Александр Гром - Харальд Смелый

— Господин Харальд! Господин Харальд! Хвала великому Одину, ты вернулся! Хвала, хвала всем светлым богам Асгарда!

Конечно, это был Сигурд, и у меня тот час отлегло от сердца, ибо паренек оказался жив, здоров. Его восторженное поведение похоже сразу разрядило обстановку. Брайвар с сыновьями смотрел на нас уже больше с любопытством, чем с прежней настороженностью. Мы познакомились, после чего от хозяина последовало приглашение отдохнуть с дороги.

Гостеприимный кров Брайвара Огня мы покинули спустя два дня. За это время я убедился, что Сигурд вполне доволен нынешней жизнью. Не составило большого труда выяснить и причину его частенько сияющих глаз. Заключалась же она в Хельге, дочке Брайвара, похоже отвечавшей парню взаимной симпатией.

— Хозяин Брайвар обещал будущей осенью отдать Хельгу мне в жены, — почему-то шепотом, как величайшую тайну, поведал он в первой нашей беседе, — а я так ее люблю!

После произошедшего разговора я раздумал предлагать Сигурду службу и переезд в башню. Не хотелось обрекать его на роль изгоя. Довольно того, что эта печальная участь досталась мне. Да и он больше не заикался о желании связать свою судьбу с судьбой одинокого, отставного мага.

Прощаясь ранним утром с хозяином и его домочадцами, я подарил Сигурду десять золотых монет на свадьбу, чем заслужил изумленные, уважительные взгляды всех присутствующих.

О самом Брайваре мнение я составил неплохое. Да, порой он был крут нравом, но вместе с тем справедлив и заботлив. В общем, с берега Гремящего ручья я ушел успокоенный. Спасенный мной паренек оказался пристроен хорошо.

Едва пробившись сквозь снега, мы добрели до Башни, как я сломя голову кинулся в кабинет, где висела картина Лауринэль. Но, увы, жестокое разочарование ожидало меня и здесь. Картина не ожила ни в тот день, ни в последующие. По непонятной причине она превратилась в пейзаж намертво замерший на холсте. И тогда я узнал, что такое в бессилии биться головой о стену…

А через месяц на меня обрушилось еще одно тяжкое горе. В схватке с волчьей стаей погиб Булат, возвращавшийся домой с охоты один… Мы похоронили его на плато и остались с Рифли вдвоем, коротая лютую зиму у камина за бутылкой старого вина или выдержанного коньяка. Тягостное, трудное это было время… Запертый в башне снежными буранами, я придумывал самые невероятные планы похищения Лауринэль с дочкой и сам же их напрочь отвергал. Око Дракона нельзя обмануть. Даже известные мне заклятия Призрачной Книги пасовали перед коварным артефактом. Я мог, конечно, кое-что предпринять по сумасшедшему рискуя, но меня останавливали катастрофические последствия вероятной неудачи.

Своим чередом пришла весна, а следом за нею надежда в виде верных, испытанных товарищей. Случилось это в один погожий апрельский день. Весть же об их появлении принес Рифли, имевший обыкновение проводить время, свободное от общения со мной, в сторожевом пакгаузе, где он занимал небольшие, но удобные апартаменты начальника караула.

Спать в башне, в которой спит его господин, он категорически отказался, несмотря на мои уговоры.

— К нам пожаловали гости, — войдя в кабинет. Заявил он в тот знаменательный полдень, сохраняя свою обычную невозмутимость, — их восемь и они хорошо вооружены.

— Что ж, пошли, поглядим, кого принесла нелегкая, — не скрывая удивления, пробормотал я.

Какова, однако, была моя радость, когда в пришельцах я узнал брата Финнварда в сопровождении двух воинов-урманов, а так же старых друзей: Джеральда, Фрэнсиса, Ричарда, Белого Орка и английского эльфа Фаирнуира, из страны Озерного Лотоса.

— Эй, отшельник! Принимай постояльцев! Кончай скучать, веселье на пороге! Вина, вина, хотим вина! — наперебой стали орать они.

— Опускай мост, — поахав рукой им в ответ, дал распоряжение я гоблину, — это почетные гости и мои лучшие друзья.

— Слушаюсь, господин, — Рифли услыхав приказ, дисциплинированно вытянулся, а затем юркнул в пакгауз, к сокрытым в нем механизмам.

Едва все восьмеро перебрались на плато, как жизнь моя оказалась под серьезной угрозой. Ведь каждый старался меня дружески потискать и обнять. Рифли, увидев столь бурные проявления эмоций, пару раз даже порывался вмешаться. Когда, наконец, гости угомонились, я разместил их в комнатах на седьмом этаже, а сам на пару с гоблином пошел готовить роскошный ужин. Не хотелось ударить в грязь лицом перед братом и давними друзьями.

Вечером стол был накрыт на девятом этаже, в большом трапезном зале. Поначалу все ели молча, но вино быстро развязало языки. Один за другим друзья принялись изливать наболевшее, и мне, признаться сделалось не по себе. Безмолвствовал лишь Фаирнуир, отказавшийся от еды, он лишь мрачно смотрел в периодически пустевший кубок. Как оказалось, главным виновником обрушившихся на них в частности и на Англию в целом бед, был нынешний король, подонок Альфред. Он послал на плаху членов прежнего Королевского Совета, конфисковал принадлежащие им замки, земли и безжалостно разорил вассалов. На этом он естественно не остановился, а взялся за всех, кому хоть сколько-нибудь благоволил покойный Стэн. По его инициативе появился на свет Черный Список, куда в числе прочих неблагонадежных угодили присутствующие тут Джеральд, Фрэнсис, Ричард и Белый Орк. Они лишились государственных должностей и права занимать их в течение двадцати лет. Помимо этого Джеральда с Белым Орком обвинили закоснелыми еретиками и отлучили от покровительства Святого Храма. Что фактически означало неизбежную казнь руками разъяренной толпы религиозных фанатиков. Все же Фаирнуира Судьба ударила сильнее всех. Эльфу пришлось пережить трагедию своего народа… Единственному из многих тысяч… Палач Альфред приказал войску страны Озерного Лотоса собраться для похода в Шотландию на поле Друидов, где его коварно окружили и уничтожили подчистую, превосходящие части английских регулярных войск. Пленных Альфред запретил брать. Категорически… На следующем этапе «доблестной» компании каратели взялись за женщин, детей и стариков, оставшихся на родине. А уже потом сожгли дотла Золотые Дубравы.

— Знаешь, какое теперь прозвище у коронованного негодяя? — после долгой напряженной паузы спросил Ричард.

— Откуда? — пожал плечами я.

— Альфред Кровавый Мясник, — за него сообщил Фаирнуир, мрачно уставившись в одну точку. — Говорят, он лично зарубил сотню младенцев.

— Чума на его голову, — сражено пробормотал я. — Да он совсем спятил!

— Меня самого, участвовавшего в битве на поле Друидов, спас счастливый случай, — запинаясь и нервно потирая виски тонкими пальцами, поведал дальше Фаирнуир страшные подробности своей истории. — Я был без сознания, когда победители добивали раненных, а потому вероятно оказался сочтен мертвым, и в числе прочих трупов брошен в наспех вырытый солдатами ров. Его даже не потрудились как следует засыпать землей. Ночью я пришел в себя от возни и воя собравшихся со всей округи бродячих собак, крыс и прочей нечисти. С трудом выкарабкался из-под груды тел и уж не знаю, как добрался до ближайшей деревушки, где постучался в дверь крайнего дома. Крестьяне приняли меня, ничего не спрашивая. Они спрятали и выходили незнакомого эльфа, делились последним, хотя при этом смертельно рисковали. Низкий им поклон… подлечившись, я послал весточку Ричарду, у которого, случалось неоднократно, гостил в Лондоне. Тот забрал меня к себе домой и укрывал до тех пор, пока не было решено отправиться впятером на поиски старого друга Харальда. Естественно, нам пришлось заехать сначала на Снежный остров, чтобы узнать дорогу у твоих родичей. Благо достойный Финнвард любезно согласился нас проводить. Не то блукали бы до самой осени.