Дж. Уайт - Невозможная библиотека [litres]

После этого воцарился хаос.

Строить мысленные мостики к остальным шуршелапкам даже не потребовалось: пример Погремушки придал всем храбрости. Множество Безликих были сожраны на месте. А за теми, кому удалось сбежать, погналось буйное стадо шуршелапок, которые давили маски ногами с беспечной игривостью. Кара чувствовала их радость, их свободу – и сама радовалась вместе с ними.

Тафф подбежал и бросился ей на шею. Кара и этому тоже обрадовалась.

– Я так понимаю, магия к тебе вернулась! – сказал он.

Грейс успела как раз вовремя, чтобы это услышать. Она разинула рот и подбоченилась.

– О чём это он?! – воскликнула она. – Ты хочешь сказать, что всё это время ты оставалась без магии?

– А, это долгая история! – сказала Кара и обернулась к брату. – А я Минота Драванию видела! Он такой замечательный! И я узнала кое-что, что нам, возможно…

– Некогда, некогда! – перебил Тафф, указывая ей за спину. – Гляди!

Одни Горелые Двери открылись, явив малюсенький кружок неба. В Колодец Ведьм хлынул солнечный свет, и фигуры в красных плащах дрались и царапались ради того, чтобы подставить лицо его лучам. Земля под Горелыми Дверями вздыбилась спиралью, точно винтовая лестница, и пять ведьм, прикованных за ноги длинными бумажными цепями, высунулись в саму дыру. Отсюда, снизу, казалось, что их тела – наполовину в Колодце, наполовину в реальном мире – исчезли по пояс. И вскоре, в руки стоящих наготове Безликих стащили отчаянно отбивающуюся фигуру. Отсюда, издалека, было еле слышно, но Кара всё же расслышала, как ведьмы скандируют: «Одна из нас, одна из нас, одна из нас!»

Горелые Двери захлопнулись, бумажное небо вновь сделалось таким же, как было, и земля опустилась в первоначальное положение. Две другие Горелые Двери набухли готовые прорваться волдырями. Вскоре они тоже откроются…

– Там идёт битва между Риготт и Тимофом Клэном, прямо сейчас, – сказала Кара.

– Не может быть! – возразил Тафф. – Мы отсутствовали не больше недели, а в последний раз, когда мы проверяли, серые плащи были недалеко от Наева Причала, а Риготт – на другом конце Сентиума!

– У Риготт есть Нирсук, – ответила Кара. – Она может быстро попасть куда угодно. А может быть, эти ведьмы творят свои Последние Заклинания совсем по другому поводу, я же не знаю. Главное, что эти Горелые Двери вот-вот откроются. Кто знает, когда снова представится случай?

– Да вам же нипочём не успеть! – воскликнула Грейс.

– Я зашла так далеко не затем, чтобы сдаться сейчас, – ответила Кара.

Однако, как ни противно, она должна была признать, что Грейс в чём-то права. Им потребуется как минимум час, чтобы добраться до того места, где земля поднимается к небу, потом ещё несколько часов, чтобы добраться до самой дыры… и это не считая всех этих Безликих и ведьм, что стоят у них на пути.

Одна из оставшихся Горелых Дверей зашипела, точно масло на раскалённой сковороде, и в землю ударил луч света.

Чёрное отчаяние червём зашевелилось внутри Кары.

«Нет! – подумала она. – Я смогу! Должен быть способ! Но вот какой?»

И тут она ощутила внутри себя тёплый тычок, словно забытая кошка потёрлась об ноги, требуя внимания.

«Я помогу. Разрежь, освободи! Идти быстро-быстро!»

И Погремушка, широко улыбаясь, повела своими тонущими в складках глазами в сторону толстых верёвок, стягивающих её тело.

«Большинство её ног подвязаны, как и у всех остальных шуршелапок, – подумала Кара. – На то, чтобы их освободить, уйдёт драгоценное время, но зато потом мы сможем перемещаться намного быстрее…»

– Ну хорошо, – сказала Кара. – Давай поглядим, что там у тебя!

Когда раскрылись вторые Горелые Двери, она подняла с земли копьё Красной Маски и принялась резать им верёвки. Тафф последовал её примеру, и даже Грейс, к большому изумлению Кары, схватила какой-то брошенный клинок и принялась помогать.

Не прошло и нескольких минут, как верёвки лопнули, и Кара осознала, что связанные ноги Погремушки – вовсе не ноги.

Это крылья!

Освобождённые, они развернулись рывком, точно свёрнутая пружина, и дети попадали на землю. Крылья были вдвое длиннее самого существа и отливали туманной голубизной, точно небо ранним утром, а кончики их сияли чистым золотом.

Кара с разинутым ртом поднялась на ноги.

– Так что, эта уродина на самом деле птица?! – спросила Грейс.

Шуршелапка гордо встряхнула крыльями и радостно загромыхала.

«Идём! – подумала она. – Летим!»

Она распласталась по земле, как могла, позволяя детям сесть себе на спину. Кара думала, что Погремушка тут же взмоет в небо, но она заготовила для них ещё один сюрприз: она приподнялась над землёй, балансируя на кончиках крыльев, и помчалась вперёд. Кара едва успела заметить, как закрылись вторые Горелые Двери: потом она могла только держаться изо всех сил, уткнувшись лицом в спину животного, пока Колодец всё стремительней проносился мимо.

Грейс верещала. Тафф хохотал.

И вот Погремушка встала на крыло.

Она оказалась стремительной: невозможно, невероятно, сказочно стремительной. Сквозь щёлочки глаз, сощуренных, чтобы защититься от режущего ветра, Кара увидела, как последние Горелые Двери отворились и поплыли вниз, к земле, точно ядовитое облако. В огромной дыре показался мир за пределами Колодца, и бледная луна, висящая в ночном небе. «Как это успело так быстро стемнеть? – подумала Кара. – Только что же солнце светило, двух минут не прошло!» Но размышлять об этом было некогда: пять ведьм стояли на вершине земли, коснувшейся неба, и тянулись в другой мир. Расширяющаяся дыра была достаточно просторной, чтобы все пять поместились в ней без труда. Кара увидела, как напряглись их тела: очевидно, добыча делала всё, чтобы вырваться из цепких рук. Ведьмы тянулись всё дальше, пока не остались видны только ноги, прикованные бумажными цепями.

«Ну, ещё минуточку!» – думала Кара, умоляя обречённую ведьму, которая только что сотворила своё Последнее Заклинание, сопротивляться подольше. Они были уже совсем рядом, но Погремушка начинала уставать: ей слишком давно не приходилось летать.

«Ну же! – взмолилась Кара, обращаясь к шуршелапке. – Ну пожалуйста! Ради меня!»

И вот ведьмы наконец сцапали свою добычу: женщину средних лет, с длинными каштановыми волосами, в рубахе, промокшей от крови. Кара не знала, отчего она кричит: от боли или от ужаса. Может быть, и от того, и от другого. Ведьмы стянули её вниз, не особо бережно, и передали её толпе поджидающих Безликих.

Дыра начала закрываться.

– Не-ет! – вскричала Кара. – Нет!

«Держитесь крепче!» – подумала шуршелапка. Она в последний раз изо всех сил взмахнула крыльями и плотно прижала их к телу. Кара почувствовала себя одной из Лукасовых свешаровых стрел: они с головокружительной скоростью пронеслись по воздуху, смели ведьм вместе с Безликими с их небесного пьедестала и прорвались сквозь открытые Горелые Двери в холодную, дождливую ночь.