Стивен Браст - Ветхий дворец

Он вновь обнял Бригитту, прижав ее голову к своему плечу, и ласково раскачиваясь вместе с ней. Он ощутил на другом плече руку Андора и улыбнулся ему.

Вильмош сказал:

- Дядя Вили. Звучит неплохо, да, Атя? Что думаешь? Тебе нравится?

Норска зацокала.

Миклош заметил, что плечо его промокло. Отодвинулся и посмотрел в глаза Бригитты. Она плакала.

Старый король и королева умерли мирно, чего не заметили ни они сами, ни Дворец, когда их башня покачнулась и рухнула, раздавив их камнями, а потом скатив искореженные тела в Реку.

Тело Ласло лежало под глыбой камня, которая некогда была частью его башни. Возможно, он вновь обрел свою Богиню.

Андора охватило желание положить руку на плечо брата, и он потянулся, не осознав, что руки-то и нет. Миклош этого и не заметил, повернувшись и улыбнувшись ему, даже не обратив внимание, что его плеча касается культя. В каком-то смысле его порадовало даже больше, что сам ОН, Андор, этого не заметил. Возможно, надежда все-таки есть.

Вильмош закрыл глаза и позволил Ате цокать ему на ухо, пока он щекотала его своими вибриссами. Аня и Хюга спали, а Чечемё где-то бегала, возможно, искала еду. Время кормежки уже миновало. Что ж. могут подождать. Он раньше этого не сознавал, но сегодня он почти умер, причем несколько раз. Неудивительно, что ему так хочется спать, такие раны кого угодно уложат и сами по себе. Он начал погружаться в дремоту. Дядя Вили! Хорошо звучит.

Тело Виктора какое-то время лежало на полу, а потом, подхваченное незримой дланью и незаметно для прочих, подкатилось к стене и сквозь нее, упав во двор в нескольких футах от трупа Ласло.

А чародей, также мертвый, плыл сейчас вниз по реке, которую всегда ненавидел.

Маришка, поудобнее устроившись в седле, ехала домой, не оглядываясь, ибо опасалась, что если оглянется, не найдет в себе сил уехать.

Бригитта зарылась головой в шею Миклошу и не сдерживала слез.

Миклош гладил ее волосы и тихо шептал. Что же это может быть? Как весть, которая переполнила его такой радостью, может повергнуть ее в такую печаль? Быть может, это ее реакция на все, через что они прошли, и каким-то образом само по себе не связано с самой вестью. Но он каким-то образом знал, что это не так.

Он увел ее в уголок и помог сесть. Позволил поплакать немного, а потом, когда почувствовал, что сейчас будет правильно, сказал:

- Хочешь об этом поговорить?

Она подняла взгляд и покачала головой. Но до того, как она вновь опустила голову, он увидел в ее глазах отражение Дворца - нового и могучего и живого, сверкающего в отраженном Рекой свете.

Фенарио?

Фенарио.

Там, где горы нависают над Страной эльфов, но не придвигаются слишком близко и не отходят слишком далеко. Где все еще лежит камень, на котором спал Фенарр, и под которым, перевернув, отыскал свой меч.

Быть может.

Горы, горы. горы. Река прорезала сквозь них путь на ту сторону, именуемый Мрачным охвостьем. Видите гейзеры? Говорят, Фенарр явился оттуда.

Почему бы и нет?

Вдохните запах сосен и елей, где ручьи текут серебром, а серебро течет как вода. Лес? Большой и темный, каким и должен быть лес, и переполненный всем, чем должны быть переполнены леса.

И демоны, демоны, демоны.

Они везде, и несомненно, имеют собственные байки, которые и рассказывают. Они лопочут и пищат, трещат и говорят. Говорят правду и сеют ложь, награждают и карают. Они часть жизни Фенарио, хотя это знают не все.

Красотка Маргит, которая лишилась своего возлюбленного в том кабаке, что охраняют дзуры. Ты так и не усвоила урока? Твоя дочь его усвоит, о да. Но слишком поздно. Возможно, дочь твой дочери справится лучше, а иные скажут, что она свершит окончательное правосудие.

Но в этом краю, который мы имеем удовольствие именовать Фенарио, мы не просим о правосудии. Мы наблюдаем, и ждем, и учимся. Кошка-мать несет за шкирку мертвого котенка, отрицая смерть, что мы считали присущим лишь людям, и мы плачем вместе с ней. Мальчик прыгает в Реку спиной вперед, поднимая плюх выше всех остальных, и мы восхищаемся вместе с ним. Отправляйтесь со своим правосудием в другое место; здесь его не желают.

Омойте ноги свои в водах озера Фенарр и оглядитесь вокруг. Отсюда вы увидите долгий, долгий путь.

Она спит среди роз, или лежит на смертном одре, но она проснется вовремя, чтобы увидеть, как красотка Маргит выходи замуж за демона, а Янчи едет на черепахе по Реке, пропахивая ее головой дракона по воле величайшего лжеца, какого знает Фенарио.

Все, о чем мы просим, это чудо-другое. Так ли это много? Все, что нужно нам, это увидеть себя такими, каковы мы есть, чтобы мы могли стать теми, кем желаем быть, ибо Фенарио - это край, где это возможно. Но чтобы сделать это, мы должны посмотреть, а для этого мы должны остановится.

Если это не чудо, то что тогда? Оставайтесь здесь с нами, с северянином, который провел Реку, прокатитесь на черепахе и загляните в кабачок, где дверь стережет пара дзуров. Не Яни ли это?

Почему Фенарио? А почему нет. Оно того стоит, чтобы посмотреть на Маргит, как скажет нам Мишка.

Но почему мы стоим здесь?

Есть комната, которая была зеленой и существовала в дереве, которое не дерево. Теперь это Дворец. И в нем много дверей. В комнате те, кто, каждый по-своему, позволил Дворцу - или это дерево? - достичь своего предназначения.

И если так, каждый должен выбрать свою дверь.

В упряжке все кони талтоши, и кучер ждет.

Миклош не сразу понял, что внезапно изменилось. Исчезли хруст, скрежет и грохот снаружи. Он огляделся, одобрительно кивнул. Стены комнаты теперь были цельными и вполне приятными на вид. Он еще некоторое время изучал комнату. Пока Андор не коснулся его руки, кивнув на посох, что Миклош держал в неустойчивом равновесии.

Братья подкатили посох к стене и установили так, чтобы Бёльк мог смотреть на них. Андор осмотрелся.

- Надо бы нам как-то закрепить его на стене. Возможно, трон установить там… - он остановился. - Как думаешь, трон уцелел?

- Неважно, - ответил Миклош. - Ласло после коронации на нем почти и не сидел. Нам он не нужен.

- Полагаю, да, - согласился Андор.

Миклош смотрел на брата с новообретенным удовольствием. Лицо его было оживленным и энергичным, и вообще сложилось впечатление, будто именно Миклош сейчас стал старшим.

Андор пошел поговорить с Вильмошем. Миклош сел в уголке рядом с Бригиттой. Взял ее за руку. Она не сопротивлялась, но ответного пожатия не было.

- Можешь сказать, что ты думаешь? - спросил он.

Она не смотрела на него.

- Не знаю.

- Попробуй. Мне нужно понять.

Чуть погодя она проговорила:

- Здесь для меня нет места.

Он уставился на нее, глаза внезапно заволокло туманом.