Ричард Морган - Хладные легионы [litres]

– Да, но это налоги. А в нашем деле речь идет о выгоде.

– Это если поверить железному демону на слово. Но что, если нас заведут в тупик? Хм, Арчет? Никакого Ан-Кирилнара, стоящего над водами за Хиронскими островами и заполненного чудесами. Или он там найдется, но будет таким же заброшенным и разграбленным, как и Ан-Наранаш?

– Тогда… – произнесла Арчет с осторожностью, точно собирала острые осколки стекла. – …Танд, как и все прочие, испытают разочарование. Мы узнаем правду. И это ничего не будет стоить имперской казне.

Она выждала, наблюдая, как до Джирала доходит смысл сказанного, и его мрачная гримаса постепенно исчезает. Она сама до сих пор не постигла всю гениальность придуманной Анашаралом схемы.

«Составьте список богатых граждан, – сказал им Кормчий с легкомысленным апломбом, – которые и понесут расходы по этому предприятию. Причем выберите тех, кто склонен к риску и не упустит такую возможность. Вашей императорской светлости нужно внести один вклад из бесконечно восполняемого ресурса – закорючку на пергаменте да еще химранскую печать на монаршей хартии, одобряющей эту затею».

Лишь когда список начал вырисовываться, Арчет осознала расклад. Дело в том, что в силу «склонности к риску» эти мужчины – и одна женщина, Нетена Грал, – оказались именно теми придворными, кто менее всех тяготел к вступлению в хор Джираловских лизоблюдов, потому их отсутствия во дворце никто и не заметит, если они оставят его и окунутся в дела более частного характера; то есть, в случае кое-кого – Шенданака, вне всяких сомнений, и наверняка Каптала – покинут город, чтобы сопровождать экспедицию хоть до середины пути.

Джирал им платочком вслед помашет, стоя в воротах.

На самом деле она видела единственную сложность…

– Потрясающая бережливость, да. – Джирал обошел вокруг стола и упал в кресло напротив нее. Закинул ногу на край стола в задумчивости. От его тяжести стол сдвинулся на дюйм в сторону Арчет. – С другой стороны, если экспедиция возвратится, нагруженная богатствами и чудесами, Танд не станет от этого более управляемым. Он вернется самодовольный, как маджак, вылезающий из окна гарема на рассвете. Уже не говоря о том, что он усилит влияние во всех местах, где это важно.

«Ну, ты всегда успеешь приказать его арестовать, подвергнуть пыткам и скормить обитателям бассейна, мой повелитель».

– Предприятие будет заверено вашей печатью, повелитель. Ваша мудрость его одобрит и воплотит в жизнь.

Джирал посмотрел на нее поверх закинутого на стол сапога.

– Подхалимский тон, Арчет? Я, знаешь ли, не в настроении.

– Это не входило в мои намерения, повелитель. Я просто…

– Ладно, ладно. Избавь меня от придворного раболепства, у тебя все равно не получается. Простых извинений вполне хватит.

– Я… – Жажда кринзанца терзала ее и мучила как зубная боль. Она закрыла глаза. – Прошу прощения, повелитель.

– Хорошо. – Настроение Джирала переменилось в мгновение ока. Он с грохотом уронил сапог на пол, перегнулся через стол и быстро постучал пальцем по списку. – Продолжай. Танд – запиши его. Будет весело наблюдать, как он пытается сотрудничать с Шенданаком. Ты же в курсе, они друг друга не выносят.

– Я… не знала этого, сир.

– Да-да. Тебе стоит чаще появляться при дворе, Арчет, тогда ты станешь лучше понимать текущие дела.

– Да, повелитель. – Она окунула перо в чернильницу и записала новое имя.

– Хорошо. – Император, не переставая наблюдать, как она пишет, снова сел в кресло и откинулся на спинку. – Теперь у нас есть еще одна проблема. Махмаль Шанта.

«Не прекращай писать».

Арчет знала: Джирал наблюдает за ее лицом, а не за пером. Он нарочно произнес это имя, чтобы увидеть ее реакцию.

Она дописала последнюю завитушку и отложила перо. Спросила с опаской:

– Повелитель?

– Мы должны доверять этим людям, Арчет. – Он ткнул в нее пальцем. – Но, между нами говоря, акции дражайшего Шанты на рынке доверия здорово упали в цене.

Она поколебалась.

– Ваш отец доверял ему.

– Да уж, Шанта и мой отец были дружны, как два педрилы в ванне Трелейнской академии. Но за последнюю пару лет мы убедились, что верность моему любимому покойному отцу и верность мне – две большие разницы. Ты знаешь слухи, не притворяйся, что это не так. – Он задумался на мгновение. – Хм, может, и не знаешь. Просто подумай об этом. Примени свой полугениальный ум, доставшийся от Черного народа. Неужели ты думаешь, что я повысил Санга, не спросив мнения Шанты, потому что мне нравится этот подобострастный говнюк?

– Это не мое дело, повелитель…

– О, заткнись. Санг достиг высоты, на которой сейчас находится, по одной причине: он мне верен. А в такие времена нет ничего, что я ценил бы выше преданности.

Арчет ничего не сказала. Ждала, когда он доберется до ядовитой сути происходящего, и знала, что это неминуемо.

Джирал глядел на нее пару секунд в молчании, потом вздохнул.

– Ладно. Рано или поздно это вскроется, так что лучше ты узнаешь от меня. Бентан Санаг несколько раз назвал Шанту в своем признании. Тайные встречи старших судостроителей. Изменнические мнения о политике. Инакомыслие.

«Махмаль, ты тупой ублюдочный…»

– Это признание под пыткой, повелитель.

– Да, я в курсе твоего мнения по этому вопросу, Арчет. Но своим пыточным мастерам, так уж вышло, доверяю. Они лучшие в Империи, и я плачу им, чтобы они докапывались до правды, а не утоляли жажду крови. Имя Шанты всплыло. Слишком много раз, чтобы это была ложь.

– Только его имя?

– Разумеется, нет. Там были и другие кораблестроители, ты понимаешь? Все до одного – идиоты из прибрежных семейств. Они уже шестьсот лет имеют зуб на конные племена, с тех пор как мои предки спустились с равнин и сделали их своими вассалами. Санаг говорит, все семейства в этом участвуют – по меньшей мере с момента восшествия на трон.

– Значит, Санг тоже.

– Нет, я тебе уже говорил: Санг мне верен.

– Санаг сделал для него особое исключение, когда изливал пыточным мастерам душу, да?

– Послушай…

– Кстати, что это было – опять сдирание кожи с подошв? – Арчет внезапно поняла, что не может остановиться. – Я слыхала, сейчас такая мода в инквизиторских школах. Они усовершенствовали проволочную плетку, да, повелитель? Или все вернулось к прикладыванию раскаленного железа к животу?

Она все же замолчала. Тяжело дыша, чувствуя, как колотится сердце и нарастает гул в голове. Дерзко глядя на императора в полумраке, ощущая, какая полная тишина опустилась вслед сказанному. Какое-то время они оба словно дрейфовали в тишине, как два моряка с кораблей, потерпевших крушение во время грандиозного шторма, который едва утих или кружит неподалеку.

Джирал вздрогнул. На мгновение ей показалось, что в его глазах вспыхивает ярость, но гневная гримаса превратилась в страдальческую, и взгляд бесцельно скользнул по книгам и бумагам, заполняющим комнату на вершине башни. Он встал, прошелся между столами, подошел к окну и выглянул наружу, вернулся обратно. Снова встретился с ней взглядом.