Юлия Горина - Приговоренный к изгнанию

Принц нетерпеливо махнул рукой.

– Ну пусть тогда приведут какую-нибудь лошадь! А еще лучше, двух – вы ведь можете поднимать мертвых, не так ли, баронесса?..

– Так, ваша светлость, – отозвалась Берта. – Это действенный метод, когда живым приблизиться к врагу слишком рискованно.

– Прекрасно! – удовлетворенно отозвался принц, в то время как один из воинов его личной охраны поспешил к въездным воротам исполнять поручение. – Расскажите мне еще о ваших разведчиках, Нокс. Кажется, господин Молис действительно собрал здесь интересные варианты... К примеру, почему вот у этого воина два меча? Парные мечи на поле боя – это же безумие!

– Чаще всего так оно и есть, ваша светлость, но у этого человека обе руки живут своей жизнью. И поскольку он может очень подолгу держать щиты, а сам по себе очень быстр и ловок, этот стиль боя подходит ему как нельзя лучше. Он может эффективно фехтовать двумя руками одновременно против двух противников сразу, или же против одного...

Теперь на Рика очень внимательным, тяжелым взглядом уставился Микаэль. Владение парными мечами – редкая способность, требующая не просто хорошего физического навыка, а особенного типа мышления, позволяющего координировать две атаки одновременно.

О ком ты сейчас вспомнил, Микаэль?.. Чей образ встал у тебя перед глазами?

– Пусть покажет на мне! – заявил принц. – И при этом удерживает щиты – я хочу увидеть, как он справляется с начертанием, когда обе руки заняты а противник не дает сосредоточиться для мысленного начертания рун!

У Рика внутри все похолодело: Микаэль совершенно точно вспомнит магию запечатанных душ. И тогда...

Была ни была. Если уж придется драться – то какая разница, по какому поводу?

– Если его светлость позволит мне обратиться... – проговорил Рик, высоко поднимая голову – и увидел гневное и встревоженное лицо Нокса. Рыцарь, казалось, пытался задушить его взглядом – лишь бы только Нортон умолк и просто сделал то, что ему приказано. Рик не мог видеть, но чувствовал, что примерно с тем же выражением лица на него косятся, не поворачивая головы, еще несколько человек. Перечить принцам недопустимо, за такую дерзость можно запросто оказаться в медном быке.

Но и выйти на спарринг на глазах у Микаэля Рик сейчас не мог.

– Позволяю, говори! – отозвался принц.

– Ваша светлость ставит меня в очень сложное положение, оказывая мне честь выступить в качестве его партнера в схватке, – ответил Рик, тщательно взвешивая каждое слово. Он никогда не был силен в политике: его последним доводом в споре с Советом однажды стал сломанный стол. Но при нынешнем раскладе прямолинейность стоила бы жизни многих хороших людей – и, скорее всего, его собственной. Глупая, бессмысленная битва.

Как там учил его Приск?.. Длиннее предложения, медленней произношение, путаней слова. Чем больше своего собственного смысла вложит в слова слушающий, тем лучше...

Уверенно и неторопливо он продолжил:

– ... Ведь если я не смогу победить вашу светлость, я нанесу оскорбление чести своему командиру, которому было приказано его императорским величеством сделать из нас безупречных и непобедимых воинов. Однако победить вашу светлость невозможно, поскольку вы, как я знаю, лучший фехтовальщик в империи после его императорского величества. В итоге получается, что я не могу победить – но и потерпеть поражение не могу тоже.

Лицо принца расцвело довольной улыбкой.

– Как твое имя, воин?

– Рик Нортон.

– Один из героев печати, – подсказал Микаэль. – Тот самый, который зарубил демона.

– Ах да, – вспомнил Юст. – Точно, герой печати. Ну что же, Нортон, ты очень хитрый наглец. – с довольной улыбкой заявил он. – Хвалю за храбрость и преданность командиру, но за дерзость тебя впору обезглавить. И как же мне теперь с тобой поступить?

Нокс побледнел.

– Ваша светлость... – начал было он, однако принц резко его оборвал.

– Помолчите, Нокс. Мне интересно, что скажет Нортон.

И Рик с вежливым кивком ответил:

– Я лишь могу предположить, что моя голова была бы полезней завтра в бою, чем сегодня на шпиле въездных ворот.

Принц рассмеялся.

– Ладно, Нортон, уговорил. Теперь я точно запомню и твое лицо, и имя. А наказанием за дерзость будет огненный зев до конца тренировки – проверим, насколько полезным ты можешь быть завтра...

В то же мгновение совсем рядом, со стороны моря раздался чудовищный грохот. Воины мгновенно окружили принца, создав над ним мощные щиты и выхватили оружие, но его светлость с улыбкой приказал всем вернуться на свои места.

– Ничего страшного не произошло, господа. Это мой брат показывает вашим соратникам мощь его нового оружия. Позже я позволю вам выйти на побережье и посмотреть, как скалы превращаются в пыль – изумительно зрелище, укрепляющее воинский дух! У вас теперь будет два таких орудия. Хотя лично мне больше нравится третье устройство: оно способно удерживать защитный круг лучше, чем полсотни воинов.

Кони громко лязгали подковами по мостовой, распугивая в стороны прохожих и привлекая уличных мальчишек, которые с улюлюканьем бежали следом, пока хватало дыхания. Доспехи рыцарей-магов ослепительно сияли на солнце, кристаллы в оружии блестели и переливались, будто драгоценные камни.

Император наблюдал за их торжественным въездом в Центральный город со своего балкона через небольшую подзорную трубу.

— Они просто великолепны... Великолепны!.. – удовлетворенно проговорил он своему советнику. — Жаль, конечно, что наши друзья не смогли задержать Верховного инквизитора в Сангуисе еще немного дольше...

– Это не важно, ваше императорское величество, – выдохнул Молис, с трудом сдерживая волнение. – Наш час пришел. Очень скоро Совет поймет, что происходит – но будет уже поздно. Альтарган вновь будет один, и все земли склонятся перед ним, в то время как Совету придется признать собственную несостоятельность!

Император с довольной улыбкой обернулся на советника: он тоже был возбужден и взволнован происходящим.

– Кстати, Микаэль, по поводу Совета. Вчера утром в управление делами заявился Креон, да не один, а в сопровождении знаете кого? Одного из членов Совета!

У Молиса нервно дрогнули губы.

— Я не знал.

— Не удивительно -- вы были слишком заняты подготовкой этого прекрасного момента, – заметил император, снова прикладываясь к подзорной трубе. – На самом деле, ничего интересного, просто просили о срочной аудиенции. И я назначил им на сегодняшнее утро...

Молис насторожился.

– Осмелюсь спросить, и что же так встревожило Совет?..

– Не знаю – ведь я был слишком занят, чтобы принять их, – с многозначительной ухмылкой сказал император, взглянув на своего советника. – Позовите моего наследника, Микаэль. Я хочу, чтобы мы с ним вдвоем лично поприветствовали будущих героев и сказали им напутственное слово.