Дж. Уайт - Невозможная библиотека [litres]

Наверное, этот ответ был ничем не хуже часов – но и не факт, что чем-то лучше. А Кара не собиралась выходить из зала, пока не будет совершенно уверена.

«Минот сказал брать «только то, что тебе необходимо». Может, взять и то, и другое?»

Пока Кара размышляла об этом, на глаза ей попались полукруглые очки. «Риготт меня так легко обвела вокруг пальца… А может, мне нужно лучше видеть?»

А три вещи взять можно? А четыре? А вообще все?

Кара рухнула на пол.

В предметах, раскиданных по полу, отражались все её многочисленные недостатки. «У меня столько слабых мест! – подумала она. – Я просто не могу выбрать что-то одно. Вот бы Тафф был со мной! Уж он бы точно знал, что делать».

Бесчисленные отражения смотрели на неё, бесчисленные Кары, обречённые на провал.

Кара села.

«Я недостаточно хороша, – подумала она. Эта мысль, может, была и не совсем точной, но в ней чувствовалось нечто успокаивающее – как будто бы она часами блуждала в лесу, и вот выбрела на знакомую тропинку. – В конце концов я всегда недотягиваю. Я оказалась недостаточно хорошей ведьмой, чтобы сохранить своё могущество. Я оказалась недостаточно хорошей дочерью, чтобы спасти маму и папу. Я недостаточно хорошая сестра, чтобы обеспечить безопасность своему брату. И даже теперь мне хочется, чтобы Тафф оказался здесь, потому что я не в состоянии решить эту загадку самостоятельно!»

Она схватила часы и шваркнула их об стенку. Часы со звоном ударились о зеркало, но стекло даже не треснуло.

– Вот! Я даже зеркало разбить, и то не гожусь! – заорала Кара. – Я просто не заслуживаю того, чтобы владеть могуществом!

Но в самом ли деле это и есть то слабое место, которое ищет квет-нондра? Разумеется, если Кара не заслуживает того, чтобы владеть могуществом, ей его и не вернут? А может, это всё просто жестокая шутка?

Она услышала голос Мэри-Котелок, так близко, точно та шептала ей на ухо: «Тебе нужно научиться задавать правильные вопросы».

Кара уставилась на то место, куда она швырнула часы. «Ещё одно небьющееся зеркало», – подумала она, вспомнив гримуар Бетани и то, как он поглотил Лукасову стрелу. Бедная девочка, небось, томится теперь в железной клетке, а может, её уже и в живых нет. Ещё один человек, которому она не сумела помочь…

Кара увидела в зеркале своё унылое лицо и внезапно рассердилась.

– Но ведь я же ей помогла! – воскликнула она. – Я спасла её от зла. И всех этих детей я тоже спасла!

«Но тут пришёл Тимоф Клэн, схватил её и…»

– Да. Но я всё равно их спасла!

Она ткнула себя пальцем в грудь.

– Это я! Я это сделала!

Кара уселась на сундук, разукрашенный перьями, нащупывая новую мысль. А что, если она всё думала неправильно? А что, если она всё-таки заслуживает быть могущественной? А что, если её слабое место – это…

Неуверенность в себе.

В ушах зазвенели слова Минота: «Тебе остаётся только поверить. Ты готова на это, а, Кара?»

– Это была не просто болтовня! – сказала Кара. – Это была подсказка!

Она вскочила на ноги, вся дрожа от возбуждения. «Почти угадала! Я чувствую, что права!» Оставалось только найти предмет, демонстрирующий, что… А что именно? Что она верит в себя? Что она достойна снова обрести прежнее могущество? Кара представления не имела, как один-единственный предмет может всё это доказать. Тем не менее она принялась заново перебирать всё содержимое сундуков. При этом Кара вспоминала всё, что она сделала хорошего в жизни, надеясь, что какое-нибудь из этих свершений укажет ей путь в нужном направлении.

«Я спасла Таффа, когда Саймон пытался его убить.

Я одолела тёмную силу гримуара.

Я спасла Де-Норан от Грейс, хотя жители деревни были ко мне жестоки и, в общем, не заслуживали подобной помощи.

Я остановила Имоджин.

Я освободила Калу-Мальту.

Я вернула к свету Мэри-Котелок.

Я отправилась в Мир, нашла Сейблторн, проникла в Колодец Ведьм…»

Все первые двенадцать лет её жизни Каре внушали, словом и делом, что она плохая и недостойная. Однако это перечисление добрых дел действовало как бальзам на тысячи невидимых ран, которые она получила, живя среди Детей Лона.

Она внезапно почувствовала себя сильнее. Легче. Свободнее.

«Они были неправы. Все они были неправы».

– Я делала добро! – воскликнула Кара. – Я помогала людям! Я достойный человек!

Она вдруг нашла ответ на загадку квет-нондры. Ответ был нестандартный и предполагал, что ей придётся забыть наставления Минота, но она чувствовала, что он правильный.

«Мне недостаёт полной уверенности в себе».

Кара разжала руки, и предметы, которые она собрала, посыпались на пол.

– Меня зовут Кара Вестфолл, – сказала она, направляясь к выходу из комнаты. – Дочь Хелены и Уильяма. Сестра Таффа. И мне не нужно ничего, что есть в этом зале, чтобы доказать, что я заслуживаю возвращения могущества. Я и так знаю, что я этого заслуживаю. Я была, есть и всегда буду тем, что мой народ считает невозможным: доброй ведьмой!

И Кара с пустыми руками перешагнула порог.

Первой её заметила Красная Маска. Рогатая Безликая бесцельно тыкала Погремушку копьём в бок, и толпящиеся вокруг монстры одобрительно пощёлкивали пальцами, слушая жалобные вопли шуршелапки, как вдруг она заметила Кару, приближающуюся с дальнего конца квет-нондры. Красная Маска растерянно наклонила голову. «Не ожидала увидеть меня такой, – подумала Кара. – Ведь все предыдущие ведьмы выходили тем же путём, что и вошли. И никто из них не сохранил лица». При виде Кары – да ещё и улыбающейся! – Красной Маске явно сделалось не по себе. Бумажные пальцы стиснули копьё. Кара понимала, что если она подойдёт к чудовищу слишком близко, оно без колебаний всадит копьё ей в грудь. С точки зрения Красной Маски любая ведьма, которая вышла из квет-нондры неизменившейся, была слишком опасна, чтобы оставлять её в живых.

Прочие Безликие стали разворачиваться в сторону Кары. Послышался шелест плащей, шорох ног, переступающих по бумажной земле. Тафф выкрикнул её имя. Кара отстранилась от звуков и вспомнила солнечный день и лучи, касающиеся её кожи теплом настолько нежным, что оно воспринималось как ласка. Она использовала это воспоминание, чтобы выстроить мысленный мостик к шуршелапке. «Вот он, мой мир, – сказала ей Кара. – Свет. Жизнь». Сперва Кара ничего не почувствовала. Сердце у неё замерло. Но потом Погремушка раскрылась ей навстречу, готовая довериться любому проявлению доброты.

Всё это случилось в мгновение ока. Пока разум Кары устанавливал связь с шуршелапкой, её тёмные глаза всё смотрели на Красную Маску.

– Очень ты мне не нравишься, – сказала она.

Кара отдала приказ, и Погремушка с удовольствием послушалась: она разинула свою широкую пасть и разом проглотила Красную Маску. Шуршелапка задумчиво пожевала, оценивая новый, непривычный вкус, а потом выплюнула пару рогов. Рога прокатились по земле и остались лежать у ног Кары.