Александр Гром - Харальд Смелый

— Кхы-кхы-кхы, — отчего-то вдруг закашлялся Даин, а потом крикнул Морину, оставшемуся у входа, — Эй, Лунный Свет, отведи-ка пса к Глоину, пусть накормит свежатиной до отвала.

— Ступай, поешь, — вслух разрешил я и уже мысленно добавил, — однако будь настороже.

Что-то мне не очень нравилось поведение Ястреба…

А гном, поднявшись со стула, подошел к пологу, отдернул его на секунду, убеждаясь в уходе Булата, затем приблизился ко мне вплотную, глядя с откровенной неприязнью.

— Так о чем ты хотел побеседовать? — вкрадчиво поинтересовался он. — Неужели о строительстве очередной башни? Если я угадал, то в Солнечной долине, пожалуй, еще на одну несчастную девушку станет больше.

Признаться он меня озадачил. Совершенно ничего не поняв, я едва открыл рот, чтобы потребовать объяснений, как этот гад нанес удар тяжелым кулаком в солнечное сплетение. Сделал он это настолько молниеносно, что я, несмотря на богатейший опыт рукопашных схваток, не успел ни уклониться, ни поставить блок. Мне осталось лишь напрячь пресс, который всегда был крепок, словно стальной щит, но все равно получилось довольно чувствительно. В ответ, не мудрствуя лукаво, я засветил ему в лоб кулаком с такой силой, что бедолага, несмотря на кряжистость, завидную ширину могучих плеч, да высокий для подгорного племени рост, мигом улетел в направлении своего ложа. Там его стремительное движение в какой-то степени приостановили дорожные баулы. Одним прыжком я оказался рядом с поверженным противником, схватил за грудки, рывком поставил на ноги и уже сам от души врезал в верхнюю часть живота. Гном согнулся пополам, валясь к моим ногам безвольным мешком.

Подвинув поближе раскладной стул, я уселся, приготовившись терпеливо ожидать, когда очнется и поведает причину столь враждебного поведения. К моему удовольствию оклемался Даин в общем-то быстро. Хотя поначалу открыв глаза, непонимающе озирался по сторонам. Когда же до него дошла суть происшедшего, оно первым делом схватился за кинжал на поясе, но тот вдруг превратился в толстую, отвратительно извивающуюся змею. Гном с приглушенным воплем отшвырнул ее подальше, и она тут же вновь приняла привычные формы великолепного оружия.

Примененная мной в данном случае формула заклятия была из простейших иллюзий, но действовала практически всегда безотказно.

— Вот видишь, Ястреб, как накладно ссориться с Магом, — поучительно изрек я.

— Сволочь! Да тебя следует казнить медленной, мучительной смертью, — кривясь от боли в животе и голове, прохрипел гном, со стоном усаживаясь на матрац. О-о-ох, самой мучительной!

— Это за что же? — с легкой насмешкой подивился я. — Неужели за преподанный урок хороших манер? Так ты сам виноват. Попрал законы гостеприимства, вел себя по-хамски, словом нарывался на неприятности как только мог. А теперь еще злишься, вместо того чтобы, сделав выводы, извиниться.

— Я имею к тебе претензии совсем не по части наших отношений, — сверкнув глазами, огрызнулся гном. — Мне не дает покоя один твой поступок, господин Харальд.

— К чему ходить вокруг да около? — начал терять терпение я. — Говори прямо, в чем ты, Даин Ястреб, меня обвиняешь?

— В том, что ты исковеркал жизнь одной из самых прекрасных девушек Солнечной долины, — отрывисто бросил мрачный, словно туча гном.

— В каком смысле? — опять не понял я его.

— А то не догадываешься! Ребеночка Лауринэль кто заклепал? Ну, чего вдруг примолк? Язык к небу прилип?

— Ребеночка? — у меня буквально отвисла челюсть.

— А ты думал у нее от тебя медвежонок родится? — не преминул уколоть язвительный гном. — Эх, человече, человече.

— Я… ничего не знал. Да и откуда? Ведь я не был в Скандинавии целый год, — мои оправдания звучали по-детски глупо. Но что еще я мог сказать?

— Не был, не знал, — гном фыркнул, буравя меня презрительным взглядом, — зато теперь знаешь. И что, позволь поинтересоваться, будешь делать? Передашь через меня пламенный привет Лауринэль и дочке?

— Дочка? — голос мой предательски задрожал. — Выходит Лаурэле родила дочь… А как она ее назвала?

— Финаэль, что в переводе с эльферона на скэнди означает — Светлая, — с явной неохотой сообщил Даин. — Впрочем, зачем тебе это знать?

— Раз спрашиваю — значит надо, — скрипнув зубами, отрезал я. Осуждающий тон гнома начал действовать на нервы, но вместе с тем я отлично понимал, что тот по-своему прав.

— Хм, ладно, не мен тебя судить, господин Харальд, — после недолгого молчания признал гном. — пусть это свершит Создатель и твоя собственная совесть. Полагаю…

— Да, верно, подобные вещи не должны тебя заботить, — нетерпеливо прервал я его. — Лучше давай-ка поговорим о другом. Можешь ли ты указать мне наибыстрейший путь в Солнечную долину? В частности меня особо интересует дорога через цепь гор Колючего Ремня.

— Это когда ж ты решил отправиться в такую даль? Неужто только что, после известия о рождении дочери? — изумленно вытаращившись, спросил Даин. — Ежели так, то в твоей груди бьется настоящее сердце, а не холодный камень, как я вначале предполагал.

— Я никогда не посвящаю посторонних в свои личные дела, но в данном случае могу тебе сообщить следующее: я вернулся в Скандинавию навсегда и первое что решил сделать — навестить Лауринэль, — без колебаний ответил я, слукавив лишь самую малость. — Теперь же, после разговора с тобой, мне тем более необходимо попасть во владения светлых эльфов. И желательно поскорей, не тратя уйму времени на поиски троп, дорог, трактов, ведущих в нужном направлении. Короче, почтенный Ястреб, ты мне поможешь с картой или нет?

— Нет, не помогу, — честно сознался Даин, с досадой посмыкав себя за кончик роскошной бороды, — хотя сожалею о том. Нет, правда, сведения, интересующие тебя, являются тайной двух государств: гномьего и эльфийского. И не в моей скромной власти посвящать в нее человека. Да и бесполезно это. Как есть бесполезно.

— Почему? — нахмурился я, окидывая его недоуменным взглядом. — Или ты думаешь у меня не хватит воинского опыта и способностей Мага пробиться через вражьи кордоны?

— Вот в этом я как раз не сомневаюсь. Ну, ничуть не сомневаюсь, — успокаивающее замахал руками гном, — да только проблема тут, хм, в общем-то в другом.

— В чем же, почтенный Даин, сын Наина? — внешне спокойно спросил я.

— Тебе… Не позволят увидеть Лауринэль.

— Что? Кто не позволит? — я буквально взорвался от гнева. — Кто посмеет?

— Ее отец, Танобарг Охотник, глава Дома Утренней Звезды и влиятельный член Королевского Совета, — с тихим вздохом ответил Ястреб.

— Да плевать мне на него, — сгоряча отмахнулся я. — Обращусь напрямую к королю Бадиару. Лауринэль отзывалась о нем как о благородном, великодушном и очень мудром короле.