Александр Гром - Фианэль Отважная. Книга 1

— Хм-м, неужели купчишка решился вложить огромное количество золота, в столь ненадёжное предприятие? — усомнилась я, наслышанная от тёти Ири, да и от самого дядюшки, немало историй о жадности, но вместе с тем и чрезвычайной осторожности свейских торговцев. — В предприятие дважды закончившееся фатально, даже для дружин короля Хаксена Длиннорукого? Не поверю, что он не сделал нужных выводов из предыдущих, чужих походов, в приглянувшиеся ему земли, которые к тому же находятся под опекой могущественного, боевого мага, прославленного в Европе, да и не только в ней. Мага, имеющего в военачальниках не обычных крестьян, а лучших друзей, разбирающихся в военном деле, не хуже его самого!

— Э-э, госпожа, Торнтстон знает, что господин Харальд с друзьями… — дядюшка запнулся, подыскивая подходящее слово. — Нынче отсутствуют в Крае Медвежьих Полян. Известно ему и то, что сейчас временной правительницей является женщина-эльфийка. Вот он и… Хм-м, решил попытать счастья. Но купец не в курсе последних событий. Я имею ввиду отъезд госпожи Ириндэль.

— Да? Однако всё равно, откуда у этого мерзавца такие, пусть не совсем первой свежести, новости? — поразилась я, с негодованием притопнув под столом ногой. — Неужели…

— Верно мыслишь, госпожа, — часто закивал головой дядюшка, — прошлым лето в наших краях побывали незваные гости, и естественно мой пленник в их числе. Они захватили двух лесорубов и выведали от них всё что хотели.

— А потом наверняка где нибудь аккуратно зарыли обезображенные тела, — скрипнув от бессильной злобы зубами, логически дополнила я дядюшкин рассказ.

— Несомненно, — слишком спокойно согласился он, — не в Свейленд же их тащить. Кстати, госпожа, прошлым летом у нас в Крае действительно бесследно пропали два человека. И оба — лесорубы.

— Да, да, припоминаю, — с горечью прошептала я. — Тётя говорила… Они с Изумрудной Листвы, деревни на юге. И у обоих, маленькие дети…

— Теперь, госпожа, мы можем полной мерой воздать за это гнусное злодеяние, — попытался утешить меня дядюшка.

— Можем, — тяжко вздохнула я, — и воздадим. Но этим павших, увы, не воскресишь…

— Ну что тут поделаешь, госпожа? — развёл руками дядюшка. — Такова жизнь.

— Да. Знаю. — отчеканила я, отбрасывая в сторону, бесполезные в данный момент сожаления. — И такова смерть, верная её спутница. Парадоксальный, однако, неизбежный порядок вещей…

— Мы родились в суровом мире, госпожа, — едва слышно пробормотал дядюшка, — и не нам менять его законы.

— А мне плевать на этот мир с верхушки башни, — взорвалась я, совершенно неожиданно даже для себя самой. — Ибо у нас, в Крае Медвежьих Полян, существуют свои, справедливые законы, которые установил ещё мой отец — Харальд Смелый! И я никому не позволю их нарушить, или тем более сменить на другие, чуждые понятиям Добра и Света.

— Но, госпожа, — смешался слегка растерянный дядюшка, — я имел в виду совершенно иное…

Не сомневаюсь, прости, — сразу остыв, примирительно попросила я, — и хватит, пожалуй об этом. Скажи лучше, выполнил ли ты своё обещание?

— Обещание? Какое и кому? — брови дядюшки изумлённо поползли вверх. — Не понимаю тебя, госпожа.

— Да пленнику же, — терпеливо подсказала я, — насчёт сохранности жизни.

— Госпожа, ты видела три правых уха, — с непроницаемым лицом, заявил мой наставник. — А мы, Ночные Призраки, отрезаем их только у мёртвых врагов. Из чего следует очевидный вывод: данное слово, я не сдержал. А знаешь почему?

— Догадываюсь. Война — не рыцарский турнир, — спокойно ответила я, не осуждая, но и не одобряя дядюшкин поступок.

— А цель — оправдывает средства, — от себя добавил дядюшка, с твёрдой убеждённостью в голосе.

— Лично для меня, в этой ситуации, главное, не моральная сторона дела, а то, что удача, наконец, покинула дана-проводника, — не став кривить душой, злорадно рассмеялась я. — Да и сколько можно ускользать от давно заслуженного возмездия?

— Верно мыслишь, госпожа, — ухмыльнулся дядюшка, не скрывая удовлетворения. — На войне, только так и надо.

— Кто учил! — в ответ улыбнулась я.

Мне показалось, дядюшка был польщён, хотя и постарался это скрыть.

Дальнейшее сидение в гостиной, не имело смысла. Мы основательно подкрепились и теперь каждому, следовало заняться своими делами.

Поэтому, встав из-за стола, я предложила:

— Дядюшка, ты ступай, поспи хоть немного, а я приберу посуду и приготовлю в дорогу всё необходимое нам обоим.

— А волк? — с укоризной напомнил мне дядюшка. — Его нужно осмотреть.

— Точно! — я стукнула себя ладонью в лоб. — О рыжем разбойнике забывать нельзя. Тем более что расставаться с ним, придётся надолго. Уж не знаю как он без нас и обойдётся.

— Ничего страшного в этом нет, — успокоительно произнёс дядюшка. — Мы оставим ему вдоволь мяса и воды, а пакгаузную входную дверь, распахнём настежь. Об остальном же, позаботится его природная, звериная натура. Вспомнишь мои слова, госпожа: когда мы вернёмся, волк живой — здоровый, будет встречать нас у подъёмного моста.

— Ага-ага, — я тихонько рассмеялась, — и едва поприветствовав нас, он тут же улизнёт с плато прочь.

— Нисколько не сомневаюсь, — охотно согласился мой наставник, — ибо вряд ли ему придётся по вкусу, заточение.

— Сам виноват, — «пожалела» я питомца, — не подставил бы себя по глупому под чужую сталь, отправился б тогда со мной к Баюкающему озеру. А так… Пусть кукует дома и ожидает нашего появления.

— Да, госпожа, что и говорить, действительно сглупил наш волк, — признал дядюшка, почесав затылок. — Атаковал превосходящих по силе врагов, получил от них пару щедрых «гостинцев», потерял драгоценное время, пока ковылял домой, истекая кровью. Вместо того, что б едва увидев их, немедленно вернуться за нами и уже втроём, совместно, брать пришельцев в крутой оборот.

— Ну зачем такие сложности? — я с иронией хмыкнула, будучи прекрасно осведомлена о храбром, порой даже до безрассудка, характере Локи. — Бежать на плато за подмогой, когда он сам такой герой! Ну что ты дядюшка, выдумываешь? К тому же, ему скорей всего было попросту ещё и лень: оттуда сюда, отсюда туда, потом назад. Ничтожная суета, которую можно избегнуть, бросившись в бой, не откладывая заманчивую идею в долгий ящик.

— Ладно тебе ругаться, госпожа, — весело заблестев глазами, дядюшка встал на защиту волка. — Парнишка виноват, но непременно исправится.

— Горбатого могила исправит, — в ответ, мрачновато пошутила я.

После чего мы принялись осторожно снимать полосы полотна, обмотанные вокруг шеи и туловища Локи. Его это естественно разбудило и подвигло на сопротивление, сошедшее на нет, едва он уразумел, что хозяйка гневается. Затем дядюшка уже без помех, принялся тщательно обследовать нашего пациента.