким тесным ходам, очень долго, мне показалось, дня три, а потом упал в яму, что оказалась прямо в полу.

Не знаю, сколько я там падал, но наверное, у меня дух вышибло, потому что следующее, что я помню - это как я сижу в широком коридоре, вырезанном из самого чистого хрусталя в мире, а вокруг меня стеклянные светильники.

Я осмотрелся, и первое, что увидел - дерево, растущее прямо из пола, а вместо листьев на нем самородки чистого серебра. Я глаз не мог отвести, и тут появился демон, вот так вот преспокойно. Я точно знал, что это демон, потому что ростом он был мне по пояс, ярко-красная кожа, рогатая головенка и хвост, которым он мог опоясаться раз шесть или семь, не сильно напрягаясь.

Ну, я раз - и прыгнул за дерево и спрятался, посмотреть, что будет. А демон подошел прямо к дереву, достал из-под корней ведерко и пошел обратно по коридору. Я за ним, держась подальше, и вскоре он вывел меня в большую такую комнату, где сидели вокруг костра тринадцать старух. Я устроился понаблюдать, смотрю - а к ним бегает целая орава демонов, с полными ведрами серебра. Демоны бросали серебро в огонь, и вскоре оттуда полилась этакая черная хрень, и я понял, что это чистый стефенит, и другие демоны собирали его в ведра и убегали с ним прочь.

Ну, мне очень уж любопытно стало. И я, как смог, сцапал за глотку одного из демонов, поднял свою кирку и сказал: эй, ты, ну-ка живо отвечай, что тут творится! Демон затараторил что-то, а потом ответил: мы здесь делаем серебро, которое вы находите там, наверху. А для чего, спросил я, и он сперва не хотел говорить, но понял, что насчет кирки я серьезно, и в конце концов сказал: это ведьмы хотят заманить вас сюда, чтобы высосать ваши души и снова стать молодыми.

Когда я это услышал, тут-то у меня сердце в пятки и ушло! Я связал демона его же хвостом и драпанул по коридору. Ухватил под деревом ведро с серебром и принялся карабкаться вверх. Смотрю потом вниз, а там полтыщи демонов, и все лезут за мной по пятам!

Ну, ясное дело, я взбирался так быстро, как только мог, и все равно некоторые меня почти догнали, и мне пришлось задержаться и киркой отправить их туда, где им самое место. А когда я наконец от всех избавился, я попал в тот самый проход, где был раньше, и тут-то и увидел, что рассыпал все серебро из ведра. Но я уж точно не собирался лезть за ним обратно, ни за что на свете!

А если вам захочется - можете попробовать сами, серебро в той шахте водится по-прежнему, так что дерево, наверное, все еще там растет…

Такую историю рассказал старик Петер. Я точно знаю, он не врал, потому что прежде, чем умереть, он показал моему отцу и мне то ведро, которое вытащил из глубин. Я сам никогда не пытался отыскать то дерево - но знаете, если вам вдруг захочется, можете рискнуть.

Много песен у Реки, понял Миклош. Там, у истоков, она поет плеском радости, почти смеется, как от щекотки. У Дворца она журчит сладкой гармоникой. А здесь поет сонную целительную песнь.

Он сидел, опираясь спиной все на тот же дуб. Вновь Река исцелила его. Он покачал головой. Сколько это может продолжаться? Однажды он уже сбежал из Дворца, весь в ранах и страхе за свою жизнь, и Река вынесла его, живого и здорового, в это самое место.

Кое-что, однако, изменилось. На сей раз он получил меньше ран и был менее удивлен - ну или хотя бы удивлен не так и не тому. С тех пор он многое видел и понял. А Река? Вода тоже была не такой, даже сама форма Реки чуть изменилась. Возможно, корни дуба чуть больше обнажены, хотя трудно сказать с уверенностью. Как и в тот раз, он сбежал от своего брата. Но тогда гнев его был совершенно бессмысленным, сейчас же… Опять же над головой у него не кружили джареги, разве что пара певчих пташек.

- Все повторяется, - вслух завершил он, - но никогда не остается прежним.

И внимательнее изучил окружающий пейзаж. Река здесь разлилась широко, чуть изгибаясь в противоположную от него сторону; до того берега было с четверть мили. Довольно высокая трава являла собой единственную растительность в округе, за вычетом того самого дуба. Он окинул взглядом зеленые равнины. Однажды их заселят, возделают и будут выращивать перец. Поднялся, посмотрел на ту сторону Реки. Нет, ничего, лишь беспредельно одинаковая степная трава, такая же высокая, как здесь, и песчаный берег. Справа в значительном отдалении по равнине было разбросано еще несколько деревьев. Все вокруг источало ароматы роста, хотя и не столь мощные, как в лесу.