Александр Гром - Странствие по ошибке

— Э-э… Хорошо, — пробормотал я и не нашёл ничего лучшего как уточнить: — А флягу из-под вина ты не забыла тоже наполнить? Полагаю, та, вряд ли будет лишней.

— Князь, твои подсказки оскорбительны, — явно начиная, сердится, произнесла чародейка. — Или ты действительно принимаешь меня за новичка в походной жизни? Так вот если это так, то знай, я с шести лет частенько сопровождала своего отца в его опасных странствиях.

Не найдя что ответить я просто примиряющее поднял вверх обе руки, во всем понятном жесте. Хельга удовлетворившись сим, хмыкнула и, отвернувшись от меня, принялась завязывать узел вещмешка, лежавшего у её ног.

— Вот беда… А у меня плащ весь изорван, — внезапно посетовала дриада и после короткой паузы тихо промолвила: — Его зашить бы, да нитки с иголкой нет…

— На, возьми, — порывшись во вновь раскрытом вещмешке, Хельга протянула лесной деве необходимые для починки одежды предметы. — Только поторопись. Время дорого.

Управилась дриада действительно чрезвычайно быстро. И я признаться даже невольно залюбовался её умелой, сноровистой работой.

Потом мы ушли, и склеп, хранящий кости загадочного существа, вновь погрузился в первозданную темноту. Уже наверху, у камня сокрывшего зев подземелья, эльф вдруг сказал, красноречиво глядя на меня и Хельгу:

— У принца Гвейлина, госпожи Талиналь и меня, нет совершенно никакого оружия. Это… Сильно снижает боеспособность нашего маленького отряда.

Чародейка сделала вид, что обращение Рэймфора к ней не относится. Преспокойно повернувшись к нему спиной, она пошла тропинкой, тонкой змейкой вьющейся по дну ущелья. Я поступил иначе. Отцепленный с пояса кинжал, молча вручил эльфу, а стилет, упрятанный в левый сапог, преподнёс дриаде. Принцу, мне нечего было уже дать, и он единственный, остался ни с чем. Это его заметно расстроило, но взгляд полный укоризны он обратил не на меня, а вслед своей освободительницы Хельги, на кожаном ремне которой красовались: слегка искривлённые меч и кинжал, а так же семь или восемь метательных ножей с короткими лезвиями треугольной формы, помещённые в специальные ячейки. Присутствовал там, правда, и потемневший от времени дубовый жезл, с навершием вырезанным в форме головы кобры. Но, полагаю, на него принц вряд ли бы претендовал.

Вскоре мы выбрались из ущелья и вновь ступили на древний тракт.

Ласково светило летнее утреннее солнышко, с севера дул лёгкий, свежий ветерок, в бездонной небесной синеве на могучих крыльях величественно парили горные орлы, намного ниже их порхали и мелодично пересвистывались какие то мелкие пичуги, а на камнях, встречающихся нам на пути, сплошь и рядом попадались ящерицы с гребнями на спине, иные весьма крупных размеров. Они ничуть нас не боялись и провожали рассерженным угрожающим шипением. Чародейка предложила запастись «дармовым, деликатесным» мясом, но почему-то все, включая «очень» голодного принца, наотрез отказались.

— Как хотите, — пожала плечами наш проводник — Только смотрите, что бы потом не пришлось пожалеть.

— По твоим словам в полдень мы достигнем леса. Вот там то и раздобудем еду, — без особого оптимизма в голосе, в ответ произнёс принц, шумно сглатывая накатившую слюну.

— Ну-ну, удачи, — хмыкнув, с иронией пожелала чародейка и прекратила едва начавшиеся уговоры.

Следующие полчаса пути я шёл погружённый в нахлынувшие на меня тревожные мысли о Щедрой долине, оставленной на произвол Судьбы из-за пустого мальчишества и элементарного легкомыслия Конечно я и прежде её покидал, но относительно не надолго да и не на столь громадное расстояние. Перспективы же побыстрей вернуться назад, были весьма туманные. Успокаивало лишь то немаловажное обстоятельство, что командиры моей Дружины обладали солидным военным опытом, а сама она сплошь состояла из умелых, храбрых воинов множество раз проверенных как в схватках на Границе, так и в опасных походах за пределы самого Вольного Княжества. Тем не менее, беспокойство перевешивало. И надо признать довольно сильно перевешивало… А причина его крылась, в подозрительно долгом мире, установившемся на подступах к моим владениям. Такого продолжительного периода лично на моей памяти не было, ибо жители Нечистого леса постоянно испытывали на прочность оборону долины. На ум помимо воли пришла ассоциация с природой, подобное затишье в которой сулит грядущую свирепую бурю и я, обернувшись, бросил на дриаду, шедшую чуть позади, взгляд, полный внезапно проснувшейся ненависти. Вместо того, что бы ответить той же монетой, или обидеться на худой конец, лесная деванежно, обворожительно мне улыбнулась.

— Ведьма, — на грани слышимости прошептал я и, выбросив из головы на данный момент бесполезные треволнения, ускорил шаг, догоняя чародейку, уже привычно двигавшуюся в гордом одиночестве, впереди всех. Так же по старинке позади неё понуро плёлся принц Гвейлин.

— Не помешаю? — поравнявшись, вежливо спросил я.

— Нет, нисколько, — равнодушным тоном бросила чародейка, продолжая внимательно обозревать окрестности. — Этой ночью я хорошо отдохнула и мне теперь не сложно одновременно поддерживать дозорлуч и беседовать.

— А… Вдруг угрюмцы почуют Магию, применяемую тобой для обнаружения затаившейся опасности? — живо заинтересоваться я. Впрочем, мой вопрос не являлся свидетельством недоверия к компетентности Хельги как чародейки. Просто я, будучи ответственен за жизни сотен людей, да и не только людей, всегда считал своим долгом вникать во всё, что касается методов ведения войны, пусть даже это и задевало области чуждого мне по своей сути волшебства.

— Мне известно несколько заклинаний имеющих так называемый «Укрывающий Щит». Дозорлуч как раз из их числа, — довольно сухо сообщила Хельга.

— Вот оно что… — задумчиво протянул я и чуть поколебавшись, спросил, понизив голос: — А есть в твоём чародейском арсенале средство, способное оградить сны от вторжения посторонних личностей, имеющих Дар при желании их посещать, или, хм-м, как бы правильней выразиться… Навевать что ли?

— А тебе это вообще зачем, князь? — вопросом на вопрос ответила Хельга, искоса, с откровенным ехидством взглянув на меня.

— Э-э-э, ну надо, — в растерянности пробормотал я, заподозрив, что чародейка, догадывается о моих странных ночных похождениях.

— У меня имеется амулет, чьё изначальное предназначение совсем иное. Тем не менее, он может прекрасно послужить тебе в решении данной проблемы, — чуть помолчав, в раздумье произнесла она и, сняв на ходу с плеча вещмешок, почти тот час извлекла из оного маленький стеклянный шар на довольно толстой серебряной цепочке. Потом она положила мне его на ладонь, молвив: — Одевай перед сном, и будешь спать как младенец. Но это не подарок. Будем расставаться — обязательно вернёшь. И без напоминаний.