Синтия Хэнд - Свободная [litres]

– Ты когда-нибудь вспоминаешь случившееся на кладбище? – вдруг спрашивает он, подразумевая наш поцелуй и желая узнать, думала ли я когда-нибудь о том, чтобы быть с ним.

Но я не уверена, что выдержу этот разговор. Только не сейчас.

– Ты же умеешь читать мысли, так скажи мне, – отвечаю я с легкой улыбкой.

Что скрывать, такие мысли действительно всплывали у меня в голове. Например, когда мы идем рядом и он берет меня за руку. Или когда смотрит на меня через стол за ужином, или когда смеется над моими шутками, отчего его зеленые глаза с золотистыми крапинками начинают сиять. Или когда он выходит из ванной с мокрыми после душа волосами, в прилипшей к влажному телу майке, окутанный ароматом геля для бритья. В такие моменты я думаю, как легко было бы принять эту жизнь. Остаться с ним.

Думаю о том, что было бы, ложись мы спать в одну кровать каждый вечер. Да что скрывать, я думаю об этом. Вот только следом накатывает отвращение к самой себе, ведь Кристиан не единственный парень, о котором я так думаю.

– Она уже чистая, – говорит он, аккуратно забирая у меня тарелку, которую я намываю уже несколько минут. – Я думаю об этом, – через несколько мгновений продолжает он, не собираясь сдаваться.

– Неужели ты решился бы на это сам? – спрашиваю я.

– Сам?

– Ну, ты увидел поцелуй в своем видении, поэтому знал, что это произойдет. Ты сказал мне: «Ты не уйдешь». А ведь я собиралась уйти. Но ты не сомневался, что я останусь. Знал, что поцелуешь меня, а я это позволю.

Он сглатывает, а затем опускает голову, отчего прядь волос падает ему на лицо, закрывая глаза, пока он смотрит в раковину, будто в мыльной воде, под пеной, скрывается нужный ответ.

– Да, в видении я целовал тебя, – наконец говорит он. – Но все вышло совершенно не так, как я думал.

– Что значит – не так?

– Я думал…

Я чувствую, как в нем разрастается разочарование, смущение и уязвленная гордость.

– Ты думал, как только мы поцелуемся, я стану твоей, – заканчиваю за него я.

– Да, я думал, мы будем вместе. – Он пожимает плечами. – Но, видимо, еще не время.

Кристиан ждет. Он все еще ждет. Он отказался от всего ради меня. От своей жизни. От своего будущего. Пожертвовал всем, чтобы убедиться, что мне ничего не угрожает. Потому что в глубине души Кристиан верит, что он мое предназначение, а я – его.

– Но это было моим желанием. – Он вешает кухонное полотенце на ручку холодильника, а затем подходит ко мне. – Я хотел поцеловать тебя, – бормочет он. – Именно я. И собирался сделать это не из-за какого-то видения, а из-за тебя. Из-за моих чувств к тебе.

Слова на секунду повисают между нами, а затем Кристиан наклоняется, проводит тыльной стороной ладони по моей щеке и нежно, без напора, целует меня. Он прижимается губами к моим губам, ласково касаясь их. По телу расползается жар. Время замедляется. И я вижу, каким он представляет наше будущее: всегда вместе и рука об руку. Мы партнеры. Лучшие друзья. Любовники. Путешествуем по миру. Строим нашу жизнь минута за минутой, час за часом, день за днем. Мы растим Уэба как собственного сына, и, если случится что-то ужасное, мы поддержим друг друга.

Потому что мы созданы друг для друга.

Кристиан отстраняется. В его зеленых глазах с золотистыми искорками застывает вопрос.

– Я… – начинаю я, но не знаю, что ответить.

Мне хочется согласиться на такую жизнь, но что-то меня останавливает.

И в этот момент мой телефон начинает звонить.

– Ответь, – вздыхает Кристиан.

– Слушаю, – говорю я в трубку.

– Что ж, малышка, – отвечает Билли, даже не потрудившись поздороваться. – Пришла пора возвращаться. Вы сможете приехать на поляну в пятницу вечером?

Я смотрю на Кристиана. Стоит ли нам возвращаться в Вайоминг? Здесь мы в безопасности, и никто не знает, где нас искать. Уэбу ничего не угрожает. Мы можем остаться.

– Конечно, почему нет? – слишком легкомысленно говорит он. – Что нам терять?

«Слишком многое, – думаю я. – Мы можем потерять слишком многое».

К тому времени, как мы добираемся до поляны в пятницу вечером, вокруг костра собирается уже вся община. И как только я, держа на руках Уэба, вступаю вместе с Кристианом в круг, все тут же затихают.

Я никогда не видела столько встревоженных лиц.

– Что ж, – через минуту говорит Стивен. Видимо, сегодня он за главного. – Присаживайтесь.

Весело. Ни тебе светских бесед, ни «как хорошо, что вы добрались целыми и невредимыми». Сразу к делу.

Люди двигаются и пересаживаются, чтобы освободить нам место в кругу у самого костра, после чего мы усаживаемся на траву. Я плотнее закутываю Уэба в одеяло, желая защитить его от любопытных взглядов. Но он тянет свою маленькую ручку в сторону огня и как зачарованный смотрит в пламя своими золотистыми глазами.

– Прежде чем начать обсуждение, – подавшись вперед, начинает Корбетт Фиббс, – мы бы хотели услышать от вас, что же все-таки произошло. Чтобы все присутствующие разобрались в ситуации.

Я уступаю Кристиану эту обязанность. А сама изо всех сил стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица, пока он спокойно пересказывает основные события. Еще по дороге сюда мы договорились, что не станем вдаваться в подробности, а лишь перечислим основные факты: мы пришли в «Подвязку». Азазель хотел забрать ребенка. Он приказал одному из прислужников убить Анну Зербино, а затем перенесся куда-то вместе с Анджелой, оставив других поджигать дом. Мы нашли то место, где Анджела спрятала Уэба, а затем с боем прорвались к выходу и убежали.

Члены общины тут же начинают забрасывать нас вопросами, на которые Кристиан не знает, как ответить: «Откуда Азазель узнал о ребенке?», «Кто предупредил Анджелу, что она должна спрятать ребенка до их появления?» И самый главный: «Как вы смогли отбиться от них?»

– Я призвал меч Света, – отвечает Кристиан, и тут же раздаются удивленные вздохи. Видимо, мало кто умеет это делать. – Меня научил дядя.

И это первая ложь, которую мы планировали озвучить сегодня.

Конечно, нам не нравится, что приходится что-то утаивать от общины, но наши родители всю жизнь твердили нам, что необходимо скрывать от всех, что мы Триплары. От всех без исключения. Мы даже не собираемся показывать, что знаем о существовании Трипларов. Вот почему Корбетт попросил нас самих рассказать о произошедшем – чтобы мы могли решить, что именно озвучить, не раскрывая ни нашего, ни происхождения Уэба. Только Корбетт и Билли знают всю правду.

– Значит, в «Подвязке» нашли не Анджелу, – приходит к выводу кто-то.

Я поворачиваюсь в сторону произнесшего это и вижу Джулию. Она выступала с возражениями на каждом собрании, которые проходили в прошлом году. Да уж, она никогда мне не нравилась.