Стивен Браст - Ветхий дворец

Андор замер, как парализованный. Миклош вновь посмотрел на остальных, которые смотрели на него во все глаза.

- Долго ждать не придется, хозяин, - сказал Бёльк.

Не пришлось.

Пыль вокруг рухнувшего изваяния едва успела осесть, как все началось. Сперва появился ветер. Миклош не сразу понял, но он не дул с какого-то определенного направления - он бил прямо в лицо, куда ни смотри, при этом пыль оставалась непотревоженной. Небо потемнело, хотя туч на нем было не больше, чем прежде. Как будто само солнце начало давать меньше света. И меньше тепла, ибо Миклошу вдруг стало холодно.

Кто-то - кажется, Андор - ахнул. Миклош повернулся. У повершенной статуи, над головой, воздух замерцал. Сперва это было как солнечные блики на поверхности Реки, танцующие ослепительные всплески. Затем мерцание начало расти и одновременно ослабевать, и постепенно приняло размеры чуть побольше человеческого роста. А потом - нет, не превратилось в Богиню, но она вышла из него.

Ветер стих.

Росту в ней было более девяти футов. Облачена в бесформенную серую мантию, а лицо ее было острым и угловатым, с заостренными ушами и чуть раскосыми глазами, с темными завитками волос. Она кого-то напомнила Миклошу, но он не мог вспомнить, кого. Он напрягал шею, глядя вверх, но ничего не мог прочесть по ее лицу.

Она указала на изваяние. Миклош заметил, что каждый из ее пальцев имел добавочный сустав. Она вопросила:

- Кто это сделал?

Никто и слова не вымолвил. Миклош осмотрелся и увидел, что он единственный не преклонил колен. Странно, у него и побуждения такого не возникла, а ведь все остальные поступили так неосознанно. Еще более странно то, сколь спокоен он оставался.

Он готов был собраться с духом и ответить, но в этом не было нужды. Он единственный не преклонил колен, и все прочие смотрели на него. Богиня полностью развернулась к нему. Он вдруг вообразил себе, что вокруг него незримый щит, ибо взгляд ее, кажется, не мог пройти дальше поверхности его глаз. Он в ее глазах, впрочем, также не мог ничего прочесть.

А потом раздался голос, словно из другого мира:

- Это я.

Миклош, озадаченный, повернулся. Бригитта встала, руки в бедра, на лице начертана целеустремленность, хотя она и побледнела.

Богиня посмотрела на нее и улыбнулась.

- Ты очень храбрая, девочка, - тонкий и воздушный голос ее был при этом глубок как колодец и доносился издалека. - Жаль только, - добавила она, - что я тебе нисколько не верю. Твоя попытка многое говорит о твоем… происхождении. - И рассмеялась, но смешок был не злым, а скорее печальным.

Она повернулась к принцу.

- Твое имя Миклош, не так ли?

Голос его не подвел.

- Да, Богиня, я Миклош.

- Почему ты это сделал, Миклош?

Из всего, что она могла бы сделать или сказать, это было самое неожиданное. Как мог он ответить на такой вопрос? Чтобы убить тебя? Потому что конь мне так велел?

Наконец он сумел произнести:

- Чтобы привести тебя сюда.

Кто-то слева ахнул. Андор, наверное.

Богиня осмотрелась и, похоже, впервые заметила Бёлька. И сказал Миклошу:

- Конь помог тебе.

Поскольку это не было вопросом, Миклош не ответил. Не было нужды.

Коню же Богиня сказала:

- Ты Бёльчешег, так?

- Да, Богиня, - отозвался конь. - Я удивлен, что ты помнишь меня.

- Ты изменилась.

- А ты нет.

- Поэтому ты думаешь, что можешь уничтожить меня?

- Да.

- Я должна убить твоего нового хозяина, знаешь ли.

- Знаю.

- Потом тебя.

- Знаю.

- Хотела бы я, чтобы ты не вынудил меня поступать так.

- Возможно, все будет наоборот, Богиня.

Она рассмеялась.

- В таком случае я еще сильнее хотела бы, чтобы ты не вынудил меня поступать так.

"Как… по-человечески," - подумал Миклош.

Бёльк не ответил, а она выпрямилась и проговорила:

- Что ж, да будет сделано то, что должно.

Повернулась к Ласло и сказала:

- Ах, король, мне жаль, что так должно быть, но так будет. Возможно, ты чувствуешь необходимость вмешаться и помочь своему брату, но при этом чувствуешь, что верен мне. Не хочу доставлять тебе ненужных мучений, поэтому - вот! - рука ее чуть шевельнулась, и Ласло подпрыгнул и замер. Миклош не видел, как кто-то стоял бы настолько смирно, он, кажется, даже не дышал.

- С ним все в порядке, - сообщила Богиня, - просто он не может шевелиться. А теперь к делу. Ты готов?

Теперь Миклош стоял лицом к лицу с ней.

"Ну, Бёльк, что теперь? Ты, кажется, совершенно не был удивлен. Что будет сейчас? Что помешает ей уничтожить меня?"

Трудно сказать, был ли страх, который Миклош держал в узде, сильнее, чем его вера в Бёлька, но выбора у него не было, как и времени проверить.

- Я готов, - ответил он.

Ее правый указательный палец нацелился в него. Справа началось движение - это Бригитта бежала к нему, и волна холодного страха заставила его на миг замереть, но она все равно не успеет. А потом из пальца Богини сверкнуло голубым, и в тот же миг перед ним приземлилось нечто темное, оттолкнув его, так что он упал.

Раздалось громкое "хрясь" и шум рухнувшего тела. Миклош перекатился и привстал на колени.

Бёльк неподалеку лежал на боку.

- НЕТ!

Он подбежал к коню - бок его был глубоко вспорот, а вокруг раны - ожоги, как будто ее тщетно пытались прижечь, избегая заражения. Миклош видел, как в глубине приподнимаются ребра и пульсирую" бледные полосы мышц, а землю вокруг заливала кровь. Миклош встал на колени рядом с головой коня.

- Бёльк…

- Слушай меня, хозяин.

- Бёльк, не умирай!

- Это было необходимо, хозяин. А сейчас вот что ты должен сделать…

- Бёльк, ты не можешь…

- Тише, хозяин. Я должен. А теперь слушай внимательно, или все было зря, и ты умрешь.

- Да плевать!

- Пусть. Но ты должен.

- Поэтому ты и не сказал мне, что собираешься делать! Ты знал, что я тебе не позволю!..

- Наклонись поближе. Я буду шептать, сила моя истекает.

Он быстро покосился на Богиню; та грустно наблюдала за ними. Перехватив взгляд Миклоша, она сказала:

- Мне жаль. Когда-то мы были союзниками.

Потом Бёльк обратился к ней:

- Богиня, я хотел бы сказать хозяину пару слов перед тем, как умру. Если не возражаешь.

Она нахмурилась, но кивнула. Двор застыл в тишине. Ветра не было.

Миклош отвернулся и наклонился ухом ко рту Бёлька. А миг спустя отпрянул:

- Я не могу! - яростно прошептал он.

Вокруг произошло какое-то шевеление; он не обращал на него внимания. Снова наклонился поближе, продолжая слушать. Потряс головой, переполненный ужасом и отвращением. Бёльк еще недолго шептал, затем голова его рухнула в пыль.

Шевеление остановилось. Миклош огляделся - неподалеку на земле лежала Бригитта. Он повернулся.

- Что…

- Она просто спит, печальный мой принц. Сделай она то, что собиралась, мне пришлось бы убить ее. Я же не хочу оставлять ее в сознании, но не способной вмешаться и наблюдающей твою смерть.